Глава 13: Цитянь Дашэн Сунь Укун!

Цзян Люэр улыбнулся, но тут же скривился от боли. Хуньдунь осмотрел его. Повезло мальчишке: когти Цюн Ци задели только руки и ноги, не повредив голову и тело. Выглядело страшно, крови много, но раны не смертельные.

— Жить будет, — фыркнул Хуньдунь. — Обезьяна дунет — и всё заживёт.

Он, конечно, врал. У обезьяны сейчас никакой магии нет, хоть до посинения дуй.

Но Цзян Люэр поверил. — Да! Я верю в Великого Мудреца!

«Вот простофиля», — подумал Хуньдунь, но промолчал. Он направил магию вверх, туда, где был Цюн Ци. «Теперь он точно погибнет», — подумал Хуньдунь. «Наконец-то я стану единственным повелителем Западных гор! Владения Цюн Ци прекрасны: там много вкусной еды, персиковых, абрикосовых, грушевых, сливовых и мушмуловых деревьев. А ещё есть засушливый участок, идеально подходящий для винограда и дынь. Они такие сладкие, что попробовав раз, никогда не забудешь».

Хуньдунь развернулся и ушёл, не заметив изумления на лице Цзян Люэра.

Поэтому он был совершенно не готов к тому, что произошло дальше. Он не успел принять свой истинный облик — хотя это вряд ли бы помогло. Огромная сила обрушилась на него с небес, пригвоздив к земле. На спине Хуньдуня лежало окровавленное тело Цюн Ци. Тот, похоже, был мёртв. Хуньдунь же, получив такой удар, сплюнул кровью. Цзян Люэр, которого он инстинктивно прикрыл собой, не пострадал.

Ёкай и мальчик потеряли сознание.

А что же Сунь Укун? Увидев, как Цзян Люэра ранили и сбросили со скалы, он потерял голову от горя. Печать на его запястье больше не могла сдерживать его силу. Обезьяна снова облачилась в доспехи, взмыла в небо, превратившись в Цитянь Дашэня.

Цюн Ци, оказавшись зажатым с двух сторон, получил сокрушительный удар посохом и рухнул на землю.

Сунь Укун бросился к подножию скалы, ища Цзян Люэра. Он примерно представлял, где тот должен был упасть, но мальчика нигде не было. Тогда он посмотрел на тело Цюн Ци: «Может, он под ним?»

Но это было странно. Цзян Люэра сбросили к подножию скалы, как он мог оказаться здесь, под телом ёкая?

Сунь Укун продолжал искать, пока не поднял тело Цюн Ци, похожее на огромного дикобраза. Под ним лежала тёмная фигура, а на груди у неё — Цзян Люэр.

От фигуры исходил слабый запах ёкая — возможно, от тела Цюн Ци. Сунь Укун никогда раньше не видел Хуньдуня и не знал, кто это. Он принял его за какого-то учёного, пришедшего в горы — только учёные такие хилые. Старый монах был без сознания, Цзян Люэр тоже. Сунь Укун, занятый их лечением, не стал долго раздумывать и понёс всех троих в город, чтобы найти там помощь.

В этой глуши не вылечишь такие раны. Старый монах и маленький Цзян Люэр слишком слабы, вдруг инфекция какая подхватят и умрут? Ему, Цитянь Дашэню, опять придётся идти к Яньвану за ними… Какие хлопоты.

Он взмыл в небо и меньше чем за время горения ароматической палочки добрался до Чанъани. По пути он подумал: «А не забыл ли я что-то?»

Ты забыл про похищенных детей! И ты даже не рассмотрел как следует того «учёного». Разве у учёных бывают птичьи лапы?

Простите Великого Мудреца, он был слишком взволнован, чтобы мыслить здраво. В голове у него была полная каша, как тут отличить человека от ёкая?

К тому же, этот «учёный» защитил Цзян Люэра, значит, он не злой.

Хуньдунь очнулся на мягкой, ароматной постели. Первая мысль: «Хочу себе такое же одеяло, так удобно».

Он открыл глаза и увидел блестящую лысую голову.

— Великий Мудрец! Он очнулся! — радостно закричал маленький монах.

Вторым, кого увидел Хуньдунь, был не человек, а обезьяна. Хотя она и приняла человеческий облик, по форме лица было ясно, что это обезьяна. Обезьяна, ухмыляясь, жевала персик. — О, дружище, ты очнулся! Ну, раз так, мы пойдём.

Затем Хуньдунь увидел третьего — ярко накрашенную даму средних лет. Увидев его, она всплеснула руками и заголосила: — О, сыночек мой бедный… Тебе так хорошо было в труппе, зачем ты пошёл в эти горы?

Хуньдунь ошеломлённо смотрел на неё. Что происходит? Почему обезьяна превратилась в человека? Почему Цзян Люэр смотрит на него с таким… удовлетворением? И кто эта дама с ужасным макияжем?

— Дружище, ты, однако, беспечен, — сказал молодой мужчина, в которого превратился Сунь Укун. — В горах столько ёкаев, как можно туда ходить?

— Бедный мальчик, наверное, за вдохновением пошёл… — всхлипывая, сказала дама. — Ладно, благодетели, идите. Я сама о нём позабочусь.

Хуньдунь совершенно не понимал, что происходит. — Постойте, о чём вы говорите? Я, повелитель… То есть, кто ты? Я не знаю тебя.

«Я знаю только одну женщину, и та — ёкай, похожая на мужчину. Только в человеческом облике она ничего так».

«Эта женщина и рядом не стояла с моей подчинённой. Та, в человеческом облике, без косметики, фигуристая… А эта… Ну, возраст берёт своё».

Хуньдунь хотел промолчать. Он помнил, как Сунь Укун сбросил Цюн Ци со скалы, помнил эту невероятную силу. Но… не смог сдержаться.

— Сунь Укун, ты притащил меня сюда — хоть кровать и удобная — чтобы унизить? — Хуньдунь сел, поправляя одежду. — За детей не волнуйся, они в безопасности. Мне нужно проверить, как там мои подчинённые. Что ты собираешься делать?

Перед уходом он накормил детей рыбным супом, с ними всё будет хорошо. А вот его подчинённым сейчас несладко. Цюн Ци наверняка пришёл не один. Его приспешники пойдут войной на подданных Хуньдуня. Сейчас, когда обоих повелителей нет, шансы равны. Хуньдунь должен поспешить туда, чтобы уменьшить потери среди своих.

«Хотя бы часть спасти… Держитесь, ребята!»