Чимин решил задержаться после уроков. Девчонки-первогодки рассказали, что за школой ветром сбросило с дерева гнездо, и он просто не мог это проигнорировать. Животных он почему-то любил больше, чем людей, хотя и мечтал стать врачом, но его скорее привлекала возможность исследовать что-то новое, ведь в человеческом теле столько всего неизученного… Например мозг — вот уж где можно от души развернуться.
Изнанка профессии для него была привычна — его не пугали ни кровь, ни прочие «прелести», с которыми придется столкнуться во время обучения на медика. Да и странно было бы, имея отца нейрохирурга, пугаться таких вещей. Он спокойно изучал учебники по анатомии для медицинских вузов, совершенно не реагируя на реалистичные изображения или описания. А ведь есть еще и обязательная практика в морге — а там трупы. Чимина это не слишком волновало: неприятно, но не страшно, учитывая, что ему доводилось видеть в рабочих поездках с отцом.
Тем более, папа часто говорил, что бояться следует живых, и всегда в этот момент смотрел на каменную статуэтку, привезенную им из Африки. Чимин знал, что там отца похитили и целых двое суток держали в плену, но на расспросы тот не отвечал, а потом он больше и не спрашивал.
Впрочем, время выбрать профессию у него еще было, впритык, но было. Он всерьез рассматривал только два варианта: или врач, или ученый. Ведь нет ничего плохого в том, чтобы пойти по стопам родителей? Правда, окончательно он еще не определился. Может, все-таки стать ученым? Только вот мама, являющаяся высококлассным химиком, была резко против: чуть ли не после рождения Чимина ей пришлось отдать его бабушке, а с папой они могли не видеться месяцами из-за командировок… Чимин знал, что тогда родители чуть не развелись. Зато когда ему было десять, они наконец нашли возможность быть вместе, устроившись в одну компанию и забрав Чимина к себе. Гораздо позже он узнал, что на это была и другая причина: уже старенькая бабушка все чаще болела, так что приходилось лежать в больнице, где она и угасла через два года.
А командировки родителей не прекратились и на новом месте работы…
И поначалу это ему даже нравилось: как же, такое приключение! Но очень скоро Чимин приуныл: при частых переездах друзей заводить не получалось; в некоторых школах он становился объектом травли, где-то его просто дразнили, но в этом тоже было мало приятного, а кое-где, узнав, что он опять вскоре переедет, на него просто не обращали внимания. Он был словно пустое место…
Устав, он даже уговорил родителей на дистанционное обучение. Правда, лучше от этого не стало, и почти три года его жизни были ужасно скучными. У него была учеба, редкое общение с родителями по вечерам и… в общем-то все. До тех пор, пока однажды мама не взяла его с собой на работу, где он, завороженный красотой оборудования и четкостью действий маминых коллег и лаборантов, решил, что обязательно будет заниматься чем-то столь же интересным, когда вырастет… А потом увидел в углу клетки. Это был удар — узнать, что большинство лекарств, вакцин или косметических препаратов тестируются сначала на животных. Чимин тогда даже расплакался, вернувшись домой, и маме пришлось долго его успокаивать, объясняя зачем это нужно.
И да, он понял. Понял, но так и не принял и с тех пор старался по мере возможности помогать животным, попавшим в беду. Всех спасти нельзя, это он осознавал, но ведь ничего не мешало ему помогать тем, кому может. Что странно, про людей он так никогда не думал. Возможно, потому что никогда не встречал человека, попавшего в серьезные неприятности… Или просто не видел в этом смысла. Особенно вспоминая жестокость некоторых бывших одноклассников.
Чимин не спеша обходил корпуса школы, пытаясь найти упавшее гнездо, и отстраненно вспоминал предыдущие места учебы. Как же хорошо, что родители наконец разрешили ему остаться одному! Он не обольщался: если бы не выпускной — последний — год перед универом и не необходимость ходить на подготовительные курсы, то вряд ли бы такое произошло. Несмотря на занятость, что мама, что папа всегда находили возможность написать ему, чтобы спросить, не голодный ли он, поинтересоваться самочувствием, тем, как прошел день, и какие уроки ему понравились больше всего. Чимин подозревал, что это из-за постоянной разлуки.
За пространными размышлениями он не сразу заметил, что пошел на второй заход. А когда понял это, остановился и задумался. Так… И где он еще не был?.. На парковке, но там гнездо наверняка бы быстро заметили; на стадионе, но там и деревьев поблизости нет, а все, что рядом, он уже осмотрел… Черт, рядом с теплицами! Там, где постоянно тусуются всякие хулиганы и курильщики, впрочем, для Чимина разница между последними была исчезающе мала.
Гнездо он увидел сразу, едва выйдя из прохода. В нем и впрямь сидел один-единственный птенец, от слабости уже даже не пища, а просто бессильно разевая клюв. Совсем крохотный, но уже пушистый, почти оперившийся. Понять по буровато-серому окрасу и практически лысой голове заморыша, к какому виду он принадлежит, было пока трудновато. Чимин пообещал себе почитать потом в интернете и осторожно осмотрелся, не спеша приближаться: он знал, что многие виды животных и птиц просто не подойдут потом к детенышу, если его потрогать. Но ни на ветвях, ни на заборе никого видно не было. У него сердце кровью обливалось, когда он видел беспомощного птенчика и его страдания.
Промаявшись еще почти десять минут, он не выдержал и, подойдя, аккуратно взял птенца в ладонь. Тот настороженно замер, весь сжавшись, и Чимин чувствовал, как заполошно бьется крохотное сердечко.
— Т-ш-ш, я тебя не обижу, — проговорил он и засунул руку под полу куртки — так будет теплее.
Так. Во-первых, надо выяснить, чем его можно кормить, а во-вторых, сходить к ветеринару, у которого расспросить про орнитологов и, если повезет, заполучить контакт какого-нибудь специалиста. Чимин знал, что обычные ветеринары редко лечат птиц, потому что у тех слишком быстрый метаболизм, и если тот же попугайчик заболел, то шансов его спасти мало: болезнь развивается быстрее, чем у прочих питомцев. Правда, то же было верно и для рыбок. Но надежда оставалась.
Он едва успел отшатнуться, когда на него из прохода чуть не налетел кто-то. Парень. Мин Юнги.
Выругавшись, тот бросил на него мрачный взгляд и протянул:
— Опять ты.
— Я, — почему-то согласился Чимин и попытался обойти парня, но тот заступил ему дорогу:
— Что у тебя в руках? — в голосе было столько подозрения, будто у него там пистолет как минимум, а как максимум — ручная граната с оторванной чекой. Нервно рассмеявшись пришедшему в голову сравнению, Чимин аккуратно откинул полу куртки и показал ему птичьего ребенка:
— Смотри.
Юнги невнятно пискнул и отступил на полшага, таращась на них во все глаза. Птенец, реагируя на звук или движение, заинтересованно повел головой и раскрыл клюв.
— Ты псих, — спустя полминуты выдал Мин и поднял на него ошалевший взгляд. — Ты же понимаешь, что теперь тебе придется за него отвечать? Не можешь не понимать, ты же почти отличник.
— Знаю! — энергично кивнул Чимин. — Но за ним никто не прилетал, так что я решил спасти его, — и, начиная нервничать, спросил: — У тебя нет знакомых орнитологов?
Парень снова изумленно вытаращился на него, а потом угрожающе спросил:
— Я реально похож на того, у кого есть такие знакомые?
Чимин неуверенно повел плечами, вздохнул и сожалеюще покачал головой. И вправду непохож. Несмотря на угрожающий вид и тон голоса, Мин Юнги его не пугал: человек, который понимает уровень ответственности за другое живое существо, не может быть плохим или жестоким. Это ощущение показалось правильным и не вызвало диссонанса, а Чимин своему радару на людей научился доверять, ведь так ему доставалось меньше. Ему пришлось научиться.
— Ну ладно, тогда я пойду… — Мин закатил глаза и уступил ему дорогу. Чимин благодарно кивнул, снова спрятал птенчика и уже шагнул на дорожку между теплиц, как кое-что вспомнил: — А ты не знаешь, где здесь ближайшая ветеринарная клиника?
— Из ворот направо и через два перекрестка поверни налево, там спросишь, — буркнул парень, доставая сигарету и прикуривая.
— Спасибо! — и Чимин поспешил уйти.
***
Тэхён знал, что команда Чонгука проиграла — он наблюдал за матчем и видел, как сильно был расстроен Гук. Вся его фигура будто кричала об этом… С расстояния, на котором находился Тэ, он не мог точно рассмотреть выражение его лица, но и без того представлял, как Чонгук выглядит: уголки губ опущены вниз, на лбу залегла тонкая морщина, а в глазах застыла вина.
Тэхён следил за игрой, почти не обращая внимания на то, что находится посреди толпы, только сильнее натягивал капюшон да прятал ладони в рукавах толстовки. Он не кричал поддерживающих лозунгов и речевок, когда команде удавалось забить мяч, но так сильно впивался зубами в губы, что в итоге прокусил их до крови. Он болел за них всем сердцем, и та горечь, что Тэ испытал от поражения, была ощутима даже физически. Челюсть свело, а руки безвольно опустились вдоль тела — он не мог даже представить, каково сейчас Чонгуку: тот так старался, приложил столько усилий, тренировался каждый день и в итоге… они проиграли.
Зрители начали расходиться, а Тэхен все продолжал стоять, вжавшись в ограждение трибуны и только сейчас заметив, что на улице прохладно и начал накрапывать мелкий дождь. Он размышлял о том, что может сделать, как помочь Чонгуку… Может, стоит попросить Юнги отменить свое условие и просто вернуться в команду? Только вот правильно ли будет поступать так с лучшим другом? Если бы Юнги действительно хотел и мог, то давно бы вернулся.
Словно в ответ на его мысли, на плечи опустились теплые ладони, а сбоку раздался знакомый голос.
— Так и знал, что ты здесь, — Юнги размял ему плечи и предплечья, пытаясь согреть. — Зачем залез в самую гущу народа? Мог и издалека посмотреть, — проворчал он.
Тэ, конечно, не ответил, лишь обернулся и приподнял бровь, но Юнги и так все понял.
— Да знаю я, знаю. И что должен был все увидеть. И что хреново тебе сейчас тоже знаю, — Тэхён вскинулся. — Да-да, что Чонгуку твоему сейчас еще хреновее, это я тоже прекрасно понимаю. И нет, не проси меня вступить в команду, ладно? Я знаю, что делаю.
Тэ улыбнулся и погладил Юнги по руке.
— Пошли домой отпаивать тебя горячим чаем, а то весь тут задубел, — Юнги отпустил его, приобнял за плечи и потянул на выход. — Я до сих пор не понимаю, что ты нашел в этом выскочке, раз готов замерзнуть и вымокнуть, лишь бы посмотреть на него, — пробурчал он, пнув какой-то камешек.
Сказано было тихо, почти себе под нос, но Тэхён расслышал. В ответ он дернул плечом, скидывая руку друга, и ускорился, понимая, что на этом Юнги не остановится. И, как и ожидалось, тот и впрямь продолжил прерванный разговор, едва они зашли в дом и Тэ переоделся в сухое, кинув другу свою футболку, толстовку и штаны. Апрель в этом году выдался дождливый и ветреный.
— Вместо того, чтобы сопли распускать, возьми себя в руки и поддержи своего… Чонгука. Ему сейчас это явно нужнее, — Юнги скривился на имени Чона и осторожно отпил горячий чай. — Я бы на твоем месте предложил ему встретиться, — он поморщился: то ли от одной мысли, что Тэ признается, то ли обжегшись. — Я думаю, в этом случае он точно не о проигрыше будет думать.
Тэхён на это только тяжело вздохнул.
— Ты же знаешь, что я не могу, — он нервно мял пальцами фантик от конфеты. — Он ждет Ви, а на встречу приду я. Представляешь, что будет?
— А что будет, Тэ? — Юнги перевел на него пытливый взгляд и склонил голову набок. — Если ему нравится Ви, то и ты ему тоже понравишься, понимаешь? Ви — это ты. Зачем ты сам себя разделяешь?
— Я не разделяю… Ну то есть, понимаешь… Ви — это уверенный в себе человек, с которым можно поговорить о чем угодно. А еще Ви — этакий ходячий секс. Он четко знает чего хочет, он сильный и… не боится. А я что?
— Я могу говорить с тобой о чем угодно, Тэ, абсолютно на любую тему, — вздохнул Юнги и уткнулся в кружку. — И ты самый настоящий ходячий секс, поверь мне. Неужели ты не хочешь сделать все то, что нашептываешь своему Чонгуку вечерами? — фыркнул он, и Тэхен ощутил, как щеки горят от прилившей крови. — Уверен, ты просто озвучиваешь свои желания. Я прав?
Тэ попытался сообразить, к чему друг ведет, открыл рот, чтобы спросить, но не смог выдавить ни слова — смущение было настолько сильным, что он сумел только кивнуть. И в который раз поразился, насколько хорошо его знает Юнги: все его выводы были верны. Он действительно ни в чем не солгал Чонгуку, озвучивая свои желания.
— Я пытаюсь сказать, — начал подводить итог Юнги, — что вам давно пора сдвинуться с мертвой точки. Как скоро Чону надоест просто общаться в скайпе? И чем дольше ты ему не договариваешь, тем труднее будет убедить его в твоей искренности потом, понимаешь? Я был бы рад, если бы вы вообще перестали общаться, — Тэхен резко вскинулся, пытаясь возразить, но все возмущение разбилось о сумрачное выражение лица лучшего друга, и Тэ, испытывая тень вины, отвел глаза. — Зная тебя, — Юнги слабо улыбнулся и снова глотнул из кружки, — я понимаю, что это невозможно. Ты будешь страдать, если он откажется от всего этого, от тебя…
Тэхён кивнул: он и сам все это понимал. Просто малодушно убеждал себя, что у него еще есть время, пускай и немного.
— Я все это знаю, Юнги. Просто… Не могу решиться. Да и сейчас, когда ему и без того тошно от поражения, я должен еще добавить сверху, мол, «прости, я тебя обманывал»?
— Ну ты же хотел отвлечь его от мыслей об игре, — друг хмыкнул. — Вот и отвлекай.
— Пф, — не удержался Тэ и покачал головой. — Мне кажется, это перебор.
— А мне кажется, что ты просто боишься, — попытался подначить его Юнги, но Тэхен не видел смысла храбриться перед лучшим и единственным другом:
— Боюсь, — легко согласился он. — Я боюсь, что я — такой, какой есть, — ему окажусь не нужен.
— Тэ, — Юнги поднялся на ноги и, подойдя, сел на корточки прямо перед ним. — Ты охуенный, правда. Просто твоя болячка не дает возможности это разглядеть. Черт, да ты даже сейчас прожигаешь меня таким взглядом, что мне хочется куда-нибудь спрятаться и не вылезать. Так может, ты дашь разглядеть это и Чону? Сделай это сейчас, иначе будешь тянуть и сомневаться до последнего, а в итоге все равно ничего не сделаешь! — Тэхен попытался возразить, но Юнги встряхнул его за запястья и повысил голос: — Как будто я тебя не знаю! Сделай это. Сейчас или никогда. Другого такого момента может и не быть, слышишь? Признайся и прекрати себя мучить. И меня заодно, а то все мозги уже выел со своим «Гук-и».
Тэ знал, что Юнги опять прав, — да и чего уж самообманом-то заниматься? — сам думал об этом далеко не один раз. Он на самом деле будет тянуть, колебаться и в конце концов убедит себя не рисковать. Порушенная когда-то уверенность в себе до сих пор откликалась сомнениями и нерешительностью, подчас даже в самых простых вопросах. А так он был обычным парнем… но только наедине с собой и с Юнги, и с теми, кто был по другую сторону экрана, теми, кого он никогда не увидит в реальной жизни. Даже с Юнми, которую знал с детства, он тоже замыкался, а в толпе и вовсе превращался в бледную тень самого себя.
Уже уходя, Юнги добавил:
— Решать в любом случае тебе, Тэхён. И чем бы это все ни закончилось, я буду рядом, так что не распускай нюни заранее и иди спасай своего Гук-и от депрессии. А мне надо вернуться в школу — я все вещи в шкафчике оставил.
Тэ засмеялся.
— Спасибо, — он широко улыбнулся, демонстрируя, что больше не собирается предаваться унынию. — И ты прав, сейчас точно не время для депрессии.
— Ну надо же, — Юнги криво усмехнулся, — дошло наконец.
Проводив его, Тэ включил компьютер и сел за домашку, ожидая звонка от Чонгука. Невольно отвлекаясь, он то и дело прокручивал в голове возможные варианты разговора. Что он может сделать одними только словами? Да, они нужны и важны, но как бы ему сейчас хотелось просто быть рядом и обнимать его за плечи точно так же, как совсем недавно Юнги обнимал его самого. Только вот это невозможно, а значит, ему нужно просто делать то, что может: занять все мысли Чонгука, чтобы тот не думал о поражении… Хотя план был так себе. Но, возможно, Юнги и прав… Нет! Юнги прав совершенно точно: сейчас или никогда. Он сделает это сегодня, а там будь что будет.
Мысль признаться — открыться — была верной, но как же страшно было ошибиться, ведь в этом случае он может потерять Чонгука совсем. Нет, сделать это сейчас — не вариант: Ким Тэхён для Чон Чонгука всего лишь местный фрик и не более. А вот Ви… Кто он для него? Достаточно ли много значит? Но в итоге Юнги сказал все правильно, Тэхён и сам знал, что вечно так продолжаться не может и рано или поздно ему придется сделать этот шаг. Или забыть все и больше никогда не вспоминать. Но он слишком подсел на эти разговоры, на возможность быть рядом хотя бы таким образом… Признаться придется… Почему бы не сейчас? Так, убеждая себя в верности принятого решения, он выполнил все задания и перешел к новым темам в учебниках.
Легкая нервозность, порожденная внутренними сомнениями, раздражала, заставляя руки подрагивать, а лоб — покрываться холодной испариной, так что когда Чонгук наконец позвонил, он выпалил, едва нажав «ответить»:
— Я безумно соскучился! И очень-очень хочу тебя увидеть, Чонгук.
Видимо, не ожидавший подобного приветствия, тот слегка завис — несколько секунд в ответ раздавалась лишь тишина, а затем неловкий выдох.
— Я… э-э-э… — почему-то Тэхён был уверен, что сейчас он смотрит в экран немного растерянным взглядом, а еще забавно взлохмачивает волосы на затылке — привычка, которая бесконечно умиляла Тэ. — Черт. Вот умеешь ты выбить из равновесия… Стоп. Что ты сказал? Я не ослышался? Ви?
Заметил!
— Ты решился? Мы наконец увидимся?
Не заметил. Айщ!..
— Решился. Я действительно хочу встретиться с тобой, но не сегодня. И не завтра.
— А когда? — в голосе явственно прозвучало нетерпение, и это заставляло и без того нервничающего Тэхёна переживать еще больше.
— Когда у вас следующая игра с Юидо? — поинтересовался он.
Чонгук недовольно цыкнул, но это даже хорошо: лучше пусть злится, чем расстраивается.
— Если и они, и мы выиграем у своих соперников, а это именно так и будет, то встретимся уже в полуфинале, — произнес он и добавил: — Ну, при условии, что организаторы не поменяют ничего в турнирной сетке, но такое бывает редко.
— Вот и прекрасно. Я предлагаю встретиться, как только ты возьмешь реванш у Юидо, — с нажимом сказал Тэ. Ну же, не тупи, Чонгук.
— Чуть меньше месяца, — прозвучало задумчиво. — Ты в курсе, что это очень и очень долго, да?
— Ага, — согласился Тэхен и широко улыбнулся.
От нервов у него вырвался дурацкий смешок — совсем не в тему, конечно, но то, как Гук тормозит, было даже забавным.
— Тебе, кажется, нравится заставлять меня страдать, да? Признавайся, ты получаешь от этого какое-то извращенное удовольствие? — игривые нотки было трудно не заметить, и Тэхён почувствовал приятную дрожь предвкушения.
— Уж кто бы говорил об извращенности, — он старался говорить как обычно, но голос подрагивал от волнения. — Думаю, мы с тобой оба те еще извращенцы… — нервно выдохнув, он решился: — Чонгук.
Ну! Заметит?
— Что ты сказал?
Заметил. Уф, самое сложное позади…
— Ты слышал, — осторожно ответил Тэхён, понимая, что ступает на очень тонкий лед. Сейчас главное — не напортачить.
Повисла пауза: видимо, Гук переваривал услышанное. На самом деле, совсем не долгая, но Тэ успел за это время в хлам смять край футболки, искусав и без того пострадавшие еще на матче губы.
— А я ведь не говорил тебе, что команда соперников из школы Юидо, — наконец раздался голос в наушниках. Чонгук говорил медленно, будто взвешивал каждое слово.
— Не говорил, — мягко подтвердил Тэхён.
— И что проиграл сегодня, я не успел тебе рассказать, — сказано было громче и резче, чем предыдущая фраза, и это еще сильнее взволновало Тэ.
— Не успел, — сглотнув, согласился он.
— А еще, Ви, — Чонгук подчеркнул обращение к нему, — я не называл тебе своего полного имени.
— Не называл.
— Но ты его знаешь…
— Да.
Все. Пути назад нет. Сейчас ему нужно приложить все усилия, чтобы убедить Чонгука, что все, что между ними было, — это не шутка и не глупый розыгрыш. Донести до него свои чувства, заставить поверить себе после того, как, по сути, обманул. Да, Гук сам позвонил ему. Так просто сложились обстоятельства, но, зная и прекрасно понимая, насколько Чонгук боится огласки, нужно быть предельно осторожным.
На самом деле, ему давно следовало это сделать — признаться, что знает его. Но тогда он отчаянно боялся, что это отпугнет, что те разговоры, которых он так сильно ждал каждый вечер, прекратятся. Нет, ему и сейчас было страшно — до севшего голоса, подрагивающих пальцев и гулко стучащего в груди сердца. Он лишь надеялся, что они общались достаточно долго для того, чтобы Гук начал ему хоть немного доверять.
— Откуда? — одновременно злой и какой-то убитый голос вырвал его из размышлений. — Откуда ты знаешь, Ви?
***
— Откуда ты знаешь, Ви? — он задал вопрос, но не был уверен, что хочет знать на него ответ. Нет, даже не так: Чонгук боялся услышать ответ, хотя догадаться, что скажет Ви, было несложно.
— Я знаю тебя, — ему пришлось напрягать слух, чтобы расслышать, настолько тихо это было произнесено. Внутри что-то оборвалось. Обида, злость, страх — одновременно и все сразу захлестнули его, и раскрыть в эту секунду рот означало бы наговорить кучу всего нелицеприятного. Поэтому он молчал, силясь справиться с чувствами, и только крепче стискивал зубы. А Ви продолжил говорить: — Мы не общаемся лично, но я каждый день вижу тебя в школе и…
— Весело было? — мрачно перебил его Чонгук. Он так боялся быть раскрытым, так тщательно оберегал свою тайну, а единственный человек, которому он решился довериться, оказывается, знаком с ним. Как такое вообще возможно? Чтобы во всем Сеуле, да во всей Корее, черт возьми, он позвонил именно тому, кто знает его в реальной жизни?! Это просто не могло быть случайностью.
— Что? — прозвучало растерянно. — Нет, Гук, конечно нет, ты все…
— Нет? — ядом в его словах можно было отравить какую-нибудь маленькую страну. — Скажи мне, как так получилось, что я позвонил именно тебе? Не может быть, что это вышло случайно. Так как ты это провернул?
— Никак, — тихо-тихо проговорил Ви. — Правда никак. Я ничего не проворачивал, клянусь тебе! Этот сайт реально существует, я действительно там зарегистрирован и оказываю… такие услуги.
— Ладно, — он глубоко вдохнул несколько раз и наконец смог продолжать: — Ладно. Ты прав, я сам решил позвонить, сам выбирал сайт и… — он замялся, подбирая слова, — и собеседника тоже выбрал сам. Но скажи мне, пожалуйста, ты мог просто отказаться от разговора со мной? Как только узнал. Кстати, когда ты узнал?
— Сразу, — ответ был как удар под дых, — я был почти уверен, а потом спросил как тебя называть. И уверился окончательно, — добил его Ви.
— Ты рассказал кому-то? — напряженным голосом задал он вопрос, волновавший сильнее всего.
— Да, — покаянно произнес Ви. Сердце Чонгука, кажется, пропустило удар. — Но только одному человеку и ничего конкретного, правда. Я сказал лишь, что… ну общаюсь с тобой. Но он будет молчать, я могу гарантировать! И я никому ничего не скажу!
— Ты уже сказал! — взорвался Чонгук. — Я доверился тебе, я рассказывал о себе такое, что… что… да мне даже повторять теперь это стыдно! А ты мало того, что обманывал меня все это время, так еще и растрепал кому-то мою тайну. И при этом своего имени ты мне так и не сказал! Кто ты такой? — в ответ разливалась гнетущая тишина, и Чонгук добавил с нажимом: — Ну!
— Я не могу, — Гук открыл рот, чтобы выплеснуть свое возмущение, но Ви, словно почувствовав это, затараторил, не давая ему и слова вставить: — Слушай, я понимаю, что ты зол на меня и тебе кажется, что я тебя обманывал, но это не так. Я не прекратил общение, потому что ты мне нравишься и нравился задолго до того, как позвонил в тот день. И я боялся, да и сейчас боюсь, что, узнав кто я, ты не захочешь со мной общаться! И поэтому молчал… — Ви гулко сглотнул. — Не говорил тебе, что узнал, но ни в чем больше тебя не обманывал. Поверь, каждое сказанное мной слово было правдой! Я ведь признался тебе сейчас… Я не хочу, чтобы это стояло между нами, но чем дольше мы созванивались, тем труднее мне было рассказать тебе об этом. А сегодня… Чонгук, пожалуйста, поверь мне и не разрывай наши… отношения. Я обещаю, что как только ты обыграешь Юидо, мы действительно встретимся, просто дай мне немного времени. Это сложно вот так объяснить…
— А ты попробуй.
— Я не могу, — отчаянно повторил Ви. — Правда не могу сейчас.
— Ты мне поёшь, что я тебе нравлюсь, что все сказанное тобой не было обманом, что ты действительно хочешь встретиться, но при этом не желаешь даже назвать свое настоящее имя! Что за бред, а? Знаешь, что? Иди-ка ты к черту!
— Злишься, да? — неожиданно тон голоса сменился с виноватого на резкий, и это заставило Чонгука заткнуться. Чужие слова звучали отрывисто, почти что зло. — Логично. Я могу это понять, Чонгук, правда. Только вот задумайся хоть на минуту, что я должен был тебе сказать, когда ты позвонил? Официально представиться и надеяться, что ты не растреплешь всем вокруг, как я развлекаюсь виртом по вечерам? Какой там вариант ты еще предлагал? Просто прекратить общение? А с хрена ли? Мне нравится то, что между нами происходит, мне нравишься ты! И что, я должен был от этого отказаться? — Чонгук пораженно молчал: он так привык к игривости и мягкости в голосе Ви, что сейчас сидел просто оглушенный новым звучанием. — Я-то набрался смелости признаться тебе и попросить прощения за то, что не сделал этого раньше. А вот ты что? Уверен, тебя не столько обижает факт моего обмана, сколько терзает страх, что твоя тайна кому-то известна. Ты просишь о встрече, хочешь сделать наши отношения реальностью, но зайдет ли это дальше одного раза? Думаешь, не убежишь, едва получишь желаемое, в ужасе, что настолько открылся перед кем-то? — он резко выдохнул и покачал головой, с трудом признаваясь себе, что Ви прав: наверное, так бы все и было… — Так что прежде чем обвинять меня, Гук-и, — от собственного имени, сказанного таким тоном, его буквально прошило возбуждением — несвоевременным, слишком иррациональным, но настолько сильным, что пришлось закусить губу, — подумай над моими словами. И позвони, когда примешь решение… Даже если оно будет не в мою пользу, — мрачно закончил Ви и сбросил вызов.
Чонгук несколько секунд незряче пялился в монитор, переваривая услышанное, а затем вскочил на ноги, пытаясь справиться с собственными эмоциями. Страх, злость и нервное возбуждение мешались в гремучий коктейль, и ему хотелось выплеснуть из себя все это. Руки так и чесались, чтобы начать крушить все вокруг, но это могло вызвать кучу не нужных ему сейчас вопросов, поэтому единственное, что он сделал, так это от души саданул кулаком по стене. Только боль не успокоила и не отрезвила, скорее наоборот — он разозлился еще сильнее.
Примечание к части
коллаж https://vk.com/photo-214316602_457239023
S3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|