Глава 14

— Матушка… — нежный детский голосок ласкал слух.

Му Сюйянь не помнил, когда именно спальня матери наполнилась горечью. Он не помнил, когда ее лицо стало таким бледным. Он не помнил, когда она перестала обнимать его и играть с ним.

Пятилетний мальчик был ростом в половину кровати. Он с трудом взобрался на край и смотрел на императрицу, лицо которой сегодня казалось чуть более румяным. Его большие, влажные глаза смотрели с тревогой, губки были поджаты, маленький носик сморщился. Он крепко держался за край одеяла, которым была укрыта матушка, словно подсознательно чувствуя, что так она не сможет уйти от него.

Служанки и евнухи были отосланы императрицей, император был на утреннем собрании, и в спальне остались только они вдвоем. Императрица почувствовала прилив сил и попыталась сесть, но не смогла.

Понимающий Му Сюйянь, пыхтя, помог матери и заботливо подложил ей за спину подушку. После этого он устало прилег рядом на кровать.

Императрица с любовью погладила Му Сюйяня по голове и мягко сказала: — Янь’эр, обещай мне кое-что, хорошо?

— Хорошо! Янь’эр сделает все, что скажет матушка! — Он пристально смотрел на нее, и, несмотря на юный возраст, в его взгляде чувствовалась непоколебимая решимость.

— Хорошо, мой хороший Янь’эр.

— Янь’эр, обещай матушке, что когда меня не станет, ты будешь хорошо защищать отца. Не позволяй никому обижать его.

Ее нежный Чэнь-гэ… Он даже не подозревал, в какой опасности находится.

— Хорошо! Янь’эр будет защищать отца! Никому не позволю его обидеть! — Мальчик прикусил губу. — Но, матушка, что значит «когда тебя не станет»?

— Это ты поймешь позже, Янь’эр. — Императрица хотела сделать привычное движение — пощипать сына за щеку, — но у нее не было сил. — Матушка скажет тебе, Янь’эр, что в этом мире, кроме отца, никому нельзя доверять. Особенно твоему дедушке и двум дядям — им доверять нельзя! Они хотят обидеть твоего отца!

— Почему? — не понял мальчик.

— Янь’эр, просто пообещай матушке. Запомни, Янь’эр, ты уже мужчина. Это наш с тобой секрет, ты никому не должен его рассказывать, понял?

Императрица редко говорила со своим любимым сыном таким серьезным тоном.

— Хорошо! — Му Сюйянь энергично кивнул. — Янь’эр — мужчина! Я никому не расскажу! — Он сам не понимал, почему у него вдруг потекли слезы. «Янь’эр — мужчина, нельзя плакать! Нельзя!»

— Хорошо, хорошо, хорошо, — с облегчением произнесла императрица, с любовью поглаживая волосы сына. Нежное прикосновение немного уменьшило ее боль. — Янь’эр, поспи немного со мной, хорошо?

— Хорошо. — Му Сюйянь осторожно забрался под одеяло рядом с матерью.

Ощущая ее тепло, он крепко сжал рукав ее платья и послушно закрыл глаза. — Матушка, спи, Янь’эр будет спать рядом с тобой.

— Хорошо. — Императрица и не думала спать. Она с грустью и любовью смотрела на своего сына, которого больше никогда не увидит…