Обещание

День весенней охоты неумолимо приближался, но никто больше не упоминал об этом.

После той встречи с Чжаопин у чайного дома Лян Янь стала уделять ей немного больше внимания. Однако последующие дни прошли спокойно. Чжаопин оставалась в своей резиденции, ни разу не выходя за её пределы, вновь исчезнув из поля зрения.

В один из таких дней Лян Янь сидела у окна с книгой в руках.

Прохладный ветерок, залетая в комнату, играл с её волосами. Выбившаяся прядь щекотала лицо.

С дерева слетел лист и, кружась в воздухе, плавно опустился на страницу книги. На солнце его нежно-зелёные прожилки казались почти прозрачными.

Лян Янь потянулась к листку, но в этот момент перед ней упала тень, полностью заслонив солнце.

Вздрогнув, Лян Янь откинулась назад и резко подняла голову. Не успела она вскрикнуть от неожиданности, как увидела знакомое и раздражающее лицо — перед окном стоял Цзян Цинъянь и, приподняв бровь, смотрел на неё.

Его лёгкая одежда, казалось, не защищала от прохлады ранней весны, но ещё больше подчёркивала статную фигуру воина.

— Что читаешь? — спросил Цзян Цинъянь, ничуть не смущаясь тем, что напугал её. Его взгляд скользнул по Лян Янь и остановился на книге в её руках.

Лян Янь нахмурилась, её лицо выражало явное недовольство.

— Как ты сюда попал? Генерал, самовольно вторгаться в резиденцию старшей принцессы — что это за манеры?

Цзян Цинъянь рассмеялся и неторопливо прислонился к оконной раме, вертя в пальцах сорванный где-то зелёный лист.

— Я делаю это не в первый раз. К чему такая серьёзность?

Эти слова ещё больше разозлили Лян Янь. Получалось, что это она была неправа.

Она хотела возразить, но Цзян Цинъянь опередил её:

— Да, я не должен был перелезать через стену. Но ты не хочешь меня видеть, вот мне и приходится так поступать.

Лян Янь немного смягчилась и решила пока не звать стражу.

— На этот раз прощаю. Но если это повторится, я так просто не спущу, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Говори, зачем пришёл?

Цзян Цинъянь снова приподнял бровь, словно говоря: «Конечно, конечно, ты права. Но я всё равно сделаю это снова, и что ты мне сделаешь?»

— Ты…! — Лян Янь слишком хорошо знала это выражение его лица. Она чуть не вскочила с места от возмущения.

— Полегче, я ведь ещё ничего не сказал, — перебил её Цзян Цинъянь. — И вообще, благородный муж спорит словами, а не кулаками. Ты же не станешь кусаться от злости?

При этом он картинно поправил воротник, изображая невинную жертву тирании.

Однако сегодня этот обычно безотказный трюк, похоже, не сработал. Более того, он, кажется, дал обратный эффект.

Лян Янь, вопреки ожиданиям, спокойно спросила:

— А ты разве благородный муж?

— Конечно, — ответил Цзян Цинъянь, незаметно отступив на пару шагов. Он понимал, что это ловушка, но у него не было выбора.

— Тогда сам спорь словами, — сказала Лян Янь и швырнула в него книгу. — Я ведь всего лишь избалованная и своевольная девушка.

Она столько лет «боролась» с Цзян Цинъянем, что знала лучший способ справиться с таким бесстыжим человеком — вести себя ещё более нелогично.

Цзян Цинъянь, предвидев это, ловко поймал книгу и, увидев торжествующий взгляд Лян Янь, невольно улыбнулся. Ему вдруг захотелось поддразнить её.

— Книга закончилась. Что ещё есть? — с вызовом спросил он.

Лян Янь оглядела стол, схватила украшение для волос с цветком и бросила в Цзян Цинъяня.

На этот раз он не стал уворачиваться. Цветок попал ему прямо в воротник.

«Что это на меня нашло? — подумала Лян Янь. — Веду себя как ребёнок». Но улыбку сдержать не смогла.

С детства её жизнь была скована правилами этикета. Только рядом с Цзян Цинъянем, когда он начинал свои шутки, она могла на мгновение забыть обо всём и искренне смеяться.

Однако Цзян Цинъянь никогда не упускал возможности выйти победителем из любой словесной перепалки. Он был настолько красноречив, что мог убедить любого в чём угодно.

Конечно, с Лян Янь он старался быть немного сдержаннее. Доводить её до белого каления ему не хотелось, а вот слегка подразнить — другое дело.

Он снял цветок с воротника и с улыбкой произнёс:

— Когда девушка бросает цветок мужчине, это считается признаком симпатии. Не так ли, старшая принцесса?

Лян Янь не ожидала такого толкования своего поступка. Она покраснела и растерялась, не зная, что ответить. Поэтому просто закрыла окно, прекращая разговор.

Цзян Цинъянь опешил. Такого поворота он не ожидал и невольно рассмеялся.

— Тук-тук, — он легонько постучал по оконной раме.

Лян Янь не ответила.

— Твоя книга всё ещё у меня, — напомнил он сквозь окно.

Сердце Лян Янь ёкнуло. Она чуть не распахнула окно, чтобы выхватить книгу.

Если Цзян Цинъянь узнает, что она читает эти легкомысленные книжки, он засмеёт её!

Но если она попытается отнять книгу силой, это будет слишком очевидным признанием.

Лян Янь тихо вздохнула. «Ну и денёк! Сидишь себе спокойно, и вдруг откуда ни возьмись — Цзян Цинъянь. Зачем он опять пришёл меня дразнить?» — подумала она.

В этот момент из-за окна послышался шелест страниц. Цзян Цинъянь продолжил «угрожать»:

— Всё ещё не откроешь? Тогда я начну читать вслух.

Он прокашлялся, готовясь начать.

— Стой! — Лян Янь распахнула окно. — Чего ты хочешь? Если продолжишь хулиганить, я позову стражу.

— Да ничего особенного, — ответил Цзян Цинъянь, видя, что она действительно рассердилась, и принял более серьёзный вид. — Просто хотел взять с тебя обещание.

— Какое обещание? — спросила Лян Янь, готовая дать ему отпор, если он попытается её обмануть.

Цзян Цинъянь перестал улыбаться и серьёзно сказал:

— Что бы ни случилось, никогда не подвергай себя опасности. Даже если ты уверена в успехе.

Лян Янь замерла, не понимая, зачем он так старается убедить её в этом.

— Я же не глупая. Зачем мне подвергать себя опасности? — пробормотала она.

— Вот и хорошо, — Цзян Цинъянь посмотрел на неё с непривычной нежностью.

Он говорил это не только из-за предстоящей весенней охоты, но и из-за будущего. Борьба за власть — опасное дело. Даже имея девяностопроцентную уверенность в успехе, он всегда готовил пути к отступлению. И если что-то пойдёт не так, он хотел, чтобы она была в безопасности.