Глава 3. Ты меня домогался!

Увидев, что жуткий тип возле кровати свалился от её удара, Цзинь Юйжань застыла. Разбитым предметом оказалась подушечка для прощупывания пульса. А рядом стоял старинный аптечный ящик… Только сейчас она поняла, что этот парень действительно врач и на самом деле пытался её лечить!

— Ой… Простите! Вы в порядке? — Цзинь Юйжань почувствовала себя виноватой за свою поспешность. «Если он лечил, зачем было вести себя так странно и что-то бормотать?» — подумала она. Девушка позвала его, но тот не реагировал.

Дверь была прикрыта, снаружи доносились голоса. Цзинь Юйжань хотела позвать на помощь, но голос осип, а в теле не было сил. Она с трудом встала с кровати и легонько толкнула окровавленного парня.

— Эй, не пугайте меня! Что с вами? Я же легонько ударила… Очнитесь! — Цзинь Юйжань толкала его, но он не приходил в себя. Девушка в отчаянии опустилась на пол, чувствуя, как к горлу подступают слёзы.

Она приехала в эту беднейшую деревню не по своей воле, но, будучи девушкой с сильным характером, была полна решимости. Вчера, едва вступив в должность, она ознакомилась с положением дел и всем сердцем желала найти способ помочь жителям.

Но кто бы мог подумать, что Байхэгоу настолько бедна! Единственная дорога в деревню, ведущая через старый мост, давно разрушилась и не годилась для проезда машин. Да и сама земля здесь была крайне неплодородной.

Цзинь Юйжань надеялась, что, раз деревня окружена горами и рекой, можно будет как-то использовать это преимущество. Но, осмотрев окрестности, она поняла, что это невозможно: крутые склоны были слишком опасны для использования.

Чем больше она думала, тем горше становилось на душе. Цзинь Юйжань разрыдалась: — Что же делать? Как можно жить в такой глуши? Ничего не растёт, ни зерно, ни фруктовые деревья… Как же вам помочь выбраться из нищеты? Если я не справлюсь, придётся вернуться домой и выйти замуж за того мерзавца…

Бесчисленные символы, кружившие в воздухе, наконец, вернулись в древнюю книгу. Ли Инцзюнь пришёл в себя. Все те медицинские знания, которые раньше казались ему такими сложными, вдруг стали понятными. Что же это за странная книга?

Лоб всё ещё болел, но в голове была необычайная ясность. Ли Инцзюнь чувствовал себя превосходно. Он мог с лёгкостью вспомнить, где и какие лекарственные травы видел… Но не успел он насладиться этим новым состоянием, как услышал всхлипывания.

— Теперь всё пропало. И заработать не получилось, и сама заболела, и человека покалечила… Что же делать? — всхлипывала девушка. — Как же помочь этим людям?

— Тсс… Заработать — проще простого, — пробормотал Ли Инцзюнь, морщась от боли и потирая лоб. — На заднем склоне горы полно солодки. Накопай и продай в городе — вот тебе и деньги. Эй, ты чего меня бьёшь?! Моя подушечка!

Увидев разбитую подушечку, Ли Инцзюнь пришёл в ярость. Но, потрогав странный материал, из которого она была сделана — ни камень, ни дерево, — он замер. Неужели книга в его голове как-то связана с этой подушечкой?

Он помнил, как дед Ли Цинхэ хранил её как зеницу ока, говоря, что это фамильная реликвия, передававшаяся из поколения в поколение. Получается, внутри неё была спрятана та самая книга, которая каким-то образом попала в его голову. Интересно, как это повлияет на него?

— Правда? Вы знаете, где растёт эта солодка? Покажите мне! Если её можно продать, это было бы чудесно! У жителей появится дополнительный доход! — Пока Ли Инцзюнь размышлял, Цзинь Юйжань тоже удивилась, а потом радостно воскликнула.

Ли Инцзюнь, сжимая осколки подушечки, отодвинулся: — У вас странные приоритеты. Вы не только мне голову проломили, но и фамильную реликвию разбили! Это же антиквариат! Вы понимаете?

— Кого вы называете «вы»?! — возмутилась Цзинь Юйжань. К изумлению Ли Инцзюня, она пнула его по ноге: — Мне всего двадцать с небольшим, а вы смеете обращаться ко мне на «вы»?!

Ли Инцзюнь опешил. «Что за странная логика?» — подумал он, тоже начиная злиться. — Ладно, «ты». Так вот, ты мне голову проломила и бесценную реликвию разбила. Ты должна мне компенсацию!

— Сама ты реликвия! Вся твоя семья — реликвии! — Она пнула его по другой ноге, но силы её были на исходе. Цзинь Юйжань кашлянула и выдавила сладкую улыбку: — Раз уж ты очнулся, это всё мелочи. Говори, где растёт та солодка, которую можно продать?

Ли Инцзюнь растерялся от такой резкой смены настроения и ослепительной улыбки. Он машинально кивнул, а потом, опомнившись, возмутился: — У меня семья — это я один! Какая ещё семья реликвий?! Где твоя логика? Я тебя лечил, а ты меня ударила! Да ещё и моей реликвией! Почему я должен тебе что-то рассказывать?

Цзинь Юйжань разозлилась. «Если бы не этот вынужденный брак, я бы ни за что не приехала в эту глухомань! А я ещё пытаюсь вам помочь, а ты тут ломаешься!» — подумала она.

— Чего ты хочешь? — Несмотря на гнев, гордая Цзинь Юйжань сдержалась и, стиснув зубы, посмотрела на Ли Инцзюня, вытирающего кровь со лба.

— Всё просто. Компенсация! За лечение, моральный ущерб и антиквариат. Пару миллионов, например… — Ли Инцзюнь был совершенно не в духе из-за этой красивой, но неадекватной главы деревни и решил её проучить.

Цзинь Юйжань прищурилась, её лицо исказила гримаса гнева. Но тут же, к удивлению Ли Инцзюня, она снова засияла улыбкой: — А что, если я скажу, что ты ко мне домогался? Что ты под предлогом лечения пытался сделать со мной что-то непристойное, а я, очнувшись, ударила тебя в целях самообороны? Тебе нравится эта версия? Тогда я сейчас позову людей!