Му Юэяо достал вовсе не драгоценный подарок, а наоборот, весьма обычный, настолько обычный, что во дворце такую вещь едва ли можно было найти — погремушку.
На барабане погремушки был изображен ребенок, обнимающий рыбу, что выглядело довольно мило. Однако, какой бы изысканной она ни была, это не меняло того факта, что это была самая дешевая из дешевых погремушек!
Му Юэяо не обращал внимания на взгляды министров и, обращаясь к императору без должного этикета, как и подобало безрассудному, но открытому рыцарю, громко произнес:
— Брат! У меня не было ничего особенного, чтобы подарить племяннику. Подумал, что эта безделушка ему понравится, а во дворце таких, похоже, нет, вот и велел купить. Не обессудь, брат, за скромный подарок.
Эти слова, сказанные, казалось бы, без задней мысли, для некоторых имели особый смысл. Как минимум, подразумевалось, что подарок был сделан от чистого сердца и соответствовал потребностям малыша. Особенно среди любителей теорий заговора это вызвало немало пересудов. Почти неуважительное поведение Му Юэяо можно было расценить как вызов, вызов императорской власти. Ведь как бы ни старался, нельзя было дарить настолько дешевые вещи.
— Благодарю тебя, брат, — Му Хуаньчэнь же решил, что Му Юэяо просто не подумал о последствиях.
После этих слов императора банкет продолжился. Маленький принц, будучи еще совсем малышом, вскоре уснул, и императрица отвела его в покои, чтобы он отдохнул.
— Чан Дэ, как думаешь, что подарить моему милому племяннику на празднование первого месяца?
— Ваше Высочество, я уже распорядился приобрести лучший нефритовый скипетр жуи, — почтительно ответил управляющий Чан Дэ, стоя позади Му Юэяо.
— Да что ты говоришь? — пробормотал Му Юэяо. Вне публики обычно веселый и беззаботный князь И выглядел удивительно серьезным.
Он повернулся к Чан Дэ и, внезапно улыбнувшись, сказал:
— Не нужно. Сходи на рынок и купи погремушку.
— Что? — Чан Дэ удивленно поднял голову, не понимая, что задумал Му Юэяо.
— Моему посредственному братцу как раз подойдет самая обычная погремушка, не так ли? — тихо рассмеялся Му Юэяо.
Возможно, под влиянием скрытого упрека Му Ици во время церемонии, Му Хуаньчэнь, посетив императрицу и маленького принца в дворце Куньнин, по непонятной причине решил забрать ребенка спать с собой во дворец Паньлун (императорские покои).
Хотя императрица считала это неуместным, она согласилась, полагая, что ребенок еще слишком мал, чтобы вызвать какие-либо волнения при дворе.
— Чэнь-гэ, ты справишься с ребенком?
— Яо'эр, не волнуйся, — Му Хуаньчэнь нежно улыбнулся императрице. Во дворце Паньлун столько слуг, разве они не смогут помочь?
Видя, как император, выходя, заботливо укутал ребенка своим плащом, императрица успокоилась. «Чэнь-гэ наверняка сможет позаботиться о ребенке», — подумала она.
На следующее утро император появился с темными кругами под глазами. О, как же он пожалел о своем решении! Дети — это такая морока! Он чуть не потерял свой образ утонченного и благородного правителя!
Впрочем, Му Сюйяня трудно было винить. Ему всего месяц! Было бы странно, если бы он не плакал. Это же не путешественник во времени…
Давайте же посмотрим, что произошло.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|