Это не моя вина

Юнь'эр сначала уложила Чжэнь'эр, затем Сяовань, укрыла их одеялом и, присев у кровати, сказала:

— Здесь не как дома. Тут живет даже племянница вдовствующей императрицы, так что ведите себя тихо. Она — благородная девушка, приехала из степи. Ты и Чжэнь'эр тоже должны быть послушными. Я буду спать в другой комнате, понятно?

— Да, мама, я все поняла, — ответила Сяовань.

Служанка подошла к Юнь'эр.

— Госпожа, прошу вас сюда. Мы позаботимся о юных госпожах, — сказала она.

Перед уходом Юнь'эр с беспокойством посмотрела на Сяовань. Та улыбнулась ей, чтобы успокоить. Увидев это, Юнь'эр ушла.

Но Сяовань лежала в постели и не могла заснуть. Дворец угнетал ее: то нельзя, это нельзя, даже всегда добрая мама стала строгой. Она подозревала, что Чжэнь'эр беспричинно уснула в траве из-за того, что местный климат им не подходит.

Хотя здесь было красиво и роскошно, это не сравнилось бы с комфортом родного дома, где можно было шалить сколько душе угодно. Как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше. Да и их дом был совсем не плох. Глядя на спящую Чжэнь'эр, Сяовань чувствовала удовлетворение: по крайней мере, ее младшая сестра была рядом.

— Спокойной ночи, Чжэнь'эр, — прошептала она, зная, что сестра ее не слышит. Сяовань улыбнулась и наконец уснула.

***

Тем временем Фулинь выслушивал упреки.

— Если бы с той девочкой что-то случилось, как бы ты объяснился? — спросила вдовствующая императрица.

— Я… это не я… это… — начал Фулинь.

Не дав ему договорить, Сяочжуан перебила:

— Каждый раз, когда возникает проблема, ты пытаешься увильнуть. Чему я тебя учила? Нужно брать на себя ответственность! Хорошо, что ее нашли, и ничего серьезного не произошло. А если бы случилось? Как бы ты объяснился с ее отцом? Эшо служит тебе верой и правдой…

Она продолжала отчитывать его, а Фулинь чувствовал себя ужасно несправедливо обвиненным. Это Богор уговорил его поиграть, и он оказался втянут в эту историю совершенно случайно. А та девчонка даже не попыталась объясниться, только плакала и жаловалась.

Но, вспоминая ее слезы, он не мог сердиться на нее. Фулинь чувствовал себя раздвоенным.

— Матушка, я знаю, что был неправ. Этого больше не повторится. Накажи меня как хочешь — заставь учить книги, переписывать тексты, я не скажу ни слова против.

Вдовствующая императрица увидела его искреннее раскаяние.

— Ты действительно понял свою ошибку?

Фулинь встал на колени и кивнул.

— Да, я понял. Прошу тебя, накажи меня.

Сяочжуан помогла ему подняться.

— Глупый ребенок. Я не собиралась тебя наказывать, просто хотела предупредить, чтобы ты запомнил этот урок.

— Спасибо, матушка, — сказал Фулинь и невольно зевнул.

— Иди спать. Ты сегодня устал.

— Хорошо. И ты тоже ложись пораньше, матушка.

— Иди, — сказала Сяочжуан.

Фулинь, опираясь на руку У Лянфу, вышел из Дворца Доброго Спокойствия. Он чувствовал некоторую обиду, но решил не зацикливаться на этом. Он — император, и ему приходится разбираться со всеми проблемами. Он понял это с того самого момента, как его назвали императором.

— Сяо Лянцзы, та девочка осталась сегодня во дворце?

— Да, Ваше Величество. Вдовствующая императрица распорядилась, чтобы они остались во флигеле.

— Хорошо, я понял. Пойдем обратно, — сказал Фулинь.

— Слушаюсь! Его Величество отправляется во дворец! — громко объявил У Лянфу, и стражники выстроились, чтобы сопроводить императора.