Глава 8. Часть 1

После того как у Фан Цзяньи появилась «жена», его жизнь немного изменилась.

Каждый день после завтрака он первым делом хватал свои вещи и шел в квартиру напротив. В это время Вэнь Чжичжэнь либо завтракала, либо мыла посуду и вытирала стол.

Он стоял рядом и смотрел, как она пьет соевое молоко, чистит яйцо, медленно ест, или как, вымыв посуду, вешает тряпку сушиться на кран. Что бы она ни делала, выражение ее лица оставалось спокойным и безмятежным, а движения — изящными.

Ей становилось немного неловко под его пристальным взглядом, и она спрашивала, не хочет ли он тоже съесть кусочек хлеба.

Он качал головой, а потом помогал ей налить воды.

— Это холодная вода, нужно добавить немного горячей. Не трогай, я сама сейчас сделаю.

Вэнь Чжичжэнь беспокоилась за него. Однажды он уже обжегся, на руке вскочил большой волдырь, и когда его проткнули, вытекло много жидкости.

Через некоторое время Фан Цзяньи хотел помочь убрать посуду, но она снова остановила его:

— Посуда жирная и скользкая, я сама справлюсь. Потом еще мыть нужно.

— Я помогу тебе помыть!

Так было условлено.

Ци Синь вышла из комнаты, уже переодевшись. Услышав его слова, она, беря сумку и направляясь к выходу, с улыбкой сказала:

— А И в последнее время такой послушный?

Фан Цзяньи хихикнул, но ничего не ответил, только сказал:

— Тетя Синь, до свидания!

— Мама, до свидания, будь осторожна в дороге.

— Хорошо.

Ци Синь была врачом, и в последнее время у нее было много работы. Она уходила рано утром и возвращалась домой поздно ночью.

Это было на руку Фан Цзяньи. Под предлогом того, что он составляет компанию одинокой сестрице Чжичжэнь, он часто засиживался у нее допоздна.

У Вэнь Чжичжэнь не было любимых мультфильмов, поэтому Фан Цзяньи, завладев пультом от ее телевизора, чувствовал себя хозяином мира: какой канал хотел, такой и включал, распоряжаясь по своему усмотрению.

Он явно считал дом Вэнь своим собственным маленьким домом. После ухода Ци Синь он плюхнулся на диван, посмотрел на занятую делами Вэнь Чжичжэнь и крикнул:

— Жена!

Голос был таким громким и звонким, что она вздрогнула и обернулась:

— А И, не так громко.

Фан Цзяньи надул губы:

— Чего ты боишься? Тебе не нравится, когда я называю тебя женой, да? Ты ничего не даешь мне делать для тебя, ты что, хочешь взять свои слова обратно?

— К тому же, ты не называешь меня мужем, — он чувствовал, что она не воспринимает его всерьез.

Вэнь Чжичжэнь поставила посуду в шкаф, вытерла руки и вернулась. Ей было немного неловко, ведь он был прав.

— А И, я не нарочно, просто мне немного непривычно…

Фан Цзяньи обиженно посмотрел на нее.

Ей было жаль его. Он наклонил голову к ней:

— Ты мне обещала, сестрица Чжичжэнь.

Он легонько потряс ее за руку. Вэнь Чжичжэнь сказала:

— Хорошо, я помню свое обещание. Сейчас я буду делать боцзайгао, поможешь мне? Будешь на подхвате, хорошо?

— Конечно, можно, — он улыбнулся. — Жена.

Вэнь Чжичжэнь прикинула, что с его непостоянным характером эта особая игра надоест ему дней через семь-восемь, и решила пока просто игнорировать это смешное и неловкое обращение.

Процесс приготовления боцзайгао был прост: смешать воду и муку в определенной пропорции до жидкого состояния, а затем добавить порошковые ароматизаторы по вкусу.

Фан Цзяньи отвечал за добавление воды и смотрел, как она размешивает муку.

— Жена, а красной фасоли больше нет?

Он любил боцзайгао со вкусом красной фасоли.

Вэнь Чжичжэнь указала на кастрюлю, стоящую на огне рядом:

— Есть, красная фасоль уже варится.

Фан Цзяньи обрадовался и улыбнулся ей. Его красные губы изогнулись, как лодочка, усеянная белыми ракушками.

— Чжичжэнь… жена, я так и знал, что жена помнит обо мне.

Вэнь Чжичжэнь слегка улыбнулась. Когда она опустила голову, кончик прядки волос у уха коснулся ее носа, вызвав легкий зуд.

Фан Цзяньи неуклюже протянул руку, чтобы заправить ей волосы за ухо. С первого раза не получилось, он попробовал снова, и снова.

Из-за его неловких движений зуд переместился с кончика носа за ухо. Вэнь Чжичжэнь невольно повернула голову и слегка прижала его руку:

— Уже все, А И.

Фан Цзяньи убрал руку, на пальцах еще оставалось ощущение гладких и мягких волос.

Он посмотрел на нее блуждающим взглядом и, воспользовавшись моментом, когда она не обращала внимания, быстро коснулся ее косы, спускавшейся до пояса.

Действительно, такие же гладкие и шелковистые.

Так приятно трогать.

Вэнь Чжичжэнь не заметила его маленькой шалости. Разлив тесто по формочкам, она достала из холодильника изюм и сушеный османтус, чтобы добавить их сверху. К этому времени сварилась и красная фасоль. Все вместе отправилось в пароварку.

Пока десерт готовился, она уговорила Фан Цзяньи сделать еще несколько страниц летних заданий.

Когда пришли Сун Ци и остальные, боцзайгао как раз были готовы. Дети не могли дождаться, ели горячий десерт, обжигаясь и дуя на него. Боцзайгао были горячими, но все такими же упругими, мягкими и клейкими.

Вторую партию боцзайгао поставили в холодильник, чтобы съесть после обеда — так они были еще вкуснее.

Дети, как обычно, смотрели телевизор или играли. Ло Ло захотела порисовать. Когда Вэнь Чжичжэнь пошла в комнату за цветными карандашами, Шэ Цай, ведя Ло Ло за руку, последовал за ней.

Фан Цзяньи преградил ему путь.

— Что такое? (кантон.)

— Тебе нельзя входить.

Вэнь Чжичжэнь тоже обернулась, не понимая:

— Что случилось?

— А Цаю нельзя входить, — повторил Фан Цзяньи.

— Почему мне нельзя? — удивился Шэ Цай.

Фан Цзяньи считал дом Вэнь частью своего маленького дома, а центром этого дома была комната Вэнь Чжичжэнь.

Туда почти никто не заходил, и на ее кровати, в основном, сидел и лежал только он.

Даже когда маленькая Ло Ло хотела спать, ей разрешалось спать только на диване.

Конечно, он забыл, что сам спал на кровати только потому, что был слишком большим для дивана.

Фан Цзяньи уже хотел высказать все начистоту, но вспомнил, что обещал Вэнь Чжичжэнь хранить секрет. Он открыл рот, но ничего не сказал.

Вэнь Чжичжэнь увидела его нерешительность. Она не понимала его мыслей, но смутно догадывалась. Она сказала Шэ Цаю:

— А Цай, подожди немного, я быстро вернусь.

Шэ Цай не стал спорить и согласился. Он наклонился и взъерошил волосы Ло Ло, за что получил шлепок по руке.

Он растрепал ее косичку!

Приняв гостей и проводив их, словно божеств, Фан Цзяньи рухнул на диван.

Вэнь Чжичжэнь закрыла дверь и вернулась. Увидев его усталый вид, она вдруг вспомнила, как прошлым летом ездила к бабушке. Тетя привезла двоюродных братьев и сестер, и дядя, как глава семьи, принимал их, а потом выглядел точно так же.

Сегодня он тоже вел себя как хозяин: подавал чай и воду, включал телевизор, вытирал следы от цветных карандашей, которые Ло Ло случайно оставила на полу.

Вэнь Чжичжэнь присела рядом с ним, собираясь что-то сказать, но тут зазвонил телефон.

Звонила Чэн Фанфан. Взволнованным и усталым голосом она сказала, что в компании возникли проблемы, и они с Фан Хэ сегодня не смогут вернуться домой. Она попросила Вэнь Чжичжэнь присмотреть за сыном.

Вэнь Чжичжэнь согласилась.

Чэн Фанфан быстро повесила трубку.

Наверное, случилось что-то очень срочное.

Она даже не спросила, как дела у Фан Цзяньи, и не попрощалась с Вэнь Чжичжэнь.

Вэнь Чжичжэнь передала Фан Цзяньи новость о том, что его родители не вернутся. Он опустил веки и вяло промычал в ответ.

Вэнь Чжичжэнь стало его жаль. Она пошла на кухню и принесла еду. Он все еще лежал на диване, и она почти насильно накормила его двумя мисками риса.

Он ел, не отрываясь от мультфильма, открывая рот, когда подносили ложку, — чувствовал себя комфортно, как барин.

Приняв дома душ, Фан Цзяньи, еще влажный, вернулся и прижался к спине Вэнь Чжичжэнь.

Она сидела за столом и что-то усердно плела. Черный шнурок сплетался в узор, обвивая три блестящих шарика — стеклянных шарика.

Тех самых, что Фан Цзяньи подарил ей.

Позавчера он наконец рассказал ей всю историю о том, почему решил создать «маленькую семью», гневно осудил мать за то, что та без спроса выбросила его шарики, и выплеснул все свои обиды.

Вэнь Чжичжэнь молча выслушала его и спросила, может ли он подарить ей три шарика.

Он, конечно, с радостью согласился — они же муж и жена, одно целое, у них все общее.

И он выбрал для нее три самых любимых и красивых шарика.

Вэнь Чжичжэнь ловко завязала узел на шнурке, отрезала лишнее ножницами, и получился маленький брелок с регулируемым узлом.

— Нравится? — спросила она его.