Глава 8 (Часть 2)

— В прошлом году в Сючжоу была засуха, так что в амбарах вряд ли осталось много зерна. Просто открыть их — пустая трата времени. Я считаю, нужно издать указ, разрешающий торговцам повышать цены на рис. Видя свою выгоду, они сами начнут завозить зерно отовсюду. Одновременно нужно объявить, что спекулянты будут строго наказаны.

— Засуха и наводнения в Сючжоу — серьезная проблема. Я думаю, что предложенные меры могут принести временное облегчение, но это не решение в долгосрочной перспективе. В Сючжоу необходимо развивать ирригационные системы. Сейчас, когда люди страдают, лучше всего организовать для них оплачиваемые общественные работы — нанять крепких мужчин для строительства плотин и дамб, вознаграждая их деньгами, рисом и зерном. Это эффективнее, чем просто раздавать помощь.

Императрица расцвела в одобрительной улыбке. — Следователь Ло, покойный император говорил, что вы — незаурядный талант, и он был прав.

— Ваши идеи превосходят мои, — сказала она, поднимая чашу с вином в знак тоста за Ло Цюэхана. — Выпьем за вас, следователь Ло.

Байли Цзяо молча наблюдала за ними, пытаясь понять, означает ли улыбка Байли Лян, что она, как и ее отец, восхищается Ло Цюэханом.

Императрица во второй раз за вечер обратилась к ней по титулу: — Бао Хо.

— Я здесь, — поспешно отозвалась Байли Цзяо.

— Следователь Ло — один из важнейших министров возрождения нашей династии. Я не хочу больше слышать, чтобы вы пользовались своим положением и обижали его, — сказала императрица, сузив глаза. В ее голосе звучало явное предупреждение. — Вы меня поняли?

— Не смею, Ваше Величество. Я запомню ваши слова, — испуганно ответила Байли Цзяо, опуская глаза. Она боялась даже взглянуть на императрицу.

Она никому не признавалась в этом, но в глубине души знала, что боится Байли Лян.

Этот страх появился после того, как Байли Лян взошла на трон.

Раньше она ее не боялась, потому что они обе были принцессами и знали друг друга только по имени и титулу.

Все изменилось, когда покойный император, вопреки всеобщему мнению, незадолго до смерти назначил Байли Лян наследной принцессой.

То, что женщина унаследовала трон, вызвало много споров. Несколько наивных чиновников открыто выступили против Байли Лян, и она, чтобы другим неповадно было, приказала казнить их у ворот Умэнь.

Стоя на троне, она холодным тоном заявила: — Эта империя принадлежит клану Байли, и каждый чиновник должен быть верен своему императору. Я — прямая наследница покойного императора, законная наследная принцесса. Мое право на трон неоспоримо.

С грозным видом она обвела взглядом присутствующих. — Мне не нужны неверные подданные. Если кто-то не согласен с моим правлением, может оставить свой пост. Но если кто-то посмеет, подобно этим бунтарям, служить мне и в то же время плести интриги, его ждет та же участь.

Это случилось примерно полтора года назад, через полгода после свадьбы Байли Цзяо.

Даже Ло Цюэхан был поражен жестокостью и одновременно величием Байли Лян. Она казнила мятежников, запугав остальных недовольных, но не тронула их семьи.

Сочетая силу и милосердие, она укрепила свою власть.

Она правила империей Лян уже полтора года.

Байли Лян и Байли Цзяо были ровесницами. Байли Цзяо вышла замуж и покинула дворец, а Байли Лян словно за одну ночь превратилась из юной принцессы в правительницу огромной империи.

За эти полтора года Ло Цюэхан поднялся с должности помощника префекта пятого ранга до следователя четвертого ранга.

Должность казалась невысокой, но у него был еще один статус. Перед смертью император выбрал девять чиновников в свой внутренний совет, и Ло Цюэхан был среди них.

Внутренний совет был создан императором-основателем династии для помощи в государственных делах. Во времена императора Дай-цзуна, который был увлечен вином и женщинами, все государственные документы рассматривались внутренним советом.

С тех пор членами внутреннего совета становились только самые доверенные лица императора.

«Как я могла об этом забыть?» — подумала Байли Цзяо.

Императрица явно больше доверяла Ло Цюэхану, выходцу из южных земель, чем ей, своей единокровной сестре.

Сегодня Байли Лян устроила ей выволочку именно из-за Ло Цюэхана.

Пир закончился, когда тонкие облака закрыли луну.

Только сев в карету, Байли Цзяо смогла вздохнуть с облегчением.

Она пошарила рукой в поисках игральных костей, с которыми играла по дороге во дворец. — Куда делись мои кости? Я же положила их в этот ящик перед тем, как выйти из кареты.

Из-за большого скопления людей у ворот дворца Дамин она не позволила своей служанке Хуа Ян ехать с ней в карете, так что там были только она и Ло Цюэхан.

Ло Цюэхан сидел на своем месте, прислонившись к стенке кареты и закрыв глаза, как и по дороге во дворец. — Я их выбросил, — равнодушно ответил он.

— Выбросил? Почему? — возмутилась Байли Цзяо.

Ло Цюэхан открыл глаза и, глядя на нее с вызовом, ответил: — Эти кости из красной яшмы принадлежат мне. Мне вдруг стало неприятно слышать, как они гремят, поэтому я приказал их выбросить.

Каждый день, отправляясь ко двору и возвращаясь оттуда, Ло Цюэхан, помимо чтения книг…