Глава 7 (Часть 2)

— Ты, негодник, лучше меня ударь! — раздался гневный крик прибежавшей Старой госпожи Цзя. Увидев плачевное состояние своего драгоценного внука, она расплакалась. — Бедный мой Баоюй! И почему тебе достался такой жестокий и неразумный отец! В этом доме нам с тобой нет места. Пожалуй, я заберу тебя обратно в Цзиньлин!

— Старая госпожа! — Цзя Чжэн мог ругать и наказывать жену и детей, но к Старой госпоже он всегда относился с почтением. Он покраснел и пробормотал: — Старая госпожа, вы не знаете, этот негодник совсем отбился от рук. Целыми днями занимается женскими штучками, вроде румян, а уроки совсем забросил…

— Негодник здесь ты! — рассердилась Старая госпожа Цзя. — Баоюй еще ребенок, что с того, что он любит играть? Все дети любят играть. Разве можно так жестоко наказывать ребенка? Мой Баоюй родился с нефритом во рту, его ждет великое будущее! Зачем ты его мучаешь? К тому же, мы — богатая и знатная семья, у нас есть все, что нужно. Зачем ему грызть гранит науки? Если Баоюй не хочет учиться, пусть не учится. Ты хочешь его до смерти замучить? Если ты еще раз тронешь моего Баоюя, я немедленно соберу вещи и уеду в Цзиньлин! Больше никогда не переступлю порог твоего дома!

Эти слова задели Цзя Чжэна за живое.

Он забыл о своем гневе, бросил линейку и упал на колени: — Старая госпожа, прошу вас, успокойтесь…

Старая госпожа Цзя не обратила на него внимания. Она велела слугам развязать Цзя Баоюя и отнести его в комнату, а затем поспешно послала за врачом.

Цзя Баоюй всхлипывал, задыхаясь от слез. Видя, как Старая госпожа переживает за него, он взял ее за руку и прошептал: — Бабушка, не плачьте. Я в порядке, мне не больно.

— Мой Баоюй… — Старая госпожа Цзя расплакалась еще сильнее. Такой хороший, заботливый ребенок… Как же этот негодник мог так поступить?

— Как только господин вернулся, наложница Чжао принесла ему в кабинет отвар из женьшеня, а потом господин послал за Баоюем, — с ненавистью сказала Ван-фужэнь, стиснув зубы.

Старая госпожа Цзя все поняла. Она подняла голову и увидела наложницу Чжао, которая стояла у двери и с ехидной улыбкой наблюдала за происходящим. Лицо Старой госпожи потемнело.

— Ах ты, злодейка! Живешь в моем доме, ешь мою еду, а посмела навредить моему Баоюю! У тебя совсем совести нет! Иди и перебирай четки перед статуей Будды! Пока мой Баоюй не поправится, не смей вставать!

Улыбка на лице наложницы Чжао застыла.

В этот момент прибежала Таньчунь. Услышав слова Старой госпожи, она покраснела. Заметив мрачный взгляд Ван-фужэнь, она съежилась, а затем посмотрела на наложницу Чжао со слезами на глазах. Она была в отчаянии.

— Зачем ты навредила Баоюю? Чем он тебе помешал?

— Я ему не вредила! Я просто сказала правду! Вместо того, чтобы учиться, как подобает мужчине, он занимается женскими безделушками. Я хотела как лучше, сообщив об этом господину. Но вы не цените моей заботы, продолжайте его баловать! Посмотрим, какое его ждет великое будущее! — фыркнув, наложница Чжао развернулась и ушла.

Какой нефрит во рту? Какое великое будущее? Он просто избалованный мальчишка, увлеченный женским вниманием! Но все вокруг относятся к нему как к сокровищу, даже ее собственная дочь. А на родного брата смотрят свысока. Ради этого негодника дочь готова идти против родной матери. Просто невыносимо! И почему у нее такой ребенок?

Старая госпожа Цзя и Ван-фужэнь были возмущены ее словами, но их драгоценный Баоюй все еще плакал, и им было не до этой скандалистки. Они решили разобраться с ней позже.

Раны Цзя Баоюя выглядели ужасно, но это были всего лишь синяки. Врач осмотрел его, выписал лекарство и ушел.

Старая госпожа Цзя, Ван-фужэнь и красивые служанки Цзя Баоюя продолжали плакать, словно случилось что-то страшное.

Возможно, из-за того, что он был избалован и не привык к боли, или из-за сильного испуга, ночью у Цзя Баоюя поднялась температура. Он бредил, чем сильно напугал Сижэнь и других служанок. Они с плачем побежали звать на помощь.

Морозной зимней ночью из-за Цзя Баоюя во всем доме Жун зажгли свет. Даже Старая госпожа Цзя, несмотря на свой возраст, поднялась и поспешила к внуку. Кто мог спать спокойно в такой ситуации?

— Вот он, драгоценный внук, — с раздражением подумала Линь Мохань, взглянув на сонную сестру. — Спи спокойно, не нужно никуда идти. Ночью очень холодно.

— Бабушка будет недовольна, — пробормотала Линь Дайюй сквозь сон.

— Я скажу, что ты простудилась. Спи спокойно, я скоро вернусь, — Линь Мохань накинула плащ, взяла грелку и вышла.

Ледяной ветер заставил ее вздрогнуть. К счастью, служанка уже приготовила паланкин с жаровней, и внутри было тепло.

Меиюань находился далеко, и, когда Линь Мохань прибыла, почти все уже были там. Все выглядели усталыми и сонными, но, чтобы не вызвать пересудов, старались держаться бодро и изображали на лицах беспокойство.

Женщины в комнате тихонько плакали, что еще больше раздражало Линь Мохань.

Пожалуй, только Цзя Чжэн осмелился открыто выразить свое недовольство. Он нахмурился и сказал: — У него всего лишь жар. Зачем поднимать на ноги весь дом посреди ночи? Старая госпожа уже в возрасте, как она может вынести такое? Он всего лишь ребенок, разве он достоин такого внимания?

Старая госпожа Цзя со слезами на глазах посмотрела на него: — Если ты действительно заботишься обо мне, не трогай моего Баоюя! Если с ним что-то случится, я тоже не буду жить!

Все присутствующие побледнели от ужаса и бросились успокаивать Старую госпожу. Лицо Цзя Чжэна стало серым.

Линь Мохань, стоя за спинами остальных, делала вид, что вытирает слезы платком, но в душе качала головой и вздыхала.

Старая госпожа слишком сильно баловала Цзя Баоюя. Как теперь Цзя Чжэн сможет воспитывать сына? Только он один мог контролировать этого мальчишку. Если даже он перестанет это делать, Цзя Баоюй совсем от рук отобьется.