Глава 12

Юй Цзысюань тоже хотел быть таким же беззаботным, как олененок.

Он по-взрослому вздохнул, перекладывая морковь в контейнере с одного края на другой, а затем прикрыл ее рисом. Поджав губы, он написал в чат: — Правда ли, что все любят морковь?

— Мой ребенок иногда ест морковь, — ответила Сюэ Юнь. — Морковный сок с сахаром ему нравится, а вот морковь с мясом — нет. Дети часто бывают привередливы в еде.

— Я не обращал внимания, любит ли мой ребенок морковь, — написал Сюй Цзянь. — Он ужинает дома, быстро проглатывает пару ложек и садится за уроки. У старшеклассников большая нагрузка.

— Но у нас на работе есть один мужчина, у которого аллергия на морковь. Скорее всего, он ее не очень любит.

— Тук-тук-тук, — написал кто-то.

— Кто там все время стучит, как в барабан? — спросила Су Бай. — Цзысюань, ваш учитель неправ. Не все любят морковь. Например, я не люблю жареную хрустящую морковь.

— Неправ, — подтвердил Бянь Жун.

Юй Цзысюань, прочитав сообщения, посмотрел на удаляющегося учителя и, наконец, набравшись смелости, взял кусочек моркови, собираясь выбросить его. Но внезапно вскочивший сосед напугал его, и он, выпрямившись, быстро сунул морковь в рот.

Пообедав и немного отдохнув, дети вместе с учителями продолжили подъем.

К трем-четырем часам дня они наконец достигли вершины.

Юй Цзысюань, шедший в конце колонны, вытер пот с лица и надел куртку. Днем стало прохладнее, и, вспотев, можно было легко простудиться. Если бы он заболел, отец стал бы ругать маму за то, что она плохо о нем заботится, и они бы снова поссорились.

Еда, которую дали на обед, Юй Цзысюаню не понравилась, и он поел совсем немного. После двух часов ходьбы он снова проголодался. Прижимая руку к урчащему животу, он присоединился к остальным, чтобы сфотографироваться.

После общей фотографии учитель дал детям полчаса свободного времени.

Трое учителей встали с восточной, южной и западной сторон площадки, присматривая за детьми.

Дети в этом возрасте любят испытывать границы дозволенного.

Самый высокий мальчик, встав на большой камень, помахал рукой, подзывая к себе остальных.

— Хотите отправиться на разведку? — спросил он, указывая на северную сторону, где не было учителей.

— Да! Да! — поддержали его многие.

— Но там нет учителя, и ограждение ремонтируют, — заметил кто-то.

Высокий мальчик, скрестив руки на груди, презрительно сказал: — Трус.

— Да, трус! Даже туда сходить боится! — подхватили другие.

Мальчик, высказавший возражение, покраснел и, запинаясь, начал оправдываться: — Я… я не трус! Пойду… пойду! Кто боится-то?

Толпа детей двинулась на север.

Ограждение с северной стороны было сломано, а за ним — обрыв.

Вокруг обрыва натянули оградительную ленту и поставили табличку с надписью, сделанной большими красными буквами: «Опасно! Не приближаться!»

Юй Цзысюань не хотел идти туда. Он хотел найти укромное местечко и съесть то, что мама положила ему в контейнер.

Но толпа напирала, и он не мог отступить.

Он пытался отказаться, вырваться, но, как только он делал шаг назад, окружающие начинали кричать: — Еще один трус! Смотрите, еще один трус!

Тот мальчик, который первым высказал опасения, схватил его за руку: — Трус! Если не пойдешь с нами, мы больше не будем с тобой дружить!

Юй Цзысюань ничего не мог поделать, и его потащили к обрыву.

Как только они подошли к краю, высокий мальчик вдруг радостно закричал, указывая вдаль: — Смотрите! Что это? Кажется, белка!

Дети бросились смотреть. Юй Цзысюань был маленького роста, и стоящие сзади, не видя ничего, толкнули его вперед. Оградительная лента порвалась.

Юй Цзысюань упал с обрыва.

Экран трансляции потемнел. Прямой эфир закончился.

Черный экран вызвал шквал сообщений в чате.

— Юй Цзысюань, если ты здесь, отзовись! — написала Су Бай.

— Так вот как он погиб, — заметил Янь Цин.

— С ним все в порядке? — спросила Сюэ Юнь. — Он упал с такой высоты… Не знаю, что с ним.

— Ничего страшного, он вернется, — ответил Бянь Жун.

— @Бянь Жун, если ты будешь молчать, никто не подумает, что ты немой, — написала Су Бай. — @Янь Цин, ты что, расследование проводишь? Еще и причину смерти установил.

Она так разволновалась, что начала писать всем подряд. В чате воцарилась тишина.

В полночь Юй Цзысюань очнулся от сна, просмотрел предыдущие сообщения и поспешил написать в чат.

— Я здесь! @Су Бай, — отозвался он.

Две ночные совы тут же ответили.

— Принято. Спать, — написала Су Бай.

— Я тут дежурил, чуть не уснул, и вдруг увидел твое сообщение, — написал Янь Цин.

— Хорошо, спокойной ночи, сестра Су Бай. Дядя Янь Цин, — ответил Юй Цзысюань.

— Кто тут дядя? Я что, такой старый? — возмутился Янь Цин.

Юй Цзысюань послушно отправился спать, не ответив Янь Цину.

Когда ребенок ушел, взрослые продолжили разговор.

— @Янь Цин, у тебя есть какие-нибудь мысли? — спросила Су Бай.

— Какие у меня могут быть мысли? — ответил Янь Цин. — Похоже, у этой странной системы есть функция защиты несовершеннолетних. Судя по состоянию Цзысюаня, падение с обрыва никак на него не повлияло. Выглядит он неплохо.

— Ты хочешь сказать, что эта система на нашей стороне? — спросила Су Бай.

— Значит, на вопрос, который мы все время пытаемся решить, есть ответ, — сказал Бянь Жун.

— Да, — подтвердил Янь Цин. — @Бянь Жун, ты тоже не спишь?

— Понятно, — сказала Су Бай. — @Бянь Жун, почему ты еще не спишь?

— Бессонница, — ответил Бянь Жун.

— Цзысюань вернулся? — спросил Сюй Цзянь. — Я только что вернулся с работы. О чем вы говорите?

— Спокойной ночи, — сказала Су Бай.

— Пойду вздремну, — сказал Янь Цин.

Утро. Спальня Юй Цзысюаня.

Вчера он специально поставил будильник на полседьмого — раньше, чем обычно.

Как только будильник прозвенел, он тут же выключил его и, не надевая тапочки, на цыпочках подошел к двери, закрыл ее и запер на ключ.

Сделав это, Юй Цзысюань забрался в кровать, укутался в одеяло и написал в чат:

— Всем доброе утро!

— Доброе, — ответил Бянь Жун.

— Почему ты не спишь? Так рано встал? — спросила Сюэ Юнь.

— Я не знаю, что мне делать, — написал Юй Цзысюань.

— Что случилось? — спросил Сюй Цзянь.

— Может, попробуешь остаться дома и не ходить в школу? — предложила Сюэ Юнь.

— Папа говорит, что только плохие дети не ходят в школу. Я боюсь, — ответил Юй Цзысюань.

— Тогда, может, попросишь родителей куда-нибудь съездить, чтобы не идти на экскурсию? — предложил Сюй Цзянь.

— Но все пойдут на экскурсию. Если я не пойду, родители точно не согласятся. И если я не пойду на экскурсию, я буду отличаться от всех, и со мной никто не будет дружить, — ответил Юй Цзысюань.

— Юй Цзысюань, сколько раз это уже повторялось? — спросил Бянь Жун.

— Восемь или девять. Учитель говорит, что у меня проблемы с математикой, — ответил Юй Цзысюань.

— И за все это время ты пытался что-нибудь изменить? — спросил Бянь Жун.

— Раньше не пытался. Но сегодня попытался. Обычно я ставлю будильник на семь, а сегодня поставил на шесть тридцать, — ответил Юй Цзысюань.

— Очень хорошо. А почему ты поставил будильник на полседьмого? — спросил Бянь Жун.

— Я и сам не знаю. Взрослые всегда говорят, что нужно рано ложиться и рано вставать: вставать в семь, а ложиться в девять. Но сестра Су Бай и дядя Янь Цин — взрослые, а вчера они не спали до двенадцати. Поэтому я подумал, что можно встать и в полседьмого. Это ведь тоже рано, — ответил Юй Цзысюань.

— … — написал Бянь Жун.

— Дайте-ка угадаю, кто тут за моей спиной меня обсуждает? — написал Янь Цин.

— Цзысюань, иди завтракать, — сказал Бянь Жун.

— Ладно, — ответил Юй Цзысюань.

— Почему ты его отпустил? — спросил Янь Цин.

— Пусть ребенок поест. А взрослым, которые любят засиживаться допоздна, достанутся все заботы, — ответила Су Бай.

— У меня есть идея, — сказал Бянь Жун.

— Какое совпадение! Я всю ночь ломала голову и тоже кое-что придумала, — ответила Су Бай.