Жёны и наложницы живут как сёстры?

В своих покоях Финлян Юань Ли Лань'эр сидела на кровати, обхватив колени руками и дрожа всем телом. Би Шуй в панике воскликнула:

— Наложница… Госпожа, что нам делать? Нужно пойти к Четвёртому господину! Да, он заступится за вас! Он так вас любит, он обязательно поможет!

— Стой! Не смей идти! — Ли Лань'эр вскочила с кровати и отвесила Би Шуй звонкую пощёчину.

— Хочешь умереть — умирай одна! Какая любовь?! Ты разве не видишь, как он относился ко мне последние полгода? Я ослепла от ревности, а ты до сих пор ничего не поняла? Четвёртый господин охладел ко мне!

Би Шуй, прикрывая покрасневшую щеку, со слезами на глазах проговорила:

— Госпожа, за что? Я хотела как лучше! Госпожа Фан Ай хотела вас убить, я сама видела! Даже если Четвёртый господин больше не любит вас так, как раньше, он не позволит ей лишить вас жизни!

Ли Лань'эр снова ударила её, желая вразумить глупую служанку, пока та не довела их до беды.

— Кто сказал, что госпожа Фан Ай хотела меня убить? Где доказательства? Ты видела? У тебя что, мозги куриные? Даже если ты что-то видела, кому это интересно? Ты — служанка из Финлян Юань, думаешь, Четвёртый господин поверит тебе? Он решит, что я снова клевещу на госпожу Фан Ай!

Би Шуй разрыдалась.

— Есть… Есть доказательства! Следы на вашей шее — вот доказательства!

Ли Лань'эр подняла голову.

— Ну-ка, покажи мне эти следы! Я вернулась и смотрела в зеркало — ничего не нашла! Где твои доказательства?

Би Шуй перестала плакать, удивлённо глядя на госпожу.

— Но… как это возможно? Она что, колдует?

— Забудь об этом, — с содроганием прошептала Ли Лань'эр. — Пусть это будет просто страшный сон.

Би Шуй, ошеломлённая, пробормотала:

— Госпожа, а как же нам теперь жить?

Видя, что Би Шуй больше не собирается бежать к Четвёртому господину, Ли Лань'эр медленно опустилась обратно на кровать.

— Как жить? Делать всё, как госпожа Фан Ай. Не перечить ей, слушаться её во всём. Тогда и жизнь сохраним.

Вечером Иньчжэнь пришёл в Фанхуа Юань. Во время ужина он небрежно спросил:

— Слышал, ты сегодня снова напугала Ли?

— Ага, поделом ей, — ответила Фан Ай, отправляя в рот кусочек мяса по-дунпосски.

Иньчжэнь, видя с каким удовольствием она ест, и сам взял кусок. Вкус показался ему не таким жирным, как обычно.

— Не боишься, что я сочту твои методы слишком жестокими?

Фан Ай, заметив, что мясо по-дунпосски почти закончилось, быстро переложила оставшиеся кусочки к себе в чашку и, показав Иньчжэню пустое блюдо, сказала:

— Вот она я, жестокая и беспощадная.

Иньчжэнь взглянул на неё и продолжил ужин. Фан Ай переложила несколько кусочков мяса в его чашку.

— Жестокость — понятие относительное. Зависит от того, к кому я её применяю. Я могу быть и доброй, но опять же, не ко всем. Я не святая, чтобы прощать всех и каждого. Это не в моём характере.

Иньчжэнь взял кусочек мяса и с наслаждением съел.

— Я знаю. Оставайся собой.

Фан Ай только вернулась из сада, где поливала деревья, как Лин Чжи доложила:

— У наложницы Ли начались роды.

Фан Ай, не теряя времени на омовение, быстро переоделась и поспешила в Финлян Юань. Там уже собрались Сун Жу, Нюхулу Вэньи, Гэн и другие.

— Приветствуем госпожу! — поклонились они.

— Присаживайтесь, — ответила Фан Ай, занимая место в кресле. Она с тревогой наблюдала, как служанки выносят из комнаты окровавленную воду, и слушала крики Ли Лань'эр. Она впервые так близко сталкивалась с родами. В древности роды часто сопровождались осложнениями, и хотя раньше она недолюбливала Ли Лань'эр, сейчас, когда та стала такой послушной и покорной, Фан Ай не желала ей зла. Она надеялась, что и мать, и ребёнок будут в порядке.

После того случая Ли Лань'эр словно подменили. Зная, что у неё скоро роды, Фан Ай освободила её от ежедневных приветствий. Ли Лань'эр, тронутая этим жестом, пришла в Фанхуа Юань лично выразить свою благодарность. Более того, она каждый день присылала с Би Шуй переписанные от руки сутры, говоря:

— Госпожа так добра и снисходительна ко мне, избавила меня от необходимости приходить на поклон, учитывая моё положение. Но я не могу злоупотреблять вашей добротой, поэтому каждый день переписываю сутры, молясь за ваше благополучие.

Ли Лань'эр сняла свои роскошные наряды, переоделась в простую одежду и, придя в Фанхуа Юань, искренне извинилась перед Фан Ай. Она даже предложила возместить ущерб за саженцы персика, лично вручив Фан Ай деньги и умоляя принять их, иначе её совесть не будет чиста. Всё это Ли Лань'эр делала в присутствии других наложниц — Сун Жу, Нюхулу, Гэн и остальных. Женщины из гарема Четвёртого господина были поражены. Если бы не видели всё своими глазами, ни за что бы не поверили. Поначалу даже Фан Ай не могла привыкнуть к такому повороту событий. Она не ожидала, что добьётся такого потрясающего результата. Наводившая ужас на весь гарем Ли Лань'эр превратилась в послушного ягнёнка, беспрекословно следуя указаниям госпожи. Другие женщины, видя это, стали вести себя тише воды, ниже травы, не смея создавать проблем и послушно оставаясь в своих покоях. Фан Ай, видя такую покорность Ли Лань'эр, тоже не обделяла её вниманием. Получая награды, она всегда отправляла часть из них в Финлян Юань. Если у неё появлялись редкие фрукты, она делилась ими с Ли Лань'эр. По резиденции даже поползли слухи, что Четвёртая госпожа и наложница Ли живут душа в душу, словно родные сёстры. Какая же великодушная и добрая госпожа! Какое счастье выпало на долю Четвёртого господина! Где ещё увидишь такую гармонию в гареме? Вот с кого нужно брать пример!

Однажды, вернувшись с утренней аудиенции, Иньчжэнь с гордостью рассказал Фан Ай:

— Сегодня сам император похвалил меня за то, как я управляюсь со своим гаремом! Велел другим принцам и членам императорской семьи брать с меня пример! Особенно он отметил Восьмого принца, Иньсы. Сказал, что мы живём по соседству, а у него в гареме творится чёрт знает что! Ты бы видела лицо Восьмого! Я еле сдержал смех! Ха-ха-ха!

Фан Ай закатила глаза.

— Еле сдержал смех, говоришь? А сам хохочешь во всё горло! Злюка!

— Злюка, но твой, — фыркнул Иньчжэнь.

Фан Ай, глядя на его самодовольный вид, чмокнула его в щёку.

— Мой, самый лучший! Обожаю тебя!

Иньчжэнь опешил.

— Ты… как ты себя ведёшь?!

— А что такого? — Фан Ай взяла его за руку и ещё раз поцеловала. — Здесь никого нет. Ты же мой муж! Имею право целовать тебя, когда захочу.

Иньчжэнь смущённо отвернулся.

— Среди бела дня… Имей совесть… Дождёшься ночи…

Вернувшись с аудиенции, Иньчжэнь сразу же узнал, что у Ли начались роды. Войдя во двор Финлян Юань, он увидел Фан Ай с румянцем на щеках и лёгкой улыбкой. Подойдя к ней, он тихонько прошептал:

— Щёчки горят… Опять задумала, как меня подразнить?

— Тьфу ты! Вот уж испортился!

— Кхм, кхм… Не клевещи.

Сун Жу, Нюхулу Вэньи, У и другие наложницы, присев в реверансе, наблюдали за нежностями Иньчжэня и Фан Ай. Казалось, он совсем забыл об их присутствии, разговаривая только с женой. Фан Ай заметила враждебные взгляды Нюхулу Вэньи и У. В их глазах горел огонь, готовый испепелить её. Что ж, забавно. Только-только перевоспитала одну крольчиху, как появились новые волки, готовые её укусить. Интересно, достаточно ли у них крепкие зубы? Она ведь может вырвать их голыми руками.

Спустя два с лишним часа из родильной комнаты послышался детский плач. Ещё через некоторое время повитуха радостно вынесла новорождённого.

— Поздравляю Четвёртого господина и Четвёртую госпожу! У наложницы Ли родился сын!

Иньчжэнь велел повитухе отнести ребёнка к придворному лекарю, чтобы тот осмотрел его. У Ли было много детей, но здоровой была только старшая дочь, Шу Нин, поэтому новость о рождении сына не вызвала у него особой радости. Придворный лекарь, господин Линь, осмотрев младенца, сообщил:

— Четвёртый господин, ребёнок здоров.

Здоровые дети — это всегда благословение. Лицо Иньчжэня прояснилось.

— Хорошо. Наградить повитуху.

Фан Ай посмотрела на ребёнка. Он ещё не открыл глаза, был весь красный и пухленький, но довольно милый.

— Отнесите ребёнка обратно, — сказала она с улыбкой. — На улице прохладно. Как себя чувствует наложница Ли?

— Слушаюсь, госпожа, — ответила повитуха. — Наложница Ли чувствует себя хорошо. Ей повезло с вами. Вы такая добрая!

Повитуха, глядя на доброжелательную Четвёртую госпожу, подумала, как же повезло Ли Лань'эр с такой милосердной хозяйкой. Четвёртый господин спросил о ребёнке, но даже не поинтересовался здоровьем Ли, а госпожа Фан Ай позаботилась и о малыше, и о матери. Слухи о том, что они живут как сёстры, похоже, были правдой.

После того как Ли Лань'эр благополучно родила, все разошлись по своим покоям. Фан Ай и Иньчжэнь, немного поговорив, уже собирались уходить, как вдруг увидели маленького евнуха по имени Сяо Цзиньцзы, который служил при Хунхуэе. Он подбежал к ним, упал на колени и в ужасе пролепетал:

— Четвёртый господин! Госпожа! Старший принц…