Глава 9

У живого человека сердцебиение практически незаметно под слоями костей, крови, жира и кожи. Но мумия — не обычный человек. Из-за потери жидкости ее тело стало очень тонким, кожа плотно облегала кости, а в самых тонких местах напоминала кальку.

Сквозь эту тонкую кожу, в области грудной клетки мумии, просматривалась пульсация. Ритмичные толчки заставляли хрупкую кожу слегка подрагивать. Это было очень заметно, словно под кожей билось какое-то беспокойное маленькое животное.

— Черт возьми… — пробормотал Маленький Мохаммед.

Подойдя к мумии, он взял скальпель, но так и не решился сделать надрез. Его рука дрожала над пульсирующей кожей, а лицо было бледным.

Думаю, я выглядела не лучше. Если под этой высохшей грудной клеткой действительно билось сердце мумии, похожее на твердый орех, то… мы действительно столкнулись с чем-то невероятным.

Но как такое возможно…

Размышляя, я невольно поднесла руку к ноздрям мумии. Движения воздуха не ощущалось, грудная клетка не поднималась. Кроме странной пульсации в груди, никаких признаков жизни не было.

Но что же тогда это за пульсация?

Мысли путались, от выброса адреналина голова закружилась. Я, стиснув зубы, приложила руку к груди мумии, к тому месту, которое продолжало пульсировать.

И тут же отдернула руку.

Кожа в этом месте была теплой. Пусть и совсем немного, но разница с температурой остального тела была очевидна.

Что происходит?!

Я посмотрела на Маленького Мохаммеда. Он не отрываясь смотрел на грудь мумии, словно пытаясь заглянуть сквозь тонкую кожу.

Так продолжалось около полуминуты. Внезапно он выпрямился, отбросил скальпель и схватил мумию за лицо и челюсть.

— Что ты делаешь?! — От резкого движения хрупкий череп мумии издал треск, и я рефлекторно дернула его за руку.

Я подумала, что он хочет повредить мумию, но быстро поняла, что он просто заглядывает в ее открытый рот. Затем он просунул палец в горло мумии и что-то оттуда извлек.

При свете лампы это оказалось чем-то похожим на вещество, выступившее из пореза на запястье — темно-коричневая, высохшая слизь, похожая на комок полупрозрачной ваты.

Он покрутил этот комок в руках, словно о чем-то задумавшись, затем взял аспиратор, стоявший у операционного стола, и вставил его в рот мумии.

Этот прибор предназначался для удаления жидкости из горла или других частей тела во время операции, но до сих пор им не пользовались. Неожиданно он пригодился, причем для мумии. Однако отсосать слизь оказалось непросто, вероятно, из-за того, что она слишком высохла. Аспиратор гудел, но ничего не происходило. Маленькому Мохаммеду пришлось взять пинцет и раздробить слизь в горле мумии, после чего аспиратор с шумом ее отсосал.

Это был большой ком темно-коричневой, липкой и густой массы. Была ли это кровь или что-то другое, сказать было трудно, но выглядело это как большой комок ваты. У меня по коже побежали мурашки. Я не могла представить, как эта масса попала туда, или образовалась в горле мумии.

— Ссс… — услышала я звук, исходящий из открытого рта мумии, когда Маленький Мохаммед повернулся, чтобы положить извлеченную массу в чашку.

Словно где-то выходил воздух. Затем, прямо у нас на глазах, под ярким светом бестеневой лампы, высохшее тело снова нас поразило.

Его грудная клетка начала двигаться.

Очень медленно, но отчетливо. Вместе с этим движением легкие мумии слегка раздулись, и на мгновение высохшее тело стало выглядеть немного полнее. Я не могла подобрать слов, чтобы описать увиденное, настолько это было невероятно.

Мумия, пролежавшая в земле тысячи лет, без жидкости, с кожей, похожей на пластик, обтягивающей хрупкие кости, лишенные защиты мышц и жира… И эта мумия не только имела сердцебиение, но и начала дышать после того, как мы очистили ее горло.

Как в это поверить?!

Я не могла поверить своим глазам и снова поднесла руку к носу мумии.

Маленький Мохаммед сделал то же самое.

И мы оба тут же отдернули руки, словно от удара током. Мы почувствовали дыхание.

Настоящее дыхание, холодное, как из преисподней, тяжелое и медленное. Я невольно отступила к двери герметичной камеры. Маленький Мохаммед застыл, его рука замерла в воздухе в странной, неестественной позе. Он стоял неподвижно, глядя на тело, его лицо, сначала бледное, стало серым, а затем покраснело.

— Эй… — прошептал он, словно боясь разбудить мумию на операционном столе. — У нас есть физраствор…?