Глава 7. Мать и сын

Ли Чанг не решался уходить.
Су Чжаорун сильно нервничала, поэтому невольно бросила на него резкий взгляд:
– Почему не уходишь? Давай скорее!
Ли Чанг неохотно отпустил руку Ли Хао, обернулся и пошел прочь из комнаты. В дверном проеме он неосознанно обернулся и посмотрел назад.
Он увидел мать, смотрящую на его брата полными слез глазами, взгляд ее был подобен взгляду утопающего, хватающегося за плывущий кусок дерева, как за последнюю надежду выжить:
– Хао, смерть стоила того, чтобы я смогла снова тебя увидеть.
Ли Хао нежно произнес:
– Матушка снова бредит...
Ли Чанг молча отвернулся и вышел.
Толстая дверь закрылась за его спиной. Тихий разговор матери и брата тоже исчез.
Он был отделен от их мира.
Ему действительно не стоило так думать. Матушка, должно быть, хотела обсудить с братом что-то важное, она не специально игнорировала его. Но на его памяти мать всегда смотрела только на своего старшего сына.
Раньше он был юн и невежественен.
Теперь он рос день ото дня, но с ним по-прежнему обращались как с ребенком, который ничего не понимает, и это немного печалило его.
К сожалению, никого не волновали его чувства.
Ли Чангу было грустно, он поднял голову и сказал слуге:
– Сяочунь, давай вернемся.
В этом году Сяочуню исполнилось двенадцать лет, у него была светлая кожа и красивое лицо. Голос его был высоковат и походил на женский из-за того, что он был евнухом.
Хотя Ли Чанг и не был в любимчиках, он все-таки обладал престижем принца. Его обслуживало более десятка слуг. Сяочунь, его ближайший личный слуга, как правило, везде следовал за ним. Ему Ли Чанг доверял больше, чем кому-либо другому.
Сяочунь заметил плохое настроение своего господина и как-то угадал причину. Он прошептал:
– Если его высочество несчастлив, он может побить своего покорного слугу, чтобы выплеснуть эмоции.
Ли Чанг промолчал.
Когда они вошли в спальню принца, Сяочунь сам закатал рукава и поднес руку ко рту господина.
На коже обнаженной руки уже виднелось несколько шрамов. Это были следы от зубов, царапины и даже глубокие раны. Эти шрамы, старые и новые, очевидно, появились в результате длительного насилия.
Ли Чанг прокусил руку. В его маленьких, узких глазах таился свирепый, темный и извращенный взгляд. Вскоре на губах принца появились следы крови.
В это мгновение Ли Чанг выглядел как зверь-людоед, его невинный и доблестный фасад рухнул.
Сяочунь задрожал, стиснул зубы, но сдержал крик, не решаясь издать ни звука.
Спустя долгое время Ли Чанг поднял голову и вытер платком кровь с уголков губ.
– Можешь идти, - непринужденно сказал принц и пошел первым.
Он почти выгрыз кусок мяса из руки Сяочуня, кровь капала на пол, а боль была мучительной.
Сяочунь терпел, пока его хозяин не вышел за дверь, и только тогда из его глаз потекли слезы. Такая травма не должна быть замечена. Он достал лекарство от ран и нанес немного на руку.

.....

В спальне Ли Хао ласковым голосом успокаивал мать.
Су Чжаорун наконец-то перестала плакать, взяла сына за руку и прокашлялась:
– Хао, мне приснился кошмар. Во сне я погибла от меча, пронзившего мою грудь. Было очень больно. Когда я проснулась, пришел императорский лекарь и выписал отвар для успокоения разума. Я выпила лекарство и уснула.
Ей действительно приснился кошмар. 
Ли Хао перестал хмуриться и нежно сказал:
– Матушка в шоке от страшного сна. Отдохни несколько дней и будешь в порядке.
Су Чжаорун внимательно посмотрела на своего красивого юного сына. Она не хотела снова плакать, но слезы сами покатились из глаз, она пробормотала себе под нос:
– Это сон? Даже если это сон, я хочу в нем остаться. Хао, ты должен расти здоровым и послушным. Твоя мать бесполезна, я могу положиться только на тебя.
Ли Хао слышал это с детства, он не придавал этому особого значения: 
– Не волнуйся, мама. Пока я здесь, никто не посмеет пренебрегать тобой, или запугивать тебя и брата.
Она давно не слышала этих знакомых слов, глаза Су Чжаорун снова наполнились слезами.
Это все еще ее самый надежный и верный старший сын.
Ненавистная шлюха Лу Мингюй украла ее сына… Подожди!
Глаза Су Чжаорун загорелись, и она с нетерпением спросила: 
– Хао, какое сегодня число? Какой год? Вы уже помолвлены?
У людей, которым снятся кошмары, неизбежно путаются воспоминания.
Ли Хао терпеливо ответил: 
– Сейчас восьмой год Юнцзя, шестой день второго лунного месяца, – После паузы он продолжил, – Через два дня императрица устроит дворцовый банкет, на котором будут присутствовать дочери или внучки гражданских и военных чиновников столицы выше третьего ранга. Все уже получили приглашения.
В ее разуме тихо всплывали давно забытые события.
Су Чжаорун долго собиралась с мыслями, затем протяжно вздохнула с облегчением. 
Все хорошо, ее сын еще не помолвлен. Он женится на Лу Мингюй только в следующем году. Еще не поздно разорвать его брак, она обязательно сможет выкинуть что-нибудь, чтобы эта свадьба никогда не состоялась. 
Тем не менее, как без помощи семьи Лу ее сын сядет на трон и станет императором?
Так что он должен жениться на Лу Мингюй.
Она потерпит эту шлюху несколько лет, дождется, когда ее сын сядет на трон... Нет, когда ее сын станет наследным принцем, она убьет Лу Мингюй. А сын ее женится на другой ласковой, добродетельной и покорной даме из известной или престижной семьи, которая родит ей несколько внуков.
Ян, этот маленький негодный ублюдок, как бы она его ни уговаривала, не сблизился с ней. Такой внук не заслуживал упоминания.
Мысли одна за другой проносились в голове Су Чжаорун, она быстро изменила выражение лица, слегка улыбнувшись: 
– Значит, четвертая госпожа Лу тоже получила приглашение! Ты часто упоминаешь ее при мне, хваля за ее красоту, ум, непредубежденность и выдающиеся способности. Жаль, что я не могу покинуть дворец. Так что я еще не успела ее увидеть. Поскольку через два дня во дворце будет банкет, я хорошенько на нее посмотрю.
Когда мать упомянула Лу Мингюй, лицо Ли Хао внезапно помрачнело.
Подавленный в глубине гнев снова наполнил его сердце.
Что он сделал не так?
Почему она вдруг изменила свое отношение к нему?
От мыслей о холоде в глазах Лу Мингюй и остроте меча у его груди настроение Ли Хао выходило из-под контроля, и ему становилось трудно успокоиться. 
Су Чжаорун не отводила взгляда от лица сына, она чувствовала неладное:
– Что случилось? Что с твоим лицом? Кто тебя разозлил?
Ли Хао стиснул зубы и подавил ярость:
– Все нормально, я просто подумал о том, что отец повел армию в бой, но взял с собой только старшего и второго брата. Я не смог пойти, поэтому чувствую себя плохо.  
Новая тема изменила настроение на немного угнетенное.
Однако, он словно насыпал соль на раны Су Чжаорун.
Женщина прошептала со слезами на глазах: 
– Это мать тащит тебя вниз. Твой отец, император, слепо отдает предпочтение старшему и второму принцу. Даже четвертый принц, опираясь на вдовствующую императрицу, часто получает милости от твоего императорского отца. Ты, очевидно, самый выдающийся среди всех принцев, но тебе всегда не хватает шанса проявить себя.
Су Чжаорун снова сжала руку сына, стиснула зубы и сказала:
– Все во дворце презирают нас, мать и сына. Когда-нибудь в будущем они пожалеют об этом!
Поэтому, как бы она ни злилась, ей пришлось пока со всем смириться.
Несмотря ни на что, она должна позволить Лу Мингюй стать невестой ее сына.