Глава 1 (Часть 2)

Услышать такую похвалу из уст почтенного старца было большой честью. Сидевшие за столом закивали в знак согласия, прекратив пересуды.

Ло Тяньчжэ подоспел как раз вовремя и увидел Цзянь Цзяоюэ, собиравшуюся уходить: — Уже уезжаешь? Твои сотрудники сегодня ночуют здесь. Уже поздно, может, и ты останешься до завтра?

— Видишь того важного господина, который выходит во главе процессии?

Она таинственно указала пальцем, и Ло Тяньчжэ посмотрел в сторону выхода из зала. Пожилой мужчина шел неторопливо и элегантно, беседуя с несколькими высокопоставленными лицами.

Они оба были из молодого поколения и мало кого знали из влиятельных гостей, приехавших сегодня вечером, поэтому, естественно, не узнали и этого человека.

— Вижу, а что?

Цзянь Цзяоюэ покрутила на пальце цепочку маленькой сумочки от Chanel и направилась к выходу: — Я понаблюдала, у него самый высокий статус из всех присутствующих. Раз он собирается уходить, и журналистов уже нет, заканчивай тут сам, а мне пора домой.

Взглянув на оставшихся в зале гостей, Ло Тяньчжэ не стал ее удерживать: — Хорошо, как только разберусь со всем этим, приглашу тебя на ужин. Позовем и Ань Чунь.

В Китае у нее остались только эти два друга. Она лениво ответила: — Посмотрим, как у меня будет со временем.

Аукцион подходил к концу. Сюй Вэйчжэн, заглянувший лишь из вежливости, уехал, а вместе с ним исчезли репортеры и вспышки фотокамер. Оставшихся гостей Ло Тяньчжэ проводил в боковой зал для продолжения ужина.

Цзянь Цзяоюэ хотела сразу выйти, но, увидев, что у главного входа все еще стоит окруженный людьми почтенный старец и разговаривает, она послушно прислонилась к каменной колонне, решив немного подождать.

Вскоре во двор въехал скромный черный седан.

В свете фонарей можно было разглядеть столичный номерной знак. Несколько вызывающих четверок подряд — редко кто осмеливался так пренебрегать суевериями.

Мужчина приехал сам и, выйдя из машины, не присоединился к толпе, а молча встал у павильона.

Он стоял в тени, и его лица было не разглядеть. Было видно лишь, что он высок и строен, с широкими плечами и узкой талией — должно быть, тоже из молодого поколения. Костюм был застегнут на все пуговицы, что придавало ему ауру сдержанного благородства.

В центре лестницы у входа толпилась небольшая группа людей. Цзянь Цзяоюэ стояла с самого края, и ее вечернее платье все равно казалось немного неуместным. Почувствовав на себе чей-то взгляд, она без удивления посмотрела в ту сторону.

У мужчины был высокий, красивый нос, а когда он повернул голову, стала видна четкая, плавная линия подбородка. Но из-за того, что он стоял против света, лицо оставалось размытым.

Это ощущение — когда ты на свету, а он в тени — было неприятно Цзянь Цзяоюэ. Возможно, она привыкла быть объектом восхищенных взглядов незнакомцев и не обращала внимания на то, что на нее смотрят.

Она решительно отвернулась, ее бесстрастное лицо стало еще более серьезным и холодным.

Мужчина, на которого она не обратила внимания, не отвел спокойного взгляда. Слегка наклонив голову, он смотрел поверх шумной толпы репортеров, и его взгляд, казалось, впитал ночную прохладу.

Пять лет спустя они снова встретились в этом городе. Красавица под фонарем на лестнице по-прежнему обладала гладкой и белой кожей, яркой и чистой.

В центре двора перед усадьбой был пруд, посреди которого стоял павильон. Фонарь из сандалового дерева на углу карниза покачивался на ветру, и тень мужчины тоже рябью отражалась в воде.

Собравшаяся толпа постепенно рассеялась. Пожилой мужчина взглянул в сторону павильона, поманил рукой и позвал стоявшего там человека сесть с ним в другую машину.

Машина, на которой он приехал, медленно выехала со двора. Цзянь Цзяоюэ пошла следом, доставая телефон, чтобы вызвать такси.

Не успела она сделать и нескольких шагов, как рядом с ней остановился тот самый седан с номером из одних четверок.

За рулем явно сидел не тот, кто приехал раньше. Водитель вышел из машины и почтительно спросил: — Госпожа Цзянь, вам в Гуаньцзян Юань? Я вас подвезу.

То, что человек был приглашен на вечер и точно назвал ее фамилию и домашний адрес, уже ослабило бдительность Цзянь Цзяоюэ. Во время учебы в университете она не возвращалась в Китай, а после окончания осталась за границей еще на год, поэтому плохо знала старшее поколение в этом кругу.

Но, подумав, что это может быть деловой партнер ее отца, она все же спросила: — Чья это машина?

— Семьи Пэй из столицы.

Она действительно их не знала, но отказывать было невежливо. Она села в машину: — Тогда передайте мою благодарность дяде Пэй.

Тем временем за столами в боковом зале винодельни царило оживление. Остались в основном бизнесмены, и разговоры стали более непринужденными. Обсуждали недавние тенденции в финансах и внешней торговле, а затем упомянули преемника того самого министра Сюй.

Называть его преемником было не совсем точно. Все знали, что у старого Сюй была только одна дочь. Зять не пошел по его стопам на госслужбу, а вместо этого сам добился успеха в бизнесе, создав компанию «Пэй Жунь Дичань».

Речь шла о внуке старого Сюй, который учился на втором курсе магистратуры на факультете международной экономики Дипломатической академии. Говорили, что он блестяще учился еще в бакалавриате, а затем по результатам отбора попал в Министерство иностранных дел. Сейчас он стажировался в Национальном исследовательском институте под руководством чиновника уровня заместителя министра.

Молод, но уже внушает уважение.

В разгар застолья, после нескольких рюмок и смены блюд, разговор зашел о коллегах.

— Кстати, о старом Цзяне, — сказал кто-то, — он на этот раз крупно прогорел! Упрямый осел не слушает добрых советов. Я же давно уговаривал его не бороться за тот знаковый участок земли в Гонконге.

Компания семьи Цзянь была старым логистическим предприятием, также занимавшимся электроникой, ювелирными изделиями и интернетом вещей. Но в первой половине года руководство приняло ошибочное решение и попало в ловушку, устроенную гонконгскими дельцами. Они обвалили акции компании, посеяв панику среди акционеров.

В обычное время все они были друзьями, вместе пили чай, но в такой ситуации каждый думал только о бизнесе, стараясь не оказаться втянутым в чужие проблемы.

— Разве не говорили, что между сыном семьи Си и младшей дочерью старого Цзяня давно была договоренность о браке? Боюсь, эта невеста для Си Гуаньбая теперь как горячая картошка.

— Не думаю, что Си Гуаньбай так глуп. Вы не слышали слухи за последние полмесяца? Говорят, они расторгают помолвку.

— Неужели все так некрасиво? Действительно расторгли?

Кто-то усмехнулся и покачал головой: — Подождем новостей. Это вопрос ближайших пары дней.