Глава 7. Часть 2

— Ты, старая карга! Кто тебе сказал, что у моих внучек фамилия Чу? Их фамилия Цинь! Моя Вань-янь — хорошая дочь, она признала меня своим приемным отцом. И хотя сама не сменила фамилию, но все дети носят мою фамилию, старика Цинь. Ты просто завидуешь, что даже приемная дочь у меня лучше твоих родных детей! Твое лицо от зависти так перекосило, что даже спорить с тобой не хочется! — Цинь Шаобо обрушил весь свой гнев на бабушку Чжан. Хотя в разговоре участвовали и другие женщины, именно бабушка Чжан была зачинщицей.

Не обращая внимания на реакцию бабушки Чжан, остальные женщины согласно закивали. Чу Вань-янь действительно была хорошей девушкой. Хотя она и жила в семье Цинь, сама зарабатывала трудодни, причем работа у нее была гораздо легче, чем у них. Вот что значит образование! Говорили, что, если бы не роды, она бы поступила в университет.

И тут женщины начали обсуждать достоинства Чу Вань-янь. Одна рассказывала, как та хорошо относится к ее внуку, другая — что ее младший сын благодаря Чу Вань-янь выучил много стихов из «Книги песен»…

Бабушка Чжан, увидев, что никто ее не поддерживает, хотела было наброситься на Цинь Шаобо, но обнаружила, что он уже ушел домой. Она лишь топнула ногой, прекратила разговор и тоже пошла домой. Все смотрели на нее с жалостью, словно говоря: «Бабушка Чжан совсем свихнулась оттого, что ее дети такие неблагодарные».

Чувствуя себя униженной, бабушка Чжан, прежде чем войти в дом, злобно посмотрела на соседний дом семьи Цинь, сплюнула и, что-то ворча, скрылась за дверью.

Тем временем Цинь Шаобо вернулся домой. Чу Вань-янь подала ему стакан теплой воды, с улыбкой сказала: «Вы, наверное, устали», взяла у него привезенные вещи и аккуратно разложила их. Цинь Шаобо же был не на шутку встревожен. В порыве гнева он наговорил лишнего. Теперь, глядя на Чу Вань-янь, он чувствовал себя виноватым.

— Вань-янь… — начал он.

— Отец, что случилось? — Чу Вань-янь, отложив вещи, удивленно посмотрела на него.

— Просто… — ему было стыдно. Как же ей все объяснить?

— Что-то произошло? — Чу Вань-янь подошла к нему. Цинь Шаобо редко вел себя так неуверенно, и она забеспокоилась.

Цинь Шаобо, собравшись с духом, залпом выпил воду.

— Я…

— Отец, ты что, совсем из ума выжил?! — в этот момент в дом ворвался Цинь Цзяньго. Цинь Сяосань, следовавший за ним, потянул отца за штанину и указал на соседний дом. Цинь Цзяньго осекся и понизил голос.

— Отец, зачем ты сказал, что у тройняшек твоя фамилия?!

Вот тебе и раз! Он так долго мучился, а сын взял и все выдал! Ему хотелось вызвать Цинь Цзяньго на дуэль.

— Я просто был зол! И потом… — Если бы он этого не сказал, сплетни никогда бы не прекратились. Конечно, все закончилось хорошо, но он принял это решение сам, без ее согласия, и теперь боялся смотреть ей в глаза.

Чу Вань-янь, услышав их разговор, догадалась, в чем дело. Она и сама знала про сплетни и уже придумала решение. — Я как раз хотела поговорить с вами об этом, отец. Тогда я просто не хотела, чтобы у детей была фамилия того человека, и дала им свою. Я не подумала о последствиях, поэтому и пошли эти слухи. Я хотела попросить вас, чтобы вы дали тройняшкам свою фамилию, Цинь. Вы не против?

— Эх… — вздохнул Цинь Шаобо. — Вань-янь, я тоже думаю, что так будет лучше. Я хотел, чтобы род Чу продолжился, но теперь… Эх!

— Добавить Цинь к их именам — это же так красиво, правда? — Чу Вань-янь посмотрела на Чу Жань, которая сидела в коляске и, казалось, внимательно слушала их разговор.

Чу Жань издала какой-то звук в знак согласия. На самом деле она хотела кивнуть, но, будучи младенцем, не могла этого сделать. Она знала, что будет носить фамилию Цинь, все шло как и в прошлой жизни.

— Значит, у моей сестренки теперь будет моя фамилия? — радостно сказал Цинь Сяосань. Все знали, что, говоря «сестренка», он имеет в виду Чу Жань.

Чу Жань закатила глаза. Кому нужна его фамилия, этому мальчишке?!

— Ой! Сестренка закатила глаза! — воскликнул Цинь Сяосань, не отрывая от нее взгляда, словно ожидая, что она еще что-нибудь сделает.

— Такая маленькая, как она может закатывать глаза?! — Цинь Цзяньго решил, что у него глупый сын. — Дурак!

— Как ты разговариваешь с сыном? Сам дурак! — Цинь Шаобо шлепнул его по затылку.

Похоже, привычка критиковать сыновей передавалась в семье Цинь по наследству.

— Тетя, а ты можешь дать мне настоящее имя? — Цинь Сяосань потянул Чу Вань-янь за рукав, с надеждой глядя на нее.

Чу Вань-янь удивилась и, повернувшись к Цинь Шаобо, спросила: — Отец, вы еще не дали Сяосаню настоящее имя?

«Да, не дали», — подумала Чу Жань, лениво махнув рукой. Она знала, какое имя будет у Цинь Сяосаня, и знала, что даст его ее мать. Поэтому ей было неинтересно. Ей хотелось только одного — поскорее вырасти. Лежать целыми днями в коляске было ужасно скучно.

У нее впереди целая жизнь, а она вынуждена притворяться младенцем, иначе мать раскроет ее секрет. Она должна быстро вырасти, много зарабатывать и поразить всех своими способностями к учебе.

Хе-хе, от одной мысли об этом у нее захватывало дух! Слава гениального ребенка ждет ее!

Конечно, Чу Жань не знала, что ее планы, хотя и были грандиозными, немного изменятся.