Глава 5. Часть 2

После сытного ужина, по дороге домой, Фан Цзяньи увидел, что его мама сыта, довольна и в прекрасном настроении, и снова спросил:

— Куда сегодня ходила сестрица Чжичжэнь?

Супруги на мгновение замолчали. Фан Хэ сказал:

— Твоя сестрица Чжичжэнь ходила помянуть своего отца. Сегодня годовщина его смерти.

Фан Цзяньи тихонько произнес:

— О.

У всех детей во дворе были папа и мама, только у Вэнь Чжичжэнь не было отца. Раньше Фан Цзяньи тайком спрашивал у Фан Хэ и Чэн Фанфан, почему у нее нет папы.

Позже он узнал, что отец Вэнь Чжичжэнь был полицейским и погиб, ловя преступников.

Фан Хэ специально объяснил ему: только смерть великих людей можно назвать жертвой.

Отец Вэнь Чжичжэнь был великим человеком.

Но как бы то ни было, ребенку без отца очень грустно.

Раньше Фан Хэ часто уезжал в командировки, и даже такой беззаботный ребенок, как Фан Цзяньи, скучал по нему.

Сестрица Чжичжэнь столько лет не видела своего отца, и ему было трудно представить, как сильно она грустит.

Машина проезжала мимо оживленного ночного рынка. Над лотками с шашлыками поднимался горячий белый дым, вокруг было много людей: женщина средних лет с головой, усыпанной украшениями, что-то выкрикивала; девочка держала в руке сахарную вату и показывала на керамическую куклу, а ее родители рядом выглядели растерянными и беспомощными.

Чэн Фанфан захотела выйти и купить кое-что из повседневных товаров в супермаркете.

Рядом был небольшой магазинчик. Фан Цзяньи сжал в руке деньги — это были карманные деньги, которые Фан Хэ только что тайком сунул ему.

Он задрал голову, долго колеблясь между фигуркой Ультрамена и заколками на полке. Только когда Фан Хэ, неся два пакета с покупками, позвал его, он наконец выбрал заколку и заплатил.

Он был необъяснимо взволнован, чувствуя, что совершил что-то важное. Вернувшись домой, он даже забыл помочь Чэн Фанфан донести вещи, перепрыгивая через ступеньки, взбежал наверх и направился прямо к дому Вэнь.

— Сестрица Чжичжэнь, сестрица Чжичжэнь!

Он звал ее, его лицо покраснело, дыхание было частым и прерывистым.

Вэнь Чжичжэнь была на балконе. Его вид напугал ее:

— Что случилось?

Свет из гостиной не доставал до дальней части балкона, и она стояла в полумраке. Лишь лунный свет летней ночи касался ее длинных волос и бледного лица, даже ее глаза с изогнутыми уголками были полны света.

Фан Цзяньи на мгновение замер, потом подошел и взял ее за руку:

— Что ты делаешь?

Вэнь Чжичжэнь повернула голову к ночному небу и пробормотала:

— Смотрю на луну. Сегодня такая круглая луна.

Выражение ее лица было незнакомым Фан Цзяньи, и от одного взгляда на нее ему стало невыразимо грустно.

— Сестрица Чжичжэнь… — он потряс ее за руку, желая, чтобы эти отсутствующие глаза посмотрели на него.

Он осторожно спросил:

— Ты скучаешь по папе?

Вэнь Чжичжэнь промолчала.

— Я буду скучать по твоему папе вместе с тобой, — сказал он, положив другую руку на перила балкона и уткнувшись лицом в тыльную сторону ладони, глядя на нее.

Вэнь Чжичжэнь тихонько промычала «угу» и прислонилась к перилам рядом с ним.

Летним днем облаков много, и ночь не исключение. Светящиеся массы, одни плотные и густые, другие — пушистые и рыхлые, проплывали мимо луны, и небо то темнело, то снова светлело.

Ветер наверху был сильным, как и внизу. Дерево лонгана шумело под его порывами.

Наверное, много листьев упадет.

Фан Цзяньи достал из кармана брюк блестящую заколку в изящном прозрачном пакетике с бантиком.

— Это тебе, — сказал он.

Это была заколка в виде бабочки. Крылья выглядели очень реалистично, с тонким узором, полупрозрачные. При малейшем прикосновении они трепетали, и даже тонкие усики шевелились.

— Очень красивая.

Фан Цзяньи подвинул заколку еще ближе к ней:

— Это сестрице Чжичжэнь.

Вэнь Чжичжэнь взяла ее, осторожно сняла упаковку и стала внимательно разглядывать.

— Давай я тебе приколю.

Девочки развиваются быстрее мальчиков, к тому же она была на два года старше, так что сейчас она была на голову выше него.

Она наклонилась, опустив голову, и он аккуратно, хотя и неумело, закрепил заколку у нее за ухом, стараясь не причинить боли.

Бабочка словно присела отдохнуть у ее уха.

— Сестрица Чжичжэнь, тебе стало хоть немного веселее?

Вэнь Чжичжэнь помолчала немного, потом кивнула и слегка улыбнулась ему:

— Спасибо, А И.

— Не за что, — Фан Цзяньи потер нос. Увидев, что она наконец улыбнулась, он почувствовал облегчение и не удержался: — Сестрица Чжичжэнь, тебе больше идет улыбка.

— Тебе нравится заколка-бабочка? Я потом подарю тебе другие. Я сегодня видел, там были еще в форме яблока, вишни, цветка. Ты только не грусти.

Вэнь Чжичжэнь покачала головой:

— Не нужно.

— Нужно, нужно, — образ Тайро Ультрамена мелькнул у него в голове и тут же бесследно исчез.

— А И пришел? Будешь сюэмэйнян? Чжичжэнь только что сделала, — Ци Синь вышла из кухни и, увидев его, спросила: — А где твои родители?

— Здесь, — откликнулась Чэн Фанфан из квартиры напротив, где она разбирала вещи.

— А какая начинка? — спросил Фан Цзяньи, беря угощение из рук Ци Синь и обращаясь к Вэнь Чжичжэнь.

— Красные — с клубникой, белые — классические.

— Я люблю с клубникой, — Фан Цзяньи откусил большой кусок и, показав ей свои красные от ягоды зубы, улыбнулся, словно клоун в театре, пытаясь ее развеселить.

Вэнь Чжичжэнь сжала губы, сдерживая смех, но в конце концов не выдержала:

— Нравится — ешь еще.