Светлый оттенок

Светлый оттенок

В детстве мы постоянно переезжали с места на место.

Родители были очень заняты, и я всегда приходила в детский сад самой первой и уходила самой последней.

Я чувствовала себя сорванной ряской, совсем беззащитной, и держалась только за Юй Люцин — единственного знакомого мне человека. Но я часто забывала, что на самом деле она не намного старше меня.

Раньше я думала, что кровные родственники, наверное, никогда не уходят.

Хотя я и ошибалась, но многое действительно уходит корнями в то время.

Когда мы приходили рано, Юй Люцин уводила меня в сторонку почитать.

Она не была похожа на обычных детей: не плакала, не капризничала, всегда тихо читала, была мягкой и никогда не сердилась.

Поэтому мне казалось, что она лучше всех, особенная, ни на кого не похожая. Это заставляло меня постоянно тянуться к ней.

Но я была другой. Я часто грустила и скучала по дому, особенно по вечерам.

Юй Люцин рассказывала мне сказки перед сном до самого четвертого класса. Ума не приложу, откуда она знала столько историй.

Можно сказать, я была немного избалована ее вниманием.

В детском саду наши кровати стояли рядом, без перегородки между ними. Поэтому во сне я часто скатывалась к ней в объятия, словно всегда ища этот источник тепла, и любила ее объятия.

Даже если мне нужно было встать ночью, я от страха и холода всегда тащила ее с собой.

Из-за того, что она была такой взрослой и спокойной, я стеснялась плакать при ней.

Но однажды, когда я расстроилась и тайком плакала, она увидела меня. Она вытерла мне слезы, немного погладила меня и повела на крышу.

На крыше для безопасности были установлены решетки на окнах, похожие на маленькую тюрьму.

За окном виднелись однообразные серые черепичные крыши старого жилого квартала, а внизу шумел поток машин и толпились люди.

— Они придут, Иньмянь, — сказала Юй Люцин. — Когда увидишь маму с папой под тем большим красным зонтом, значит, они пришли за нами.

Я поверила ей и с тех пор каждый день стояла у окна и смотрела вдаль, обнимая куклу. Я наблюдала за толпой на овощном рынке внизу, слушала гудки машин и крики торговцев.

Вспоминая об этом, я понимаю, что провела большую часть времени в детском саду за чтением и ожиданием.

Но даже так, я нигде не оставалась надолго.

Я всегда уходила последней.

Каждый раз, когда уже темнело, у дверей появлялись родители. В это время мы с Юй Люцин обычно помогали с уборкой.

— Люцин и Иньмянь самые послушные, — всегда хвалила нас воспитательница.

Наверное, это было сказано в тот самый день, но вскоре мы снова переехали.

Мой пятый детский сад был в деревне, и я наконец-то могла каждый день возвращаться домой к бабушке.

Вскоре мама спросила меня:

— Как тебе этот детский сад?

Я, спрятав руки за спину и сцепив пальцы, ответила:

— Очень хороший!

Я обманула маму. В раковине для мытья рук было полно пиявок.

Но я наконец-то смогла осесть и пустить корни.