Глава 10

Глава 10

Стоял чудесный апрель. Веял теплый, ласковый ветерок.

Когда Се Жухуэй откинул полог и вошел, Вэнь Чжиянь почувствовала свежий аромат травы и деревьев.

Уголок листа рисовой бумаги на столе приподнялся от ветра. Се Жухуэй подошел к столу и осторожно разгладил бумагу. Внимательно осмотрев написанные иероглифы, он мягко произнес:

— Ваше Высочество неплохо учитесь, но нажим руки все еще слабоват, и переходы между линиями выглядят резкими.

Вэнь Чжиянь смотрела на него, не зная, что ответить, и лишь молча кивнула.

— Ваше Высочество, не желаете ли прогуляться со мной? — спросил Се Жухуэй, повернувшись к ней.

За воротами двора росли высокие зеленые бамбуковые стебли. Вэнь Чжиянь последовала за Се Жухуэем по узкой тропинке, которая вскоре привела их в бамбуковую рощу. Среди бамбука оказалась небольшая поляна, где стояли каменный стол и несколько каменных скамеек.

На столе стоял чайник, из носика которого поднимался пар.

Они сели. Се Жухуэй налил чашку чая и протянул ее Вэнь Чжиянь. Она взяла чашку в руки. Чай был идеальной температуры.

— С тех пор как вы покинули пограничье и прибыли в Цинчжоу, прошло почти полгода. У вас не возникало вопросов?

Какие вопросы? Вэнь Чжиянь на мгновение растерялась.

Она выросла в Маньсюэцунь. Жизнь там была небогатой, но наполненной. А-нян уже состарилась, не могла выполнять тяжелую работу, и после непродолжительной ходьбы ей приходилось останавливаться, чтобы перевести дух, согнувшись пополам. И вот, когда Вэнь Чжиянь наконец выросла и смогла взять на себя заботы по дому, она больше не могла вернуться домой.

Она была брошенным ребенком, человеком, приносящим несчастье, способным повлиять на судьбу государства.

Зачем им возвращать того, кого они бросили много лет назад?

Когда ее силой усадили в ту повозку, Вэнь Чжиянь охватил ужас от мысли о разлуке с домом. Она даже не успела ничего спросить, как уже оказалась втянутой в этот необратимый круговорот судьбы.

А когда у нее наконец появилось время спросить, кто-то сказал ей, что судьба неподвластна человеку, у нее нет выбора.

Поэтому не нужно больше спрашивать.

Пешка, которой распоряжаются с самого рождения, не может изменить ход игры своими вопросами.

Ей нужно лишь сделать то, что от нее требуется, прежде чем все свершится.

И у нее было предчувствие, что скоро ей снова придется отправиться в путь.

Подул ветер, подхватив несколько бамбуковых листьев. Один из них, кружась в воздухе, упал в чашку Се Жухуэя.

Се Жухуэй долго смотрел на него, а затем спросил:

— Ваше Высочество, вы видели поле боя?

Подняв глаза — не видно света, опустив голову — горы костей.

Се Жухуэй принял на себя обязанности отца и брата в девятнадцать лет, но впервые он попал на поле боя гораздо раньше, в шестнадцать.

С момента основания Даянь на северных границах не прекращались конфликты.

В Яньбэе жило множество кочевых племен. Несмотря на их большую численность, между племенами постоянно возникали споры из-за пастбищ и источников воды, что приводило к частым внутренним распрям.

Среди этих племен самым сильным было Хэло. После нескольких крупных сражений оно захватило большую часть степей и накопило значительный боевой опыт. Тогда Хэло обратило свой взор на Срединные равнины, расположенные к югу от Яньбэя.

С точки зрения племени Хэло, земли к югу от Яньбэя, за горами Люйлэсюэшань, обладали мягким климатом и богатыми ресурсами, идеально подходящими для жизни.

Было бы прекрасно продвинуть племя к югу от Люйлэ.

Вот только на пути Хэло стояла семья Се, из поколения в поколение охранявшая Цинчжоу.

Так началась почти столетняя война на северных рубежах.

Большинство людей знают о войне лишь из книг.

Но в книгах все описано слишком просто.

Се Жухуэй помнил, как впервые оказался на поле боя.

Выжженная степь скрылась под копытами бесчисленных коней и солдат. Непрерывно раздавались звуки оружия, пронзающего плоть. Черная масса солдат и лошадей затмевала небо. На лицах воинов застыли гримасы — кто-то был в ярости, кто-то оцепенел. Под пропитанными кровью доспехами порой было невозможно отличить врага от друга. Один взмах меча — и кровь брызжет фонтаном, голова катится по земле, ее топчут десятки ног, пока не сотрутся даже черты лица.

Поначалу он не мог спать.

Ночью в лагере было тихо. Несмотря на невыносимую боль во всем теле, несмотря на то, что организм отчаянно нуждался в отдыхе, стоило ему закрыть глаза, как он снова слышал грохот битвы.

Постепенно это прошло.

Возможно, это было оцепенение, но на поле боя оцепенение — не такая уж плохая вещь.

Три года назад в Яньбэе вспыхнул мятеж. Его брат погиб в горах Люйлэ. Он получил приказ принять командование северными войсками.

Первым делом, получив командный жезл, он устроил кровавую бойню, уничтожив все племя Дунху.

Все знали, что за мятежом в Яньбэе стояло племя Хэло, но они много лет сражались друг с другом на севере, хорошо знали боевые силы и тактику противника. Пока двор не издаст официальный указ, пока не будет достаточно продовольствия и солдат для полномасштабной войны, Се Жухуэй мог быть лишь зверем в клетке.

Но с Дунху все было иначе.

Дунху было гораздо слабее Хэло. После мятежа северные пограничные войска постоянно оказывали давление на Хэло, и у того просто не было сил заботиться о Дунху.

Однажды вечером патруль Яньбэя под предлогом пропажи боевых коней решил проникнуть на территорию Дунху для разведки. Между сторонами вспыхнула острая словесная перепалка, в ходе которой один из солдат Дунху выпустил стрелу из лука. Так началась война.

В ту ночь Се Жухуэй повел северную армию в стремительное наступление. Все, кто отказывался сдаваться, были убиты.

Племя Дунху было полностью уничтожено.

После этого Хэло, понимая, что задело семью Се за живое, изменило свое поведение и больше не провоцировало крупных столкновений. Хотя мелкие стычки продолжались, вековая война на северных границах наконец начала утихать.

Примерно год назад пошли слухи, что Хэло хочет заключить мир и готово признать власть Даянь, приняв Яньбэй в качестве границы.

И это подтвердилось после начала весны.

Послы Хэло прибыли в Чанъань, принеся в дар лучших лошадей и шерсть, и пообещали каждые три года платить дань и никогда не нападать.

В знак доброй воли Даянь согласилась на единственное условие Хэло.

Шесть лет назад умерла Катун хана Хэло, и с тех пор у него не было главной жены. Теперь он просил императора Даянь пожаловать ему одну из принцесс в жены.

Даянь с радостью согласилась.

На самом деле, еще до начала весны, когда только появились слухи о возможном брачном союзе, из Чанъани на север тайно отправился отряд. Они объезжали главные дороги и пограничные заставы, двигаясь по проселочным дорогам, и в одной отдаленной горной деревне забрали «упущенную жемчужину императорской семьи».

Вот как все начиналось.

С того момента не стало никакого «человека, приносящего несчастье». Появилась лишь принцесса, которую любили и лелеяли, но которая из-за болезни долгое время не покидала стен дворца.

Ей дадут титул, одарят драгоценностями и роскошными одеждами, наденут на нее фениксову корону и свадебное платье.

В стенах дворца зазвучит музыка, ударят в барабаны и колокола. Два государства объединятся, и вся Поднебесная будет праздновать.