[❤️] [Завершено✅] Глава 25: Глобальная экспертиза. Цинь Цзю

«Маленький театр на день рождения Цинь Цзю».

Цинь Цзю на самом деле не особо обращал внимание на даты.  

Это была общая проблема всех экзаменаторов того времени — кто бы ни провёл несколько лет в системе, где время было хаотичным, постепенно переставал замечать такие бессмысленные вопросы, как «какое сегодня число». Просто Цинь Цзю провёл там особенно долго, и эта проблема у него была особенно выражена.  

Его «чувство времени» работало только тогда, когда дело касалось его большого экзаменатора. А после января календарь для него словно терял всякий смысл.  

Что касается его собственного дня рождения, то это было что-то крайне размытое с двух лет, просто комбинация цифр в документах, не имеющая никакого конкретного значения.  

Поэтому той весной, когда Ю Хо вдруг заговорил о «июне», он совершенно не понял, о чём речь.  

Это был один из выходных дней в конце весны, на улице лил дождь, и они, закончив свои дела, просто болтали.  

Ю Хо взял стакан с ледяной водой с тумбочки, пил и смотрел в окно. Казалось, что летний сезон дождей начался раньше времени, и в шуме дождя иногда слышались раскаты грома. Внезапно он вспомнил о чём-то, хлопнул Цинь Цзю по плечу и сказал:  

— Не забудь оставить отпуск на июнь.  

— Июнь? — Цинь Цзю на мгновение замер, затем с улыбкой спросил: — Зачем копить отпуск до июня? Наш большой экзаменатор вдруг захотел отметить День защиты детей?  

Ю Хо: "..."

Цинь Цзю отлично помнил, как его большой экзаменатор серьёзно смотрел на стакан с ледяной водой, словно раздумывая, вылить ли половину на него, чтобы привести в чувство.  

Он быстро забрал стакан и успокоил его:  

— Не надо, я подумаю, июнь...  

Он мысленно пролистал календарь, перебирая даты, а его экзаменатор, который всегда был резок на язык, насмешливо сказал:  

— Ладно, можешь оставить отпуск на первое число и сам отмечать День защиты детей целую неделю.  

Такой тон мог бы звучать холодно для подчинённых и учеников, но для Цинь Цзю это было забавно.  

Поэтому он с улыбкой спросил:  

— А ты?  

Ю Хо, не желая вставать за новым стаканом, сделал глоток из его руки и, не поднимая глаз, сказал:  

— Я возьму отпуск семнадцатого.  

17 июня.  

В тот момент, когда была названа эта дата, Цинь Цзю наконец вспомнил: ах, это же день рождения.  

Ощущение, когда ты сам не помнишь дату, а другой человек давно держит её в голове, было странным. Особенно если этим человеком был экзаменатор А, который «очень не любилбеспокоиться» и, по мнению окружающих, был практически лишён эмоций.  

Это был первый раз за несколько месяцев, когда Цинь Цзю серьёзно посмотрел на дату на экране телефона: апрель.  

Он какое-то время смотрел на эту дату.  

Когда он поднял глаза, Ю Хо уже надел чистые брюки и стоял босиком у кровати. Цинь Цзю взял его за руку и сказал:  

— Ты так рано начал готовиться к моему дню рождения?  

Его большой экзаменатор бросил на него взгляд и, всё так же резко, ответил:  

— Не выдумывай, просто упомянул, чтобы ты не запутался с отпуском.  

Но он и не пытался вырвать руку, позволяя ему держать её.  

Цинь Цзю с улыбкой протянул:  

— Ну нет, нельзя просто упомянуть и на этом закончить.  

Ю Хо: "..."

— А что ещё?  

Цинь Цзю продолжил свою речь:  

— Ты разбудил моё любопытство, и теперь я горю желанием узнать, как наш большой экзаменатор собирается отмечать мой день рождения.  

Ю Хо: "..."

Судя по характеру А, который был «практически лишён эмоций», он не особо хорош в таких вещах и, скорее всего, долго думал над этим. Иначе бы не упомянул об этом за два месяца. Цинь Цзю знал это лучше всех, поэтому и дразнил его.  

Цинь Цзю с улыбкой потянул его за руку:  

— Придумал уже?  

Ю Хо усмехнулся:  

— Конечно.  

Цинь Цзю уточнил:  

— Правда?  

Ю Хо: "..."

Цинь Цзю продолжид допытываться:  

— Может, расскажешь немного?  

Ю Хо: "..."

Цинь Цзю смотрел на него с улыбкой, а затем прочистил горло и сказал:  

— Большой экзаменатор, могу я сам выбрать?  

На самом деле, сейчас он жил очень хорошо и счастливо, и у него не было ничего, чего он хотел бы, но не мог получить. Но он мог назвать пару вещей, чтобы избавить своего большого экзаменатора от долгих раздумий.  

Но Ю Хо сказал:  

— Нет, заткнись. Всё уже готово, выбирать нечего.  

...  

Именно из-за этих слов 001, который всегда был уверен в себе, два месяца был немного рассеян, постоянно думая о том, что это могло быть.  

Позже он узнал, что это были кольца.  

По словам экзаменатора А, это был ответный подарок на те «серьги», которые он подарил много лет назад. Но они оба надели их на безымянные пальцы.  

17 июня того года они взяли редкий длинный отпуск.  

Когда они вернулись в команду, Гао Ци первым заметил что-то необычное — 

во время обычной тренировки он услышал, как Цинь Цзю поднял руку и сказал:  

— Подождите пару секунд.  

Гао Ци подумал, что раньше такого не было, чего ждать?  

Он с недоумением посмотрел и увидел, как Цинь Цзю снял кольцо с безымянного пальца и аккуратно положил его в тактический карман на груди.  

Гао Ци: "..."

Гао Ци, вечный холостяк, тут же почувствовал себя неуютно!  

Хотя Цинь Цзю, возможно, и не хотел этого, но Гао Ци решил, что он специально хвастается! Просто хвастается!  

Не то чтобы в команде запрещали носить такие вещи, но перед каждой тренировкой их нужно было снимать, что было крайне неудобно. Зачем носить что-то такое, если это так проблемно?  

Это же чистой воды хвастовство!  

Он так думал, повернулся и увидел, как его старый друг и начальник А тоже снимает кольцо с безымянного пальца и кладёт его в тактический карман на груди.  

Гао Ци: "..."

Я ослеп.  

Он с безразличным лицом повернулся к Цинь Цзю, который был ближе, и спросил:  

— Сколько зелья ты дал А, чтобы он надел это?  

Цинь Цзю засмеялся и лениво ответил:  

— Угадай.  

Гао Ци потрогал свои пустые пальцы, которые уже много лет были без украшений, и с завистью сказал:  

— Раньше я не видел, чтобы вы носили такие штуки.  

Цинь Цзю задумался и сказал:  

— На самом деле, я носил.  

Он действительно носил.  

Много лет назад, как член D-to-D, он, под видом кандидата, вошёл в систему с заданием и носил специальное кольцо, чтобы незаметно прикреплять небольшие устройства, такие как «миниатюрные камеры».  

Когда он подгонял размер, он попросил сделать кольцо немного уже, чтобы оно сидело на мизинце и не привлекало внимания. Позже, когда эти «устройства» больше не понадобились, кольцо потеряло свой смысл.  

Поэтому он носил его недолго, всего несколько месяцев.  

... Но он действительно носил только две вещи.  

Одной было то кольцо на мизинце, символизирующее «стремление к свободе», которое представляло те годы, которые он провёл в системе.  

Другой было это кольцо на безымянном пальце, символизирующее дом и любовь всей его жизни.