Разговор оказался ужасным. Стыд, смущение, сожаление, вина — все это скручивало внутренности узлом и заставляло чувствовать себя ужасно некомфортно. Впервые Чимин оказался на месте того, кто причиняет боль. Ведь во многом из-за его любопытства так и получилось. А поймав потерянный взгляд Тэхёна тогда, в парке, ему и вовсе захотелось провалиться сквозь землю от неловкости… После еще и Юнги добавил: «Промолчать иногда самое правильное».
Чимин всерьез задумался над этими словами, крутил их, обдумывал и садясь в машину, и по дороге домой, и когда ел, и когда делал уроки.
Закончив с заданиями, он вышел на балкон и стал размышлять, глядя на город, расстилавшийся внизу. Дымка скрадывала очертания зданий и далеких предметов, но в ней яркие фонари и краски вечерних улиц казались волшебными огоньками фейри, устроивших карнавал. Отсюда, с высоты, одиночество чувствовалось еще острее…
Постаравшись абстрагироваться, он через какое-то время успокоился и попытался взглянуть на проблему под иным углом. Итак, допустим, Юнги прав… Почему его это так задело?
Потому что его всегда учили по-другому, в конце концов понял Чимин: говорить, если что-то не так, спрашивать, если непонятно, разговаривать и искать компромисс, чтобы преодолеть проблемы и найти решение. Но родители судили по себе, опираясь на собственный опыт… Да, наверное, во многом они были правы, но… Интуитивное ощущение, что Юнги знал о чем говорит, заставляло сомневаться в том, что знает он сам. Ведь очевидно, что с ровесниками то, чему учили его родители, не работало, раз уж его травили и все прочее. Может, дело было не только в постоянных переездах или разнице менталитетов подростков из разных стран?.. Может, где-то был неправ он сам?
Чимин не знал, а посоветоваться было не с кем. Впрочем, как и всегда. Когда была жива бабушка, жизнь казалась гораздо проще: у нее на каждую ситуацию имелась своя присказка… а потом бабушка умерла. И он переехал к родителям, вот только времени нормально поговорить с ними, посоветоваться, обычно не хватало. Чимин не хотел беспокоить их своими глупостями — пришедших уставшими после работы, вдобавок еще и умудрявшихся читать какие-нибудь документы во время ужина и перед сном. Видя, каким важным делом заняты что мама, что папа, Чимин стыдился рассказывать, как его обижают в школе.
Это здесь, в Сеуле, ему отчего-то повезло найти компанию: Чон Хосок сам подошел к нему и заговорил, сходу начав общаться так, будто они знакомы давным-давно, а потом познакомил с Чонгуком и Сокджином. Хоби славный, несмотря на временами дурацкие шуточки и привычку высмеивать все что видит. Однако эти трое общаются не первый год и давно стали близкими друзьями. Чимин на удивление неплохо вписался, но и только. Поэтому, наверное, так и уцепился за Мин Юнги. Тот интересовал его несовпадением внутреннего и внешнего, а еще как-то интуитивно чувствовалось в нем что-то близкое. Возможно, так знакомое Чимину одиночество…
И все-таки он не очень понимал, зачем Юнги рассказал все Тэхёну. Можно же было просто молчать… Чимин бы не выдал Юнги, так зачем? Принципы? Или что-то другое?
Устав гонять мысли по кругу, он решил принять душ, а после поужинать; с родителями поболтает в среду, а завтра поедет в реабилитационный центр навестить птенчика — как раз пройдет три дня.
Звонок раздался в одиннадцатом часу, когда Чимин, сытый, распаренный и успокоившийся, в который раз залипал в анатомический атлас, лежа в кровати. Он даже вздрогнул от неожиданности… чтобы тут же скатиться с постели, схватить телефон и ответить на звонок.
— Да, Юнги-хён? — произнес он, отчего-то волнуясь.
— Привет, — по голосу было слышно, что Юнги точно не в порядке, и Чимин напрягся, разволновавшись еще больше. Голос подрагивал, будто хён бежал, и был грубее обычного. — Прости, что так поздно…
— Ничего, хён, я еще не сплю, — поспешил успокоить его Чимин.
— Могу я переночевать у тебя? Правда… я не один.
До него не сразу дошло, о чем просит Юнги, а когда дошло, он радостно улыбнулся, но ответить постарался ровно:
— Конечно, хён, можешь на меня рассчитывать. Я предупрежу охрану. Когда ты… вы будете?
— Через полчаса, — и, не дожидаясь ответа, Юнги сбросил звонок.
Чимин подскочил в панике, — всего полчаса! — быстро оглядел комнату на предмет беспорядка, но вроде все было нормально, поэтому он немного успокоился. Натянув домашние шорты и кофту с длинным рукавом, он направился на кухню проверить запасы еды — нужно же чем-то накормить гостей.
Сообщение о посетителях от охраны комплекса упало гораздо раньше — минут через пятнадцать. Чимин просто изнывал от любопытства, но старательно сдерживался. Хватит, уже хлебнул с этим — теперь не знает, как разгрести.
Когда приехал лифт и оттуда вышла ужасно похожая на Юнги девчонка, Чимин даже рот раскрыл: настолько они были идентичны — словно близнецы. Разве что длинные, собранные в пучок волосы девушки не дали бы их перепутать. Но, присмотревшись, он понял, что спутница Юнги чуть помладше их.
— Добрый вечер, — широко улыбнулся Чимин и пошире распахнул дверь, пропуская парочку внутрь. — Вы голодные?
— Да, — тут же закивала девчонка и кинула на брата грозный взгляд, а после еще и локтем ткнула. Юнги недоуменно нахмурился, явно размышляя о чем-то своем, не очень приятном, и наконец спохватился:
— Это моя младшая сестра, Юнми, а это мой одноклассник, Пак Чимин, — буркнул он и захлопнул дверь. Щелчок и последующий электронный писк подтвердили закрытие механизма, и Юнги заметно расслабился: откинулся на дверь, как-то разом обмякнув, и прикрыл глаза.
— Приятно познакомиться, Чимин-щи, — вежливо поклонилась Юнми и опустила на пол тяжелую даже на вид спортивную сумку, а после скинула с плеч рюкзак.
— Прошу, называй меня просто Чимин, — снова улыбнулся он.
— Тогда зови меня Юна, — тут же вернула ему улыбку сестра Юнги, и Чимин пожалел, что одноклассник улыбается редко и всегда лишь уголком губ: судя по родственнице, его улыбка должна быть очаровательной.
— Вон там тапочки, — показал на обувную полку Чимин, девушка кивнула и стянула кроссовки, кидая вокруг осторожные любопытные взгляды. — Будете чаджанмен?
— Я бы не отказалась, — робко кивнула Юна, куда-то подевав всю свою уверенность, и Чимин, улыбнувшись, поманил ее за собой, решив, что так и стоявший, прислонившись к двери, Юнги сам разберется, когда ему разуваться. Мало ли… Может, он о важном размышляет?
Заведя девушку в ванную, Чимин махнул рукой на раковину и потянулся к шкафчику достать новое полотенце. И застыл, увидев в отражении отвратительные, наливавшиеся фиолетовым следы у нее на шее.
— Юнми…
— Что? — она подняла голову, столкнулась с ним взглядом в зеркале… И стыдливо опустила глаза, начав преувеличенно тщательно отмывать и так уже чистые руки.
— Ты в порядке? — тихо спросил Чимин, когда Юна повернулась к нему, все также избегая смотреть в глаза. — Тебе нужна помощь?
— Нет, я в норме, — она наконец посмотрела на него, и Чимин поразился твердости во взгляде Юны. — Не нужно меня жалеть. Я сильная и справлюсь.
— Хорошо, — понятливо кивнул Чимин и повел ее за собой на кухню.
Юнги уже сидел за столом и гипнотизировал пустую столешницу.
— Давайте наконец поедим! — хлопнул в ладоши Чимин, разрывая неловкую тишину, воцарившуюся в помещении, стоило им с Юной зайти. — После еды и жизнь кажется легче, и проблемы — меньше… — пробормотал он привычную с детства поговорку[11].
Пока он с помощью девушки накрывал на стол, доставая еду из холодильника, а Юнги расставлял тарелки и приборы, в голове крутились догадки одна другой страшнее. Как спросить, — и нужно ли вообще спрашивать, памятуя о последствиях своего неумного любопытства, — Чимин не знал. В итоге, решив, что если захотят — сами расскажут, он приобрел какое-то подобие внутреннего равновесия и наконец приступил к позднему ужину. Вяло ковыряя палочками кимчи, он был занят тем, что исподтишка рассматривал своих незваных гостей и пытался прочитать по их лицам хоть что-то, но оба были полностью увлечены ужином и глаз от своих тарелок не отрывали.
Тишину нарушали только стук палочек о тарелки и просьбы что-то передать. Наконец, насытившись, Юнги положил палочки на стол и прямо встретил любопытный взгляд Чимина, который уже не скрываясь разглядывал сидящих рядом брата с сестрой.
— Чимин…
Представив, что сейчас Юнги на глазах своей сестры будет просить его о помощи, он пришел в ужас. Чимин просто не хотел, чтобы ему было еще более неловко, чем сейчас. Юнги точно будет тяжело проявить слабость перед ней, поэтому Чимин поспешно перебил его, обратившись к Юнми:
— Давай я покажу, где ты будешь спать, — и с преувеличенным энтузиазмом потащил ее в кабинет, где в прошлый раз стелил для Юнги. По пути он прихватил ее вещи, но Юна решительно отобрала у него свой рюкзак, и Чимин не стал спорить.
— Могу я принять душ? — тихо спросила девушка, когда он закончил расстилать спальное место. Ему показалось, что она близка к тому, чтобы расплакаться: тонкие пальцы заметно подрагивали, а на ресницах скапливалась влага. Неловко отведя взгляд, он кивнул:
— Да, конечно, — и, помедлив, уточнил: — Тебе точно… ничего больше не нужно?
— Нет, спасибо, — она отрицательно качнула головой и присела на корточки, преувеличенно деловито роясь в рюкзаке.
— Полотенца в шкафчике в ванной, не стесняйся, бери все что хочешь, — пробормотал Чимин, и та, быстро кивнув, вышла из комнаты.
Чимин вздохнул, остро переживая за Юну. Поняв, что больше пока ничем помочь не может, он потер ладонями лицо и отправился на кухню. Ладно, теперь нужно поговорить с Юнги и решить, что делать дальше.
Оказалось, тот времени даром не терял: успел прибраться, помыть посуду и поставить остатки еды в холодильник.
— Хочешь чего-нибудь еще? — спросил Чимин и поежился под тяжелым и таким усталым взглядом Мин Юнги.
— Присядь, — не отвечая на вопрос, попросил тот и опустился на стул.
— Ты можешь не рассказывать, если не хочешь, — поспешно сказал Чимин, занимая место напротив, но одноклассник только качнул головой и крепче сжал губы, отчего те превратились в тонкую полоску.
— Не хочу, но должен. Тебе же надо знать, чтобы решить, как поступить.
Чимин недоуменно приподнял брови и уже открыл рот, чтобы по привычке начать задавать уточняющие вопросы, но наткнулся на взгляд Юнги и захлопнулся, так и не произнеся ни слова.
— Отец пропал, — начал, видимо, с главного Юнги, — когда я сегодня вернулся домой, обнаружил, что двое придурков пытаются выбить из Юнми его долги или выяснить, куда он подевался, так что мы сбежали. Домой пока нельзя… — Юнги задумчиво посмотрел на него и непривычно мягко попросил: — Позволь нам пожить здесь пару дней.
Ему было стыдно, с изумлением понял Чимин и поспешно проговорил:
— Конечно! Живите сколько нужно.
— Я не могу злоупотреблять твоей добротой, — покачал головой Юнги, ковыряя поверхность стола коротко стриженным ногтем. — И вообще, ты меня знаешь всего ничего, как можно так безоглядно доверять?! — внезапно разозлился он. — Вообще, что ли, с головой не дружишь? Код мне показал, домой пустил, разрешаешь остаться!.. Как так можно? А вдруг я тебя обманываю?
— А ты обманываешь? — серьезно спросил Чимин, во все глаза разглядывая раскрасневшегося Юнги.
— Нет, — чуть смутился тот и снова забубнил: — Но мог бы. Ты же богатенький дурачок, так хочешь с кем-то подружиться, что воспользоваться тобой труда не составит, пф-ф…
— А ты собираешься мной воспользоваться? — внезапно развеселившись, вкрадчиво спросил Чимин, с удовольствием наблюдая, как сильнее проявляется румянец на бледной коже Юнги и как тот закусывает нижнюю губу. Пожалуй, это и впрямь забавно: теперь он лучше понимал поведение Юнги, в особенности почему хёну так нравилось его смущать.
Юнги секунду тормозил, осмысливая вопрос, а после вытаращился и возмущенно вскрикнул:
— Пак Чимин! Ты издеваешься?!
— Немножко, — широко улыбнулся Чимин и захихикал от вида надувшегося Юнги, в который раз напомнившего своим поведением полудикого кота. — Юнги-хён, я же говорил, что помогу тебе, что ты больше не один…
От его слов Юнги еще шире распахнул глаза и враз показался таким беззащитным, что Чимину захотелось обнять его и немножко потискать или даже… Он мотнул головой, отгоняя неуместные сейчас мысли и чувствуя, что краснеет, но твердо встретил испытующий взгляд Юнги-хёна.
— Зачем тебе это? — тихо спросил тот и застыл, ожидая ответа.
— Я не хочу быть один, — после недолгой паузы ответил Чимин и все-таки отвел глаза. — Я… Я не слишком вписываюсь в компанию Чонгука, — Юнги издал какой-то странный звук и скривился, будто у него разом заболели все зубы. — Серьезно, — вскинулся Чимин и заговорил быстрее: — Им интересно, потому что я много где бывал вместе с родителями, но это не слишком помогает… Они-то все дружат уже очень давно, у них сложившаяся компания…
— Они тебя обижают? — прищурился Юнги, и Чимин чуть не подавился: из растерянного котенка Юнги моментально превратился в готового драться хищника. — Принижают? Используют?
— Нет-нет, — Чимин солнечно улыбнулся, ощущая, как грудь распирает от странной, искрящейся какой-то радости. — А ты хочешь за меня вступиться?
— Да, — резко кивнул Юнги и сморщил нос: — Ты же такой наивный, домашний… Айщ, да тебя везде под охраной водить надо!
Чимин неимоверным усилием воли заставил себя промолчать, даже щеку прикусил, хотя с языка так и рвался вопрос: «Будешь моим охранником, хён?».
— Ладно, мы отклонились от темы, — наконец произнес Чимин и нервным жестом потер ладонью о ладонь. — Что ты собираешься делать?
— Не знаю, — нахмурился Юнги и задумчиво посмотрел в окно. — Нужно найти еще подработку, потом жильё… узнать размер отцовского долга… Черт! Старый дурак, не мог, что ли, держать себя в руках?! — в досаде чуть слышно пробормотал Юнги, но Чимин сумел разобрать.
— Ну допустим, — кашлянув, вкрадчиво начал он, — ты найдешь подработку, жилье ты нормальное найти быстро не сможешь, тем более, тебе сразу нужно будет выложить приличную сумму, а еще что-то есть, класть деньги на карту для проезда по городу, к той же работе, не говоря уж про всякие непредвиденные траты…
— Думаешь, я не понимаю? — горько спросил Юнги и спрятал лицо в ладонях. Чимину ужасно хотелось к нему прикоснуться, погладить по голове или обнять, он уже даже протянул руку, но в последний момент струсил и отдернул. Юнги, видимо, что-то почувствовав, вскинулся, и Чимин выпалил:
— Оставайтесь у меня.
— Ты серьезно? — растерянно переспросил Юнги. Чимин решительно кивнул. — Ты понимаешь, что предлагаешь нам, вдвоем с Юнми, остаться у тебя?
Чимин снова кивнул и нахмурился: что не так? Это же такое удобное решение части проблем Юнги! Так что ему не нравится? Чимин действительно хотел помочь Юнги и его сестре, тем более, ему самому это ничего не будет стоить. И даже наоборот: наконец в этой огромной гулкой квартире, слишком большой для одного человека, будет кто-то еще.
— То есть ты предлагаешь нам остаться? — зачем-то снова уточнил Юнги.
— Я вроде так и сказал, — напрягся Чимин, ощущая по тону голоса, что однокласснику все это почему-то сильно не нравится. — В чем проблема?
— В том, сколько это все продлится! Пока не вернутся твои родители? Пока мы не рассоримся, а такое вполне вероятно: характер у меня не сахар, — напряженным голосом проговорил Юнги. — Или пока тебе не надоест играть в защитника сирых и убогих? Не говоря уж про то, что я не могу просто сесть тебе на шею.
Чимин глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Судя по всему, жизнь у Юнги была не сахар, плюс он его (сознательно?) провоцирует, проверяя пределы допустимого, но Чимин, кажется, не давал повода о себе так думать.
— Значит так, — и он начал перечислять: — Родители пробудут в Европе еще долго — можешь не переживать. О твоем характере я уже имею кое-какое представление — можешь не запугивать. И я ни во что не играю, Юнги-хён… Тебе так трудно принять помощь? Тем более, от меня? Я понимаю, почему ты не пошел к… Тэхёну, учитывая обстоятельства, — Юнги дернулся и побледнел, но Чимин продолжал, не желая останавливаться: уж лучше решить все сразу — как пластырь оторвать. — Но это безумие — отказываться от моего предложения, — Юнги побледнел еще сильнее и сжал кулаки так, что проступили острые костяшки. — Ты так зациклился на своей гордости… точнее, гордыне, — почти прошипел это слово Чимин и наклонился ближе, — что скорее себя загонишь, запорешь учебу, не говоря уж про то, что подведешь команду и тренера, чем успешно справишься с проблемами. Твое поведение выглядит!..
— Как? — перебил Юнги, глядя на него исподлобья с трудно определяемым выражением и все так же сжимая кулаки.
— А так! Как у упертого барана! По-дурацки! — не выдержал все-таки Чимин и тут же осекся, прикусив язык. А то наговорит еще больше, тогда уж не стоит ждать, что они вообще еще хоть раз заговорят…
— Ла-адно, — протянул Юнги и прищурился. — И что, у тебя есть… решение?
— Да, — кивнул Чимин, — вы остаетесь у меня, если тебя так беспокоит, что вы будете… нахлебниками, то предлагаю вместе платить за квартиру или покупать по очереди еду. Ты умеешь готовить?
— Нет, — растерялся Юнги, глядя на него во все глаза. — Разве что рамён сварить, но Юна умеет…
— Значит, распределим обязанности таким образом: убираемся все по очереди, продукты покупаем вместе, но тащишь их ты, мы с Юной готовим, а ты занимаешься раз в неделю глажкой. Идёт? — и Чимин протянул ему ладонь для скрепляющего рукопожатия.
Юнги думал долго, — Чимин уже устал держать руку — но в итоге кивнул и осторожно пожал его ладонь. Кожа была сухая, огрубевшая, с бугорками жестких мозолей…
Чимин широко улыбнулся, ощущая такой подъем от одержанной победы, что хотелось вскочить и начать танцевать.
— Идёт. Только… — Юнги снова прищурился и крепче сжал пальцы, — ты не боишься пожалеть?
— Пока не проверим, не узнаем, — Юнги сморщил переносицу и уже хотел что-то возразить, но Чимин ему не дал: — Нет, я чувствую, что ты хороший человек. Моя интуиция меня никогда не подводила.
— Надеюсь, что так, — кивнул Юнги, отводя глаза и отпуская его ладонь.
Исчезнувшее тепло захотелось вернуть, и Чимин даже неосознанно потянулся вслед, но тут же взял себя в руки.
— Пф-ф, время покажет, — фыркнул он и снова расплылся в довольной улыбке.
— И почему мне чудится какой-то подвох? — недоверчиво прищурился Мин Юнги.
— Потому что он есть, — крайне довольный, отозвался Чимин и проказливо усмехнулся.
— И какой же?
— Ненавижу гладить, — честно признался он, Юнги поперхнулся, недоуменно моргнул, а в следующую секунду захохотал в голос.
Чимину так нравилось смотреть, как тот смеется, хотя смех Юнги слегка отдавал истеричным весельем, что он как завороженный пялился на парня напротив. Он бы определенно натворил глупостей, но, к счастью, в этот момент в кухню вошла порозовевшая от горячей воды Юна, промокающая волосы полотенцем, и спросила:
— А что у вас тут происходит?
Юнги осекся и, смущенно откашлявшись, ответил:
— Мы пока останемся здесь, — и тут же, словно стремясь сбежать, быстро спросил: — Могу я тоже принять душ?
— Конечно! — закивал Чимин и уже собирался показать где что лежит, как Юна широко, но абсолютно ненатурально улыбнулась и поспешила сказать:
— Я ему все покажу.
И брат с сестрой ушли. Чимин вздохнул и решил попить чего-нибудь горячего, думая, что им и правда стоит поговорить наедине.
Чайник как раз закипал, когда вернулась Юнми. В сером спортивном костюме она казалась странно хрупкой, чуть не до болезненности, и только румянец на щеках чуть улучшал впечатление — Чимину сразу захотелось ее подкормить. Сдерживаться он не стал:
— У меня есть сладкие рисовые пирожки, будешь?
Юна закивала и стала без просьб заваривать чай и помогать выкладывать пирожки на тарелку.
— Итак, — сев за стол и положив скрещенные руки перед собой, проговорила Юна и прямо встретила вопросительный взгляд Чимина, — мы остаемся у тебя.
— Да, — кивнул Чимин, хотя это был не вопрос, но сказать что-то было нужно — молчание под пристальным испытующим взглядом темных глаз Юнми было почти невыносимым.
— Так замучило одиночество?
Чимин подавился и стал судорожно бить себя ладонью по груди, пытаясь прокашляться. Юнми невозмутимо наблюдала за его потугами, чинно попивая горячий напиток и не делая ни малейшей попытки помочь. Вот же ж!..
— Ясно, — поджала губы девчонка, дождавшись, пока он возмущенно посмотрит на нее и отдышится. — А может, так нравится мой брат?
Хорошо, что Чимин не успел сделать новый глоток, а то бы опять подавился. Подобный вопрос, заданный столь невинным тоном, был просто возмутителен. Будь проклята чертова прямолинейность Минов. Почему-то с Юнги таких проблем не возникало, как с Юной. Непредсказуемая вредина! Складывалось такое ощущение, что девчонка испытывала какое-то извращенное удовольствие, издеваясь над Чимином.
— Можешь не отвечать, — с поистине царственным апломбом махнула рукой Юнми, — я и так уже поняла, что да, — и поставила уже практически пустую чашку на стол.
— Ты!.. — прохрипел Чимин, чувствуя, как сильно печет лицо и шею, не в силах выдавить больше ни слова.
— Да ладно, — снова отмахнулась Юна, — про вас с братом и так понятно все с первого взгляда, — и дерзкая девчонка вскочила со стула, — яспатьдобройночи! — скороговоркой протараторила она и с хихиканьем выбежала из кухни.
— Айщ!.. — слов больше не было. Цензурных, по крайней мере, и Чимин закрыл ладонями лицо. Стоп! Что она сказала?.. — А ну стой!
Чимин вскочил и кинулся следом, оскальзываясь на гладком полу, но противная девчонка уже закрылась на замок. Чимин вздохнул, постоял под дверью, слушая злорадное девичье хихиканье, и, чертыхнувшись, отправился за чистым постельным комплектом для Юнги.
Когда он заканчивал застилать диван, из ванной вышел Юнги. Чимин бросил на него украдкой взгляд и тут же перевел на свои руки. Как хорошо, что подсветки не хватает, чтобы ясно видеть его лицо. Он не сомневался, что полностью красный. Чертова Юнми — надо же такое ляпнуть, айщ!
— Чимин…
— Да?
— Спасибо тебе за все, — тихо, но четко проговорил Юнги и поклонился ему.
Чимин уже чуть не плакал. И вот что теперь делать?!
— Хён! Я… Все, забудем! Хватит, пожалуйста, — прошептал он и, положив руки на плечи Юнги, заставил его выпрямиться. — Мне ведь тоже это выгодно.
— Это чем же? — скептически уточнил Юнги, складывая руки на груди и щурясь.
— Я не люблю одиночество… — признался Чимин и не соврал ни единым словом, понимая, что неосознанно повторил слова Юнми. — А еще… — он даже запнулся, — я ненавижу гладить.
— Гладить — это да, гладить — аргумент, — фыркнул Юнги, но мышцы под ладонями Чимина расслабились. — Пообещай мне кое-что?
— Что?
— Ты скажешь родителям про нас с Юной, — твердо проговорил Мин и уже мягче добавил: — Я не хочу, чтобы из-за нас у тебя были проблемы.
Чимин промолчал. Юнги ошибся с формулировкой: подать все в нужном свете, так, что родители даже порадуются появившейся у него компании, не составит труда. Он усмехнулся и преувеличенно серьезно пообещал, легонько встряхнув Юнги за плечи:
— Как скажешь, хён, проблем не будет.
Примечание к части
коллаж https://vk.com/photo-214316602_457239029
S3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|