(Ты издеваешься? Ты точно издеваешься!!!)
Цзяннаню вдруг захотелось стукнуть Дяня этой дубиной по голове и посмотреть, что у него там внутри.
Раздав оружие, охотничий отряд выдвинулся в путь. Цзяннань посмотрел на свою «чудо-дубину». Что ж, хоть что-то.
Следуя за Дянем и остальными первобытными людьми, Цзяннань спустился по грязной тропинке к подножию горы.
Внизу простиралась холмистая местность, плавно переходящая в равнину. Вдали виднелся лес, в который Цзяннань попал после перемещения. Направление было примерно юго-восточное или юго-западное. Восходящее солнце находилось слева от Цзяннаня, а за спиной возвышались горы. Холмы были предгорьем этих гор.
Утренняя роса еще не высохла, и трава была влажной и прохладной. Цзяннань старался не отставать от охотников. Это была охота, а не прогулка. В этом полном опасностей мире первобытные люди знали, что делают.
Дянь и его отряд спрятались за небольшим холмом, используя высокую траву в качестве укрытия. Они осторожно выглядывали, осматривая окрестности. Холмы заканчивались, переходя в равнину, но до леса было еще далеко.
Метрах в пятидесяти паслось стадо антилоп, голов сорок или пятьдесят. Они щипали траву, словно прогуливаясь, но настороженные уши выдавали их беспокойство.
Один из охотников, невысокий, но с длинными руками, отделился от группы и бесшумно, как кошка, взобрался на дерево с изогнутым стволом. Цзяннань помнил, что этого охотника звали И. Старейшина Уну рассказывал о нем. И запомнился Цзяннаню своими длинными, почти до колен, руками. Вспомнился Цзяннаню и Лю Бэй из эпохи Троецарствия, про которого тоже говорили, что у него руки до колен. У И, конечно, руки были не такими длинными, как у Лю Бэя, но все равно впечатляли.
Деревья были незнакомого Цзяннаню вида, но, вероятно, относились к широколиственным. Сейчас была поздняя осень, и на ветках почти не осталось листьев. И забрался на самую верхушку и осмотрел окрестности.
Цзяннань знал, что он изучает местность и ищет других хищников. Первобытные люди по отдельности не были очень сильны, но они умели действовать сообща и использовать различные орудия. По сути, они тоже были хищниками, занимающими довольно высокое место в пищевой цепи.
Хищники редко нападали друг на друга. Каждый хищник был силен, ведь слабые не выживали в этом суровом мире. Сражаться с равным себе по силе — глупо. Хищники избегали конфликтов, если это не касалось территории или пищи.
Они знали, что любая схватка может закончиться смертью одного из них. Победитель тоже пострадает, а это было недопустимо.
В этом мире не было антибиотиков и ветеринарных клиник. Даже небольшая рана могла привести к заражению и смерти. Это касалось всех животных, включая первобытных людей и даже самых грозных хищников.
Вскоре И подал знак — все чисто, можно начинать.
Дянь спустился с холма. Охотники собрались вокруг него. Дянь раздал указания, и они, прячась в траве, разошлись в разные стороны.
Цзяннаню тоже дали задание — спугнуть антилоп и направить их в нужном направлении. Это был первый и самый важный этап охоты.
— Эй, эй! Я не готов! Дянь, ты… — закричал Цзяннань, когда Дянь неожиданно вытолкнул его из-за холма. Да, именно вытолкнул, не предупредив.
Осенний ветер свистел над равниной. Цзяннань с дубиной в руке стоял на открытом месте, совершенно не готовый к этому.
Он планировал подкрасться к антилопам незаметно и, если повезет, убить одну из них с первого удара. Конечно, Цзяннань понимал, что с его везением шансы на это невелики, но помечтать-то можно.
Но Дянь решил действовать напрямую, без всяких там засад и ловушек. Он просто вытолкнул Цзяннаня, даже не подумав.
(Наверное, в современной войне меня бы использовали как приманку.) — подумал Цзяннань.
Антилопы заметили движение. Сорок или пятьдесят пар глаз уставились на Цзяннаня.
— Привет! — неуверенно сказал Цзяннань, пряча дубину за спиной и улыбаясь. На нем была белая пижама, а на голове — венок из сухой травы, который он сплел, подражая солдатам из фильмов про войну.
Видимо, решив, что это странное двуногое существо в белом не представляет опасности, антилопы отвернулись и продолжили щипать траву, полностью игнорируя Цзяннаня.
Цзяннань разозлился. Ну и наглость!
— У-ла! У-ла!!! — кричал Дянь из-за холма, подбадривая Цзяннаня.
Видя, что Цзяннань стоит столбом, Дянь выглянул из-за холма, подтолкнул его и крикнул:
— Ула!!!
Он как будто говорил: «Давай, парень, я в тебя верю!»
Цзяннань промолчал.
Раз уж вышел, назад дороги нет. Вперед!
— О-а-о-ва-о!!! — вопя, как Тарзан, Цзяннань размахивал дубиной и бросился на антилоп.
— Ула!!!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|