В бедственном положении (Часть 1)

В бедственном положении.

Шестой день пятого месяца девятнадцатого года правления Сюань Юань.

До рассвета оставалось ещё много времени. Туман в горной долине за городом ещё не рассеялся, а на грунтовой дороге, влажной от дождя, прошедшего накануне вечером, стояла слякоть.

Лянь Цяо поддерживала Е Му, с трудом ступающую по неровной проселочной дороге.

Несмотря на грубую серую одежду и отсутствие украшений в волосах, ничто не могло скрыть нежную красоту Е Му. Выросшая в роскоши, она не знала ни тягот, ни невзгод.

Но мысли о заключенном в тюрьму отце не давали ей покоя. Ее нижняя губа была искусана до крови, а глаза, слегка влажные, делали ее еще более хрупкой и трогательной.

Е Му спешила в резиденцию Нинъюаньского Хоу, чтобы до начала утреннего совета увидеть своего бывшего жениха Ли Пина. Но все изменилось, помолвка была расторгнута, и теперь она лишь надеялась, что семья Ли Пина вспомнит о прошлом и спасет ее отца.

Десять дней назад резиденция Фанъянского Хоу была разграблена, а титул — отнят.

Господин Е был брошен в темницу, и о его судьбе ничего не было известно. Мужчин из семьи Е сослали на каторжные работы на границу, а женщин выгнали из дома, оставив без крова. После изгнания Е Му нашла приют в доме своей служанки Лянь Цяо, расположенном за городом.

Стоял май, солнце еще не палило, но легкая летняя жара заставляла покрываться испариной.

Скользкая дорога затрудняла путь, Е Му то и дело поскальзывалась, а подол ее платья был забрызган грязью.

Лянь Цяо, видя, как на лбу Е Му выступает испарина, крепче сжала ее руку, желая, чтобы она шла медленнее. Но, заметив покрасневшие глаза и учащенное дыхание Е Му, промолчала.

С тех пор, как закончилась война на северо-западе, в столице царил мир. После долгих лет войны наступила долгожданная мирная жизнь, и ночные огни еще не успели погаснуть, как на улицах уже появились торговцы.

Е Му ждала у ворот резиденции Нинъюаньского Хоу. На ее лице было спокойствие, но платок в руке был скомкан от волнения.

Спустя час ворота резиденции наконец распахнулись, и оттуда вышли служанки, выстроившись у входа, чтобы проводить Нинъюаньского Хоу и его сына Ли Пина во дворец на утренний совет.

Утром улицы обычно пустынны, и Е Му, стоявшая у ворот, сразу бросилась в глаза.

Пока хозяева еще не вышли, служанки, собравшись у ворот, с презрением и насмешкой смотрели на Е Му.

— А это кто? Да это же вторая госпожа Е! Если бы не случилось этой неприятности, она бы сейчас сидела в главном зале и ждала, когда мы будем ей прислуживать.

— Как печально. Госпожа из знатной семьи докатилась до такого. Сейчас она, наверное, хуже нас живет.

— Не говори так. Ее мать рано умерла, теперь у нее нет дома, а братья сосланы на границу. Ей придется стать служанкой. Вот будет забавно, если мы встретимся с ней в другой резиденции.

— С ее-то прошлым в служанки? Разве что выносить ночные горшки.

Служанки хихикали, прикрывая рты.

Они нарочно говорили достаточно громко, чтобы Е Му слышала. Лянь Цяо едва сдерживала гнев, но Е Му понимала, что сейчас она подобна тигру, попавшему в беду. Она обняла Лянь Цяо за руку и сказала: — Не обращай внимания. Пусть говорят, что хотят. За последние десять дней я столько гадостей наслушалась, что нет смысла на все реагировать.

Услышав слова Е Му, Лянь Цяо сделала глубокий вдох и сказала: — Это все мелочные людишки. Я послушаюсь вас, госпожа, и не буду злиться.

Вскоре служанки замолчали и выстроились в ряд, почтительно склонив головы. Е Му поняла, что сейчас появятся Ли Пин и его отец. Она помедлила немного, а затем, приподняв подол платья, вышла вперед.

— Ваша покорная слуга приветствует господина Хоу и господина Ли. Мой отец несправедливо заключен в тюрьму и страдает. Прошу вас, замолвите за него словечко.

Нинъюаньский Хоу и Ли Пин остановились, увидев, как девушка в простом платье подбежала к ним и преградила дорогу, упав на колени.

Люди часто обращались с жалобами, не зная, куда идти, и стояли у ворот официальных учреждений, чтобы высказать свои обиды. Поэтому в подобных ситуациях не было ничего необычного.

Было еще рано, солнце не взошло, и в полумраке было трудно разглядеть, кто эта девушка. Но как только Ли Пин услышал ее голос, он сразу узнал Е Му.

Месяц назад вся семья готовилась к его свадьбе с ней. Она должна была стать его женой, но всего за месяц все изменилось.

— Юй Нань, земля холодная, встань, — сказал Ли Пин и невольно хотел помочь ей подняться. Хотя они не питали друг к другу пылких чувств, но выросли вместе. Однако, протянув руку, он остановился и посмотрел на приближающегося Нинъюаньского Хоу.

Е Му, чье детское имя было Юй Нань, что означало «орошенная дождем», получила его из-за созвучия с иероглифом «му» в ее имени. А мать с детства, следуя местному диалекту, называла ее «наньнань». Поэтому все родственники и друзья семьи звали ее Юй Нань. Е Му слабо улыбнулась, услышав, что Ли Пин все еще обращается к ней по-прежнему.

Но, подняв голову, она увидела, как Нинъюаньский Хоу с презрением посмотрел на нее и встал рядом с Ли Пином, продолжая прожигать ее взглядом. На лбу Е Му выступили капли холодного пота.

Некогда всеми восхваляемая и обласканная госпожа из знатной семьи впервые столкнулась с таким презрением.

Нинъюаньский Хоу взял у слуги нефритовый скипетр и небрежно поправил ленты на головном уборе.

Семья Ли всегда старалась держаться в стороне от политических интриг и поэтому не хотела связываться с семьей Е. Эта помолвка состоялась лишь благодаря вмешательству Восьмого Вана.

— Ты была связана с моим сыном узами судьбы, и я когда-то считал тебя своей дочерью. Но заключение твоего отца — это тяжкое преступление против Императора, которое чуть не погубило и нашу семью. Мы не из-за жестокосердия отказываемся помочь, а потому, что сами едва держимся на плаву. Надеюсь, ты понимаешь.

Слова Нинъюаньского Хоу звучали вежливо, но выражение его лица было отталкивающим.

Руки Е Му, опиравшиеся на каменные плиты, болели, но эта боль была ничто по сравнению с той, что причиняли ей его слова.