Она хорошо знала Вэй Сюэфэнь: если та не могла войти в комнату, то наверняка думала, что Ую спит, и не стала бы ее беспокоить.
Подойдя к кровати, Тан Хуаньхуань плюхнулась на нее и усмехнулась:
— Деревенщина и прожигатель жизни — никто не в обиде.
Весь день у Ую прошел в приготовлениях к визиту в семью Лань: выбор наряда, прическа, макияж.
Когда они вышли из салона красоты, Вэй Сюэфэнь пошла оплачивать счет. Ую стояла позади нее и, глядя на свое отражение в зеркале за кассой, чувствовала себя странно.
Ее светлую кожу специально затемнили тональным кремом естественного оттенка, на скулы нанесли персиковые румяна, губы блестели от помады.
Аккуратный хвост распустили, волосы окрасили в каштановый цвет с легкой завивкой на концах. Прямую челку разделили на косой пробор и закрепили гелем и невидимками, открыв лоб.
На ней было платье телесного цвета с открытыми плечами, длиной до колен. На талии платье украшали объемные кружевные цветы, а область груди выглядела… пышнее обычного.
Ую чувствовала себя не в своей тарелке. Волосы, зафиксированные гелем, стягивали кожу головы, многочисленные вкладыши в бюстгальтере давили, а туфли на высоких, хоть и толстых, каблуках причиняли боль.
Не дожидаясь, пока Вэй Сюэфэнь расплатится, Ую села на стул. Она больше не могла стоять.
Вэй Сюэфэнь, оплатив счет, подошла к ней и мягко улыбнулась:
— Устала?
Ую тут же встала.
— Нет.
— Пойдем, нас пригласили на обед. Время уже.
— Хорошо.
Ую старалась не отставать от Вэй Сюэфэнь. Сев в машину, она подумала, что эти мучения наконец-то закончились. Семья Лань жила за городом, дорога занимала больше часа.
Ую надеялась, что у нее будет хотя бы час, чтобы перевести дух. Ей нужно было время, чтобы привыкнуть к новому образу и к городу. Она держалась из последних сил.
Но ее надежды не оправдались. Как только они сели в машину, Вэй Сюэфэнь начала инструктировать ее, что можно говорить в семье Лань, а что нельзя.
Ую очень устала, но внимательно слушала, стараясь запомнить каждое слово. Всю дорогу она была напряжена. Когда они приехали, у нее не было сил даже выйти из машины, но она, как учила Вэй Сюэфэнь, натянула на лицо сладкую улыбку и пошла по длинной дорожке из каменных ступеней.
Вокруг был прекрасный сад: тенистые деревья, пышная зелень.
Подул ветер, листья зашелестели, наполнив воздух ароматом зелени. На мгновение Ую закрыла глаза и представила, что снова в деревне, стоит у дедушкиного дома, слушает шелест листьев, вдыхает запах земли.
Но боль в ногах и стянутые волосы напоминали ей: «Тан Ую, ты уже не вернешься туда».
Дорожка привела к большим кованым воротам в старинном стиле. Вэй Сюэфэнь тихонько прошептала Ую на ухо:
— Когда войдем, не глазей по сторонам. Семья Лань очень богатая, у них роскошный дом. Не показывай своего удивления, поняла?
— Да.
Послушание Ую немного успокоило Вэй Сюэфэнь.
Она очень боялась везти Ую знакомиться с семьей Лань. Все Лани были проницательными бизнесменами, и Вэй Сюэфэнь боялась, что они раскусят Ую. Поэтому она попросила визажиста затемнить кожу Ую, нанести ей более взрослый макияж.
Платье тоже выбрали элегантное, телесного цвета, сделали прическу. Но Ую все равно выглядела слишком юной. Из-за отсутствия пышных форм Вэй Сюэфэнь пришлось надеть на Ую бюстгальтер размера C и заполнить его вкладышами, чтобы хоть немного добавить ей возраста.
С помощью одежды и макияжа ей удалось приблизить образ Ую к двадцати двум годам, но Вэй Сюэфэнь все равно нервничала.
Она, пройдя путь от руководителя женсовета до руководителя отдела планирования семьи, повидала многое, но встречи с семьей Лань всегда заставляли ее потеть от волнения.
Лани были богатейшей семьей города S, входили в тройку лидеров списка богатейших людей Китая. Три поколения занимались бизнесом, и к моменту, когда бразды правления перешли к Лань Линъюю, семья достигла небывалого расцвета.
Лань Линъюй был известен не только своими любовными похождениями, но и как гениальный инвестор. У него был удивительный нюх на выгодные сделки. В какую бы область он ни вкладывал деньги, она начинала приносить прибыль…
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|