Глава 2

Су Шаоцзи с раннего утра был одет с иголочки. Волосы были тщательно причесаны, галстук он менял несколько раз, пока наконец не выбрал тот, что ему особенно понравился. Только тогда он удовлетворенно посмотрел на себя в зеркало, то и дело поправляя пуговицы и складки на одежде — ни одна деталь не должна была быть неидеальной.

Взглянув на наручные часы, он позвал стражника, чтобы тот приготовил машину. Не успел он договорить, как в дверях появилась фигура, заставившая стражника замереть на месте.

Князь Су взглянул на стражника, тот все понял, вышел и, закрыв за собой дверь, выпрямился у входа.

— Куда собрался с утра пораньше? — Князь Су смерил сына взглядом с ног до головы, подошел к окну. Голос его звучал властно.

Су Шаоцзи был несколько озадачен. Он склонил голову набок и посмотрел на отца: — Во дворец, на аудиенцию к королеве, обсудить детали свадьбы. Отец, почему Вы сегодня еще дома? Разве Вам не нужно на утреннее заседание совета?

Князь Су, заложив руки за спину, смотрел на далекие горы за окном. Спустя долгое время он холодно усмехнулся: — Детали свадьбы? Кто позволил тебе обсуждать свадьбу с королевой? Глупый мой сын!

Громкий, зычный окрик отца ошеломил Су Шаоцзи. Что это значит? Неужели во всей Цинь есть другой кандидат на роль принца-консорта, кроме него? Разве не означали последние несколько разговоров с королевой, что выбор уже пал на него?

— Наивный! — еще один зычный окрик заставил Су Шаоцзи слегка вздрогнуть. Он задумался на мгновение, затем подошел к отцу: — Отец, неужели до Вас дошли какие-то слухи? Что происходит? Расскажите мне.

— Я могу сказать тебе только одно: выбрось из головы мысли о королеве и сиди дома смирно! — сказал старик и собрался уходить. Су Шаоцзи хотел было спросить еще что-то, но суровый взгляд отца заставил его замолчать.

Избалованный сын упрямо выпятил подбородок и крикнул вслед уходящему отцу: — Я обязательно выясню, в чем дело! Я сейчас же пойду к королеве и все узнаю! Я люблю ее столько лет, уверен, она меня понимает!

Начальник стражи видел, как наследник выбежал из комнаты, и теперь стоял, опустив голову, в ожидании приказа. Однако, прождав некоторое время, он услышал слова князя: — Пусть идет. Лучше ему поскорее расстаться с этой надеждой.

Сунь Лэчунь позавтракала с королевой, после чего они прогуливались по дворцовому саду, вдыхая утренний аромат цветов, покрытых росой. Долгое время обе молчали.

Подойдя к реке, королева остановилась первой. С несколько девичьей непосредственностью она завороженно смотрела на первые блики утреннего солнца на водной глади. Сунь Лэчунь, увидев это, тихо улыбнулась: — Простите мою дерзость, Ваше Величество, но я давно не видела, чтобы Вы улыбались так… — Она не знала, как описать это, и виновато опустила голову, подбирая слова. Но тут королева сказала: — Лэчунь, я понимаю, что ты имеешь в виду.

Когда они вернулись в комнату отдыха во дворце, солнце уже поднялось, заливая золотым светом земли Цинь. Королева, заложив руки за спину, смотрела на этот чарующий пейзаж. Спустя долгое время она слегка опустила голову и вздохнула: — Эта прекрасная земля… Почему здесь не может быть мира? Чтобы народ жил в спокойствии и достатке. Тогда мир стал бы лучше, не так ли?

— Ваше Величество, этот день настанет. Ваши устремления приведут народ Цинь к стабильной жизни.

Они немного поговорили о текущих делах. Вдруг королева с хитрой улыбкой сказала: — Лэчунь, ты пришла сегодня позавтракать со мной, наверняка не только для того, чтобы обсудить государственные дела. Знаю, ты стесняешься, так что можешь не спрашивать. Я прямо скажу тебе: Саньцзэ никому не говорил, что хочет стать будущим принцем-консортом. Не обращай внимания на шумиху в газетах. Ты — главный новостной сотрудник Имперского информационного агентства, тебе ли не знать, как велика разница между общественным мнением и фактами.

Сунь Лэчунь сначала растерялась, не понимая, к чему клонит королева, но потом ей оставалось лишь беспомощно улыбнуться и промолчать. Да, она часто бывала в доме Шэнь, но вовсе не из-за Шэнь Саньцзэ.

Объяснять это королеве было неудобно, особенно в нынешней обстановке. Чем больше она бы оправдывалась, тем больше это походило бы на попытку скрыть правду. Поэтому она решила промолчать.

— Раз уж Ваше Величество заговорили о будущем принце-консорте, то я осмелюсь продолжить эту тему. Мне хотелось бы знать, определились ли Вы уже с кандидатурой? — Обе были незамужними девушками, не познавшими любви. Задав этот вопрос, Сунь Лэчунь почувствовала, как ее щеки заливает румянец. Королева не ожидала такого прямого вопроса и на мгновение отвернулась. Затем, вновь обретя самообладание, она спокойно покачала головой: — Нет.

За окном, под голубым небом с белыми облаками, привлекал внимание отряд всадников в иссиня-черной форме.

Командир императорской гвардии, герцог Чжоу Кай, верхом на белом коне, проводил инструктаж для дворцовой Драконьей кавалерии. Его элегантный и статный вид действительно притягивал взгляды.

Сунь Лэчунь заметила, что королева после ответа словно чем-то увлеклась и долго смотрела в окно. Проследив за ее взглядом, она увидела эту сцену.

Герцог был двоюродным братом королевы по материнской линии. Они выросли вместе, и их отношения были очень теплыми. Вероятно, королева сейчас немного грустила, и вид герцога навеял ей какие-то воспоминания об их общем прошлом, поэтому она и задумалась.

Поняв это, Сунь Лэчунь беззаботно продолжила: — Ваше Величество, Вы знакомы с княжной из дома Лян?

Королева поняла, что Сунь Лэчунь говорит о газетных статьях. Она спокойно отвела взгляд и покачала головой: — Если бы не эта шумиха в прессе, которая вынесла ее на всеобщее обозрение, я бы и не знала о ее существовании. Что, Лэчунь, ты ее знаешь?

— Ваше Величество, я действительно немного знаю о ней. Знаю о ее полке «Феникс», слышала о некоторых ее подвигах. Эта командир и ее полк «Феникс» всегда защищали первую линию обороны на границе Цинь. Нынешнее звание подполковника она получила не благодаря принадлежности к дому Лян, а за боевые заслуги. Ее непосредственный начальник, министр военного министерства генерал Шэнь, очень высокого мнения о ней.

Тут Сунь Лэчунь внезапно осеклась. Она заметила, что взгляд королевы становится все более подозрительным. Королева явно подозревала, что она пришла замолвить словечко за княжну.

Это подозрение было легко понять. Ранее ее отец на заседании совета предложил в качестве кандидата в принцы-консорты потомка дома Лян. В число этих потомков, разумеется, входила и княжна-подполковник.

Если вся ее семья так поддерживает дом Лян, королева, естественно, могла заподозрить здесь какой-то сговор интересов.

Войдя в дом Бай, Сунь Лэчунь, снимая пальто, сказала: — Королева настроена крайне отрицательно. Шансов, что она согласится добровольно, почти нет. Господин министр, у дома Лян, помимо старшего сына Лян Чэньцзина, который уже женат, есть еще один сын, Лян Чэньце. Почему именно княжна Лян Чэньюй?

Первый министр лично взял у нее пальто и повесил его на вешалку у входа. Только тогда она заметила это и очень удивилась.

Бай Хуэйянь лишь пожал плечами и мягко улыбнулся. Он прошел к креслу, сел и по привычке начал постукивать пальцами по колену. Спустя некоторое время он спросил: — Ты, наверное, не понимаешь, почему именно княжна?

Не успела Сунь Лэчунь ответить, как первый министр сам дал ответ: — Потому что никто другой не подходит. Только она, став принцессой-консортом Цинь, сможет отсрочить войну, которая вот-вот разразится.

— Только отсрочить? — Сунь Лэчунь удивилась еще больше.

Разведывательные роты — первая, вторая и третья — непрерывно докладывали о передвижениях противника. Все указывало на одну цель: нападение на Цинь, и наиболее вероятной целью был Юньлин.

Лян Чэньюй еще раз перечитала написанный рапорт от начала до конца, прежде чем передать его стоявшему рядом адъютанту: — Он должен быть у моего отца не позднее восьми часов утра послезавтра. До тех пор постоянно передавай донесения в штаб армии Юньлина. Когда закончишь, пойдем со мной в лагерь новобранцев, посмотрим на их подготовку.

Как только Лян Чэньюй прибыла на тренировочную базу лагеря новобранцев, все солдаты и офицеры немедленно построились и дружно отдали честь: — Приветствуем, командир!

Лян Чэньюй ответила на приветствие, жестом приказала «вольно» и сказала: — Я просто пришла посмотреть. Продолжайте заниматься своими делами.

Как только она закончила говорить, начальник лагеря новобранцев Сюй Да тут же отдал честь и передал приказ: — Всем ротам продолжать тренировки согласно плану!

Когда солдаты разошлись по своим местам, Сюй Да сопровождал Лян Чэньюй, медленно идя рядом и докладывая о ходе подготовки новобранцев.

Подойдя к расположению разведывательной роты, Сюй Да с энтузиазмом указал на группу молодых людей, упражнявшихся в разборке и сборке оружия: — Командир, посмотрите на этого новобранца! Он просто воплощение Ян Юцзи, стреляет невероятно метко!

Пока Лян Чэньюй смотрела в ту сторону, Сюй Да добавил: — Он из Наньхана. Обычно выглядит как книжник, но как только берет в руки оружие, сразу становится похож на солдата.

— Как его зовут? — спросила Лян Чэньюй, уже подойдя к новобранцу сзади. Тот мгновенно перешел из положения лежа в положение стоя и, щелкнув каблуками, вытянулся по стойке «смирно»: — Докладываю, командир! Новобранец Цинь Вэйго! Номер R3038765! Честь имею!

Лян Чэньюй улыбнулась с явным удовлетворением. Ответив на приветствие, она подошла, взяла у новобранца винтовку, осмотрела ее, затем прицелилась в далекую мишень, но стрелять не стала.

— Привяжи это к тому горькому апельсину, — Лян Чэньюй достала из кармана брюк нефритовую пластину и протянула ее начальнику лагеря. Пока тот бежал выполнять приказ, она снова посмотрела на Цинь Вэйго: — Собьешь — она твоя!

Цинь Вэйго с легкой гордостью улыбнулся и взял винтовку. Он жестом отказался от предложенного оптического прицела. Когда начальник лагеря подал знак, что пластина привязана и можно стрелять, он молниеносно вскинул винтовку, прицелился и выстрелил. Весь процесс занял меньше десяти секунд.

Раздался выстрел, и горький апельсин с привязанной пластиной упал на землю. Ошеломленные новобранцы разразились спонтанными аплодисментами и одобрительными возгласами.

Начальник лагеря подбежал с нефритовой пластиной, улыбаясь, похлопал Цинь Вэйго по плечу: — Молодец, парень, так держать! — Говоря это, он стер с пластины пыль и протянул ее Лян Чэньюй.

Лян Чэньюй взяла пластину, взглянула на нее и торжественно вручила Цинь Вэйго: — Солдат империи жив — он солдат империи, мертв — он дух армии империи. Товарищ солдат, стой на своем посту до конца!

Все присутствующие ответили воинским приветствием, и их голоса эхом разнеслись по долине.

Уходя, Лян Чэньюй поднялась на сторожевую башню и некоторое время смотрела вдаль. Уже собираясь спускаться, она обернулась. Голос ее звучал глухо и низко: — Тучи кровавого дождя и зловещего ветра сгущаются. Вы чувствуете этот запах? Но столичные господа предпочитают приукрашивать действительность, не желая смотреть в лицо грядущей буре. Они боятся, что война в одночасье разрушит их высокомерную, роскошную и безмятежную жизнь. Товарищи, чему быть, того не миновать. Передать приказ: всему полку — первый уровень боевой готовности.