Глава 1 (Часть 2)

Характером она отличалась от обычных избалованных девиц. Большую часть времени она тихо сидела в своей комнате, читая медицинские книги, исписанные плотными, словно муравьи, иероглифами, или же книги на маньчжурском.

Она часто ходила лечить людей в соседние племена. Хоть и не отличалась общительностью, к больным всегда проявляла огромное терпение.

Поначалу она относилась к предстоящему браку холодно. Даже видя жениха, она, в отличие от других степных девушек, не выказывала ни радости, ни смущения и не желала даже взглянуть на него.

А теперь и вовсе закапризничала, заявив, что хочет расторгнуть помолвку.

Он тяжело вздохнул. «Всё-таки девчонка, — подумал он. — Начиталась этих бесполезных, слезливых китайских книжек и, конечно, набралась всякой ерунды».

— Ладно тебе, Вэй Чжунь уже ждёт тебя в Мансы-Сай, привёл в подарок несколько сотен лошадей. Ты всегда была благоразумной и должна понимать важность этого брака. И даже если, отступив на десять тысяч шагов, ты добьёшься расторжения помолвки, решать это будут старшие в семье на совете, а не ты своими капризами.

— Но, Гуньдай, ты должна понимать: брак — это не просто любовь между мужчиной и женщиной. Сейчас Срединные земли в упадке, и это время для возвышения нас, чжурчжэней. Не всё всегда будет так, как ты хочешь. Именно потому, что ты Фуча Гуньдай, ты тем более должна научиться идти на компромиссы и уступки.

К концу его слова приобрели несколько укоризненный тон.

В комнате внезапно стало тихо. Гуньэр сидела на скамье, пристально глядя на брата.

— Я слушаю всё, что говорит брат. Гуньэр не упряма. Но прислушается ли брат к моим словам?

Агуба Янь на мгновение замер. Он вспомнил, как в прошлом году сестрёнка, едва достававшая ему до груди, отвела его в укромное место и с серьёзным лицом сказала:

— Брат, династия Мин сейчас слаба, но она слаба перед лицом всех степных чжурчжэней, а не только по сравнению с тобой одним. Если ты будешь слишком выделяться, Мин, даже испытывая трудности, сможет тебя подавить.

— Ты самый могучий орёл в степи, сестрёнке не нужно много говорить. Когда Мин решит устроить показательное усмирение, кого они выберут первым?

— В степи говорят: кусачая собака не лает. А у ханьцев есть поговорка: убить курицу, чтобы напугать обезьяну.

Эти слова эхом отдавались у него в голове. Тогда сестре как раз исполнился возраст, в котором в степи выдают замуж. Её и без того красивое лицо было словно медленно распускающийся цветок лилии — яркое, сияющее и живое.

Прошёл год. Он вечно был занят. Видя сестру, он лишь смеясь подхватывал её, кружил и обменивался парой фраз. Откуда ему было взять время для спокойного разговора?

Теперь, подумав, он понял, что она его перехитрила. Зная, что он где-то поблизости, она устроила этот побег из-за помолвки, и отец непременно послал бы ему сообщение, приказав приехать и уговорить её.

Его очень тронула такая забота сестры, но он не подал виду. Передав плеть слуге, стоявшему позади, он с улыбкой сказал:

— Хорошо, хорошо, брат тебя выслушает, идёт?

Только тогда Гуньдай встала. Не отрывая от него взгляда и следя за малейшим изменением на его лице, она сказала:

— Брат говорит правду? Не смей меня обманывать!

Агуба Янь, увидев, что она поднялась, поспешно заверил:

— Да, да, брат всё помнит.

Говоря это, он своей большой рукой взял сестру за руку, чтобы вывести из юрты.

Гуньдай послушно дала себя вести. Глядя на него ясным взглядом, с вопросом на своём ставшем ещё ярче лице, она сказала:

— Брат не должен от меня отмахиваться. Поклянись сейчас духам гор и степей: если обманешь меня, то пусть...

Агуба Янь слегка повернул голову. Его лицо было словно высечено из камня, косы спадали на виски, открывая высокие надбровные дуги, под которыми глубокие и спокойные глаза смотрели на сестру.

Всё-таки ребёнок, и клятвы у неё детские.

Наверняка что-то вроде «пусть я не смогу нормально есть» или «пусть у меня живот скрутит».

— М-м-м, говори, брат тебя слушает.

Гуньэр слегка скривила губы, высвободила руку и направилась к своему коню, стоявшему на пустом месте у входа в юрту.

— Если солжёшь, брат отныне и навсегда лишится мужской силы.

Агуба Янь резко застыл. В этот морозный день ему показалось, что ниже пояса стало ещё холоднее.

— Твой будущий муж точно будет у тебя под каблуком, — тихо пробормотал он.

Гуньэр презрительно усмехнулась, натянула поводья и пустила коня вскачь.

***

Вдалеке, на склоне холма в Хэту Ала, что в Цзяньчжоуском левом карауле, лежал на траве стройный широкоплечий юноша. Вокруг паслось его стадо.

Рядом лежал мальчик помладше. Повернув голову, он спросил старшего брата:

— Брат, когда ты женишься, какую жену ты бы хотел?

Юноша прикрыл шляпой большую часть лица, виднелись только его подбородок, приобретавший чёткие очертания, и слегка сухие губы.

— Когда я совершу великие подвиги, моя женщина непременно будет послушной и кроткой, но при этом с открытой душой и широким сердцем. И, конечно, первой красавицей степи!