Глава 7. Детство (5) (Часть 2)

Кто мог ее испортить?

Да она сама кого угодно испортит, радоваться надо, если этого не случится!

Лю Мин, которого незаслуженно обвинили, был крайне раздосадован. Он смотрел, как Лин Сяо, сидящая на коленях у Сан-Е, без конца подмигивает ему, словно нашкодивший ребенок, умоляющий сохранить его проступок в тайне от родителей.

Внезапно Лю Мину снова стало весело. Это чувство сообщничества мгновенно сблизило их. К тому же, обе стороны намеренно демонстрировали дружелюбие, и вскоре они стали близки, как родные брат и сестра, даже изменив обращения друг к другу.

Лю Мин назвал Лин Сяо «младшей сестренкой», а Лин Сяо по просьбе Лю Мина назвала его «Братом Хуцзы». Говорят, Хуцзы — это детское прозвище, которое дал Лю Мину его отец, поэтому, повзрослев, он вытатуировал на руке голову тигра. Обычно мало кто осмеливался так его называть.

Появлению брата Лин Сяо была очень рада. Она с детства мечтала о старшем брате, который, случись что, немедленно засучил бы рукава и бросился на помощь.

Если бы у нее действительно был такой брат, кто-то, кто направлял бы ее, помогал, увещевал в трудную минуту, то, возможно, в прошлой жизни ее судьба не сложилась бы так плачевно…

Хотя сейчас Лю Мин позволил Лин Сяо называть себя братом из уважения к Сан-Е, такие отношения нужно развивать. При должном усердии формальность может перерасти в настоящую привязанность. Лин Сяо с милой улыбкой внимательно слушала, как Лю Мин взахлеб рассказывал забавные истории из своей жизни в криминальных кругах, втайне прикидывая, как покрепче ухватиться за этого «брата».

Этот Лю Мин в будущем действительно станет тигром Шанхая. В отличие от Сан-Е, который всегда предпочитал оставаться в тени и редко появлялся на публике, Лю Мин был дерзким и властным человеком, с которым никто не смел связываться. В конце концов он даже стал военачальником, контролирующим значительные силы. Вероятно, все это было возможно благодаря поддержке Сан-Е за его спиной.

Поболтав немного с Лин Сяо, Лю Мин начал докладывать Сан-Е о своих делах. Сан-Е, естественно, выпроводил Лин Сяо, чтобы та пошла скоротать время с Женотом.

Молодой господин Женот был очень рад видеть Лин Сяо, вот только его синяки и ссадины совершенно портили его изящную внешность, придавая ему весьма потрепанный вид.

— Что случилось? Кто посмел тебя так избить? — изумилась Лин Сяо.

— Это Лю! — Женот совершенно беззаботно вытер все еще кровоточащий нос, его глаза возбужденно блестели. — Я впервые встречаю человека, который так здорово дерется! Он ведь сильнее Третьего Дяди?

— Этого я не знаю, мы с тобой ведь не дрались с Сан-Е. Но даже если Брат Хуцзы и сможет одолеть Сан-Е, что с того? Сан-Е всегда был стратегом. Каким бы сильным ни был Брат Хуцзы, он все равно работает под его началом, — Лин Сяо пожала плечами и с легкой брезгливостью протянула Женоту носовой платок, жестом предлагая ему вытереться.

— Третий Дядя сказал, что теперь Лю будет моим учителем боевых искусств, я буду учиться у него настоящему китайскому кунг-фу! — Женот привычно проигнорировал холодный душ от Лин Сяо и продолжал гореть энтузиазмом.

Лин Сяо представила себе крупного и крепкого, мускулистого Лю Мина, затем взглянула на нежного, утонченного Женота с его изящными чертами лица и невольно пожалела, что еще один смазливый юноша вот так вот «вырастет криво»…

— Кстати, Сяо Сяо, почему все вдруг стали называть Третьего Дядю «Сан-Е»? — Женот, кое-как приведя себя в порядок, уставился на нее своими большими чистыми голубыми глазами, полными любопытства. — Разве Третий Дядя такой же старый, как дедушка? И еще, я зову его Третьим Дядей, а ты — Сан-Е. По вашему китайскому старшинству, разве ты не должна называть меня дядей?

Лин Сяо закатила глаза, выхватила у него свой платок и презрительно фыркнула:

— Не выставляй напоказ свои жалкие познания о Китае, а то люди со смеху помрут! Это «Е» — почтительное обращение, оно не связано со старшинством «дедушки». По сути, это означает, что статус Сан-Е повысился, над ним больше никого нет!

— Над ним больше никого нет? — Женот был разочарован ответом Лин Сяо, но не стал спорить, лишь растерянно переспросил: — Что значит «над ним больше никого нет»?

— Вероятно, это значит, что… — Лин Сяо помедлила. — Его старший родственник скончался.

— Старший родственник… скончался?! — Женот потрясенно вытаращил глаза. — О, Боже! Это же такое важное событие! Почему я совершенно ничего не знал?!

— Ты, наверное, сегодня не выходил из сада и не читал газет? — Лин Сяо пожала плечами. — Снаружи все только об этом и говорят. Но здешние слуги хорошо вышколены Сан-Е, они как всегда невозмутимы.

— Старший родственник Третьего Дяди умер, разве Третий Дядя не должен горевать? Почему я совершенно этого не заметил… — Женот нахмурился с видом наивного юноши, который совершенно не понимает происходящего.

Лин Сяо молча посмотрела на него и потрепала по голове:

— Ты еще маленький, это нормально, что ты не понимаешь. Когда вырастешь, наверное, поймешь.

— Убери руку! — возмутился Женот. — Ты же младше меня на полгода!

Умерший был отцом Сан-Е. Будет ли Сан-Е горевать? Способен ли такой человек, как Сан-Е, вообще горевать?

Была ли эта смерть несчастным случаем, делом рук врагов или же он погиб от руки своих?

И какую роль во всем этом сыграл сам Сан-Е?

Лин Сяо не хотела знать ответа на этот вопрос. Она понимала: чем больше знаешь, тем больше проблем.