Весенний пир (Часть 1)

Весенний пир

По дороге обратно Лу Цишэна и Чжоу Мана неожиданно остановили. Вернее, остановить хотели только Лу Цишэна.

— Молодой господин, глава семьи знает, что вы не хотите возвращаться. Вы так редко спускаетесь с горы, поэтому глава семьи лично приехал и просил меня передать вам послание, — седовласый мужчина, которому явно было за сорок, почтительно поклонился. — Глава семьи сказал, что, хотя вы много лет не были дома и, вероятно, равнодушны к семейным узам, ваши поступки всё равно влияют на семью Лу. Вам следует быть осмотрительнее в словах и поступках.

— И всё? — спокойно спросил Лу Цишэн. Обычно он терпеть не мог нравоучений, но сейчас его голос был ровным.

Он бросил взгляд на высокое здание неподалёку. В окне виднелась неясная фигура.

— Всё, — ответил, склонив голову, мужчина.

— Тогда не смею вас задерживать. Пойдём, — сказал Лу Цишэн и потянул Чжоу Мана за собой.

Похоже, несмотря на вежливый тон, его отношение не изменилось.

Пока они разговаривали, Чжоу Ман внимательно рассматривал мужчину. В семье Лу в таком возрасте мог быть только управляющий Лу.

Он много лет служил главе семьи Лу и пользовался его полным доверием, поэтому и носил фамилию хозяина.

Услышав слова Лу Цишэна, Чжоу Ман отбросил свои мысли. Дела семьи Лу его не интересовали. Но тут управляющий Лу снова заговорил, и в его голосе слышалось беспокойство:

— Молодой господин, мне, слуге, не пристало говорить такое, но, видя ваше отношение, я не могу промолчать. Какие бы разногласия ни были между вами и главой семьи, за столько лет пора бы уже всё уладить. Вы — единственный сын главы семьи, и в будущем вам предстоит унаследовать всё состояние семьи Лу. Зачем же так враждовать?

— Я понимаю, вы хотите, чтобы я встретился с отцом и всё обсудил. Значит, он сейчас где-то рядом? — Лу Цишэн остановился. По его спокойному тону было трудно понять, о чём он думает.

— Да, простите за мою дерзость, но глава семьи действительно здесь. Если вы захотите, я могу вас проводить, — управляющий Лу, видя, что Лу Цишэн не отказался сразу, решил, что есть шанс, и поспешно добавил: — Глава семьи все эти годы часто вспоминал о вас…

— Я понял, — Лу Цишэн поднял руку, прерывая его. — Но всё, что нужно было сказать между мной и отцом, уже сказано. Я не изменил своего решения, а отец за все эти годы ни разу не написал мне об этом. Думаю, он тоже не передумал, так что нам не о чем говорить.

— Если вы сами не спросите, главе семьи будет трудно начать этот разговор, — управляющий Лу не знал, о чём идёт речь, но продолжал уговаривать. — Прошло уже больше десяти лет, неужели ничто нельзя простить?

Видя, что тот собирается читать ему длинную нотацию, Лу Цишэн почувствовал головную боль. Он вырос под опекой управляющего Лу, и старик был уже в преклонных годах, поэтому он не хотел грубить ему.

Он не мог высказать всё, что у него накипело, и это было очень неприятно. К тому же, он не умел говорить приятные вещи.

— Цишэн, раз уж дядя Лу приехал, встреться с ним, — вдруг сказал Чжоу Ман. Неважно, из добрых ли побуждений он это сделал или с какой-то другой целью, но ему удалось уговорить Лу Цишэна. Управляющий Лу, уходя, благодарно посмотрел на него.

Хотя Лу Цишэн и согласился, он не собирался надолго задерживаться. Он хотел попросить Чжоу Мана подождать его здесь, но, вспомнив о внезапных похолоданиях весной, велел ему вернуться в гостиницу.

Управляющий Лу с радостью повёл Лу Цишэна на встречу. Хотя он занимал высокое положение в семье Лу, он всё же был слугой и остался ждать снаружи.

Сначала изнутри доносились лишь тихие голоса, казалось, всё спокойно. Но вскоре голоса стали громче, послышался грохот и звон разбитого стекла. Судя по всему, что-то упало и разбилось вдребезги. Эти звуки не предвещали ничего хорошего.

И действительно, через мгновение разъярённый Лу Цишэн вылетел из комнаты, с грохотом захлопнув за собой дверь. Казалось, от этого звука затряслись балки на потолке. Он стремительно выбежал на улицу, и управляющий Лу даже не успел его остановить.

— Что опять случилось? — озадаченно пробормотал управляющий Лу. Он хотел было побежать за ним и попытаться образумить, но тут дверь снова открылась.

— Не нужно его уговаривать. Он уже взрослый и должен сам научиться взвешивать все за и против, — спокойно сказал глава семьи Лу. Даже когда Лу Цишэн подростком хлопал дверью и говорил ему резкости, а затем много лет не давал о себе знать, живя на горе Даомин, он не злился. Тем более сейчас, после стольких лет, его не могла вывести из себя односторонняя ссора.

— Молодой господин за столько лет совсем не изменился, всё такой же вспыльчивый, — управляющий Лу, глядя на лицо главы семьи, не осмеливался делать предположения о его мыслях. Он лишь осторожно высказал своё мнение и, видя, что глава семьи спокоен, больше ничего не сказал.

Лу Цишэн, выбежав на улицу, быстро успокоился, хотя всё ещё был немного раздражён. Он предвидел исход этой встречи, но не смог сдержать свой гнев.

Он знал характер отца. Оба были упрямы, и ни один из них не собирался уступать. К тому же, он не был родным сыном главы семьи Лу, и о тёплых отцовских чувствах не могло быть и речи.

В расстроенных чувствах Лу Цишэн решил вернуться в гостиницу к Чжоу Ману, но у входа увидел Ли Мэна, который со своими людьми преграждал путь. Чжоу Ман стоял перед ними, не имея возможности ни пройти, ни отступить, и выглядел очень смущённым. Гнев, который Лу Цишэн только что усмирил, вспыхнул с новой силой.

— Чжоу Ман, ты ловко всё провернул! Я думал, ты действительно умер. Посмел инсценировать свою смерть, чтобы обмануть семью Ли, а теперь открыто разгуливаешь по Лояну! Думаешь, если спрячешься в толпе, тебя не узнают? — Ли Мэн, который ещё не оправился от вчерашнего падения, как только получил сообщение, тут же примчался сюда, опираясь на слуг. Увидев воскресшего Чжоу Мана, он чуть не заскрипел зубами от ярости и приказал: — Схватить его!