Глава 2

Су Ба Нян осторожно подошла к двери кабинета. Придерживая рукой округлившийся живот, она затаила дыхание и приложила ухо к двери.

Из кабинета послышался звон разбившейся чашки, а затем раздался сердитый голос:

— Ты как дела ведешь?! Сколько раз тебе повторять? Дело семьи Ван нужно замять! Я уже деньги взял! Как ты мог так поступить? Куда мне теперь деваться?

— Господин, но семья Сунь предложила втрое больше серебра за жизнь молодого господина Вана.

Су Ба Нян замерла. Это же голос ее свекра! А другой… Похож на голос управляющего… О чем они спорят? Какие-то деньги, чья-то жизнь… Очень странно.

Она нахмурилась и снова приложила ухо к двери.

— О? Втрое больше серебра? — Уездный судья Чэн погладил бороду и, прищурившись, произнес: — Пожалуй, мне стоит пересмотреть это дело… Кстати, сколько новых медных монет уже отчеканили?

— В ответ на ваш вопрос, господин, эти работники медлительны, как улитки. Пока отчеканили только шестьсот гуаней.

— Что? Всего шестьсот гуаней? Ладно, пусть эти шестьсот гуаней поступят на рынок. И поторопи их, пусть работают день и ночь, чтобы до Праздника середины осени все оставшиеся монеты были готовы.

— Слушаюсь.

В этот момент Су Ба Нян услышала приближающиеся шаги и, резко обернувшись, чуть не упала.

Она успела ухватиться за кресло и, переводя дух, пришла в себя. В этот момент подошла служанка. Увидев ее бледное лицо, она испуганно спросила: — Госпожа, вы такая бледная! Вам нехорошо?

Услышав эти слова, Су Ба Нян похолодела. Она поняла, что дело плохо.

В кабинете услышали голоса и тут же распахнули дверь. Уездный судья Чэн, с хмурым лицом, посмотрел на Су Ба Нян и спросил: — Ба Нян, почему ты не отдыхаешь в своей комнате, а бродишь по дому? Сейчас как раз смена сезонов, легко простудиться.

Су Ба Нян сделала глубокий вдох и робко взглянула на второго человека. Это был советник.

Она слегка дрожала и, опустив голову, ответила: — Вы правы, отец. Я сейчас же вернусь в свою комнату.

С этими словами она бросила на служанку умоляющий взгляд. Служанка поняла и, поддержав ее, помогла ей уйти.

Су Ба Нян была до смерти напугана. Ноги подкашивались, и ей казалось, что она не чувствует, как идет.

Уездный судья Чэн, глядя ей вслед, прищурился.

Советник нахмурился и обеспокоенно спросил: — Господин, а вдруг госпожа… услышала наш разговор?

— Судя по ее виду, скорее всего, услышала. Дело серьезное. Лучше сделать вид, что ничего не знаем, — ответил уездный судья Чэн.

Советник кивнул и удалился.

Всю ночь Су Ба Нян не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок. Ее свекор не только чеканил фальшивые деньги, но и брал взятки, фабрикуя дела. За это полагалась смертная казнь.

Знает ли об этом свекровь?

С того дня Су Ба Нян старалась избегать встреч со свекром.

Свекровь заметила это и, несколько раз расспросив ее, наконец, узнала причину.

Свекровь с ласковой улыбкой успокоила ее, сказав, что обязательно поговорит с уездным судьей Чэном и убедит его остановиться. А сама побежала к мужу, чтобы обсудить, как заставить Су Ба Нян молчать.

После разговора со свекровью Су Ба Нян почувствовала облегчение. Раз свекровь в курсе, ей больше не нужно жить в страхе.

Однако вскоре на нее обрушился настоящий кошмар…

В темной и сырой комнате Су Ба Нян протерла глаза и огляделась. Вокруг царила кромешная тьма.

Она попыталась встать, но почувствовала, что ноги связаны. Она хотела позвать на помощь, но не могла издать ни звука. Где она? Где свекор и свекровь? Где вся прислуга?

Пока она тщетно пыталась понять, что происходит, в комнату проник луч света, такой яркий, что она не могла открыть глаза.

Вскоре свет немного рассеялся, и послышались шаги.

Су Ба Нян приоткрыла глаза. Она слышала чье-то тяжелое дыхание, но не видела никого.

— Надо же, три дня без еды, без сознания, и все еще жива, — раздался женский голос.

Су Ба Нян вздрогнула и попыталась закричать, но тщетно.

Это же голос свекрови! Хотя нет, голос похож, но гораздо более холодный и злой.

— Не трать силы. Твои голосовые связки повреждены ядом. Ты не сможешь говорить.

Су Ба Нян покачала головой, пытаясь разглядеть лицо женщины, но перед глазами все еще стояла тьма.

Она схватила женщину за подол платья и стала тянуть, издавая невнятные звуки.

Женщина рассмеялась и сказала: — Сама виновата. Нечего было совать нос куда не следует и подслушивать чужие разговоры. Не думай, что я пожалею тебя только потому, что ты носишь ребенка семьи Чэн. Глупая девчонка! Мой сын еще молод. Желающих родить ему ребенка хоть отбавляй. Ты нам не нужна. Если честно, ты мне никогда не нравилась. Если бы не мой сын, мы с его отцом никогда бы не согласились на этот брак. Мой сын — чжуанъюань! Ему уготована блестящая карьера, он может стать фума! Как он мог связать свою жизнь с такой ничтожной девкой, как ты?!

С этими словами она несколько раз сильно ударила Су Ба Нян по животу и ушла.

Су Ба Нян, схватившись за живот, каталась по полу, заполняя комнату немым криком.

Ее стоны никого не привлекли. В течение следующих нескольких дней ее живот подвергался жестоким избиениям. Кровь пропитала ее юбку. Она сидела, оперевшись на стену, и слезы текли по ее щекам.

Ее обычно добрые и ласковые свекор и свекровь превратились в жестоких чудовищ, готовых погубить даже собственного внука…

Через полгода молодой господин Чэн наконец вернулся домой. Выйдя из повозки, он сразу же направился в спальню, но жены там не было.

Слуги молчали. Только после долгих расспросов они рассказали ему, что ребенок Су Ба Нян был не от него, а от сына владельца рисовой лавки Таня, с которым она якобы имела тайную связь. В день его отъезда Су Ба Нян сбежала с этим молодым господином Танем.

Молодой господин Чэн, конечно же, не мог поверить в это. Он в ярости бросился в рисовую лавку, чтобы найти сына владельца, но ему сказали, что тот уже уехал в столицу сдавать экзамены. В бешенстве он разгромил лавку, забыв о своем статусе чиновника.

Люди в лавке, узнав, кто он такой, не посмели ему перечить и стерпели.

Молодой господин Чэн начал пить и проводить время в борделях.

Уездный судья Чэн и его жена решили, что так дело не пойдет. Если он, приехав домой, потеряет и должность, и жизнь, тогда все их старания пойдут прахом. Они тут же нашли сваху и договорились о новом браке для сына.

Звуки праздничной музыки разбудили Су Ба Нян. Она с трудом поднялась и, доковыляв до двери, заглянула в щелку. Весь двор был украшен красными полотнищами. Все выглядело очень празднично, совсем как… в день ее свадьбы.

К двери подошел помощник управляющего и, указывая на двух слуг, сказал: — Эй, вы чего тут стоите? На свадьбе молодого господина не хватает людей. Быстро за мной!

Слуги переглянулись и удивленно спросили: — Свадьба молодого господина? Мы… ничего об этом не знаем!

Помощник управляющего вздохнул и ответил: — Все решили вчера вечером. Сегодня хороший день, так зачем откладывать?

— Так быстро… На ком он женится?

— Я точно не знаю. Слышал… Слышал, что на дочери помощника министра из Пэнчэна. Говорят, писаная красавица, мастерски играет на музыкальных инструментах, пишет стихи, рисует… Просто чудо!

У Су Ба Нян защемило сердце. Пока она томилась в этом темном, богом забытом месте, ее муж женился на другой.

Ха! Обещал любить ее вечно, а сам… Даже не попытался ее найти. Бездушный обманщик!

Подумав об этом, она горько рассмеялась и закрыла глаза…

Эта жизнь была полна горя и страданий. Если будет следующая жизнь, я заставлю вас… заплатить за все!

Три дня спустя в реке нашли тело женщины. Опознали Су Ба Нян, сбежавшую невестку семьи Чэн. Из-за прошлых слухов люди не только не сочувствовали ей, но и говорили, что она получила по заслугам. Репутация семьи Тань тоже пострадала, и им пришлось временно закрыть свою лавку.

Семья Су была опозорена. Однако второй брат Су не верил этим россказням. Он чувствовал, что все не так просто, но доказательств у него не было…

***

Летом пятнадцатого года эпохи Юаньшо послеполуденное стрекотание цикад мешало спать.

Су Ба Нян перевернулась во сне и свалилась с кресла-качалки. Боль пронзила все тело. Она оперлась на кресло рукой и с трудом встала, морщась.

— Даже после смерти покоя нет, — проворчала она, потирая ушибленное место. Странно… Неужели в загробном мире тоже стрекочут цикады? Так и хочется изжарить их и съесть!

— Что такое, сестренка? С цикадами воюешь? Ты стала такой раздражительной, — раздался приятный мужской голос.

Су Ба Нян замерла, а затем резко подняла голову. Перед ней стоял мужчина со смуглой кожей и красивыми, резкими чертами лица.

— Второй брат? Ты тоже… умер? — удивленно спросила она.

Странно… Ее убили жестокие свекор и свекровь. Но как ее брат мог умереть так рано?

Су Янь сложил веер и легонько щелкнул Су Ба Нян по лбу: — Что за глупости ты говоришь? Средь бела дня проклинаешь собственного брата! С ума сошла, что ли?

Су Ба Нян потерла лоб и надула губы: — Нет, я хотела сказать… Погоди-ка, брат, какой сейчас год?

Она огляделась. Высохшая смоковница снова стояла во дворе, зеленая и полная жизни. Пруд перед домом тоже не был засыпан. Она протерла глаза, не веря своим глазам.

Су Янь удивленно моргнул: — Пятнадцатый год эпохи Юаньшо. Ты что, уснула и потеряла память? Говорил тебе, меньше ходи в театр, больше читай книги! А ты не слушала. Вот и результат!

— Пятнадцатый… год Юаньшо? — Су Ба Нян остолбенела. Пятнадцатый год… Значит, ей всего шестнадцать? Но она же точно помнит, что умерла! Неужели все это ей приснилось? Какой-то… вещий сон о будущем? Не может быть…

Внезапно она почувствовала резкую боль в животе. Она замерла на мгновение, а затем бросилась в дом. Распустив жуцюнь, она посмотрела вниз. На животе виднелись яркие красные полосы.

Она провела по ним рукой. Это… следы от побоев свекрови. Значит, это был не сон… Она… переродилась! Осознав это, она радостно хлопнула себя по лбу. Она переродилась! Небеса справедливы!