Ночные воспоминания о прошлом полны печали

Сы Мин, взвалив на себя откуда-то добытые кувшины с вином из цветов османтуса, постучала в мою дверь. Не знаю, какими методами, но она усыпила всех слуг и фей в моих покоях, вытащила меня, спящую, из Дворца Цин Хуань и притащила в Мир Смертных.

Я начала приходить в себя только когда она допила последний кувшин. Мы сидели на балках какого-то дома. Была глубокая ночь, и вокруг царила тишина. К счастью, свет из Дворца Гуанхань освещал Сы Мин, и я могла разглядеть ее лицо.

Сегодня она выглядела печальнее, чем когда-либо. Ее голос дрожал:

— Это был мой дом.

А, понятно. Наверное, она когда-то тайком купила здесь дом, а теперь кто-то его отобрал, вот она и расстроилась.

Я хотела утешить ее, но она продолжила:

— Прошло уже несколько тысяч лет, а я все еще помню, как уходила из дома. Мой отец всегда мечтал стать бессмертным, но по каким-то причинам у него не было такой возможности. Когда я родилась, один гадатель сказал, что мне суждено стать небожительницей.

Отец очень обрадовался и с детства заставлял меня читать какие-то найденные им священные писания. А потом в один даосский храм, известный на всю округу, стали набирать учеников.

Она вдруг замолчала и посмотрела на меня:

— И знаешь, что было дальше?

— Тебя с почестями, в паланкине, принесенном восемью людьми, доставили в храм, — не задумываясь, ответила я.

Она усмехнулась:

— Меня туда даже не приняли. Сказали, что я недостойна и у меня нет духовных корней.

Я, конечно, удивилась, но ничего смешного в этом не увидела. А она смеялась так, что все тело тряслось. Успокоившись, она продолжила:

— Отец, конечно, расстроился, но не стал меня винить. Он сказал, что у этого старика с белой бородой просто нет глаз. Я тоже долго переживала. Я потратила столько сил, и мне казалось, что это мой единственный путь. А тут приходит кто-то и говорит, что ты вообще ни на что не годишься.

В книге судеб Сы Мин всегда были отмечены несколько человек. Одного из них она выделяла красным цветом. Судьба этого человека всегда была очень тяжелой. Я не могла не предположить, что это и был тот самый старик с белой бородой.

Она открыла новый кувшин с вином из цветов османтуса и протянула мне. Я замялась, собираясь взять его, но она вдруг отдернула руку и сама сделала глоток.

— Я уже почти смирилась с тем, что мне не стать небожительницей, и мать начала подыскивать мне школу поблизости. Но тут отец, не знаю уж через какие связи, договорился отправить меня учиться очень далеко от дома. Я никогда не слышала об этом учителе, но отец сказал, что многие мечтают отдать туда своих детей, но не могут.

Когда я приехала, то оказалось, что у этого учителя столько учеников, что их можно выстроить в ряд от Небесного Двора до подножия гор Куньлунь. Я видела его только один раз, издалека, в день церемонии посвящения. Он ничему меня не учил.

Я никогда не испытывала ничего подобного, но, глядя на Сы Мин, я понимала, как ей было тяжело.

— Я никогда раньше не уезжала из дома, поэтому, когда отец уходил, мне было очень грустно. Но я не могла показать этого. Они столько для меня сделали. И в тот день я вдруг поняла, что отец очень постарел. Ты… эх, А Хуань, ты не поймешь. Небесный Император и другие небожители вечно молоды и живут вечно.

Она уже не сидела, а лежала на крыше:

— Я много раз хотела написать отцу и попросить его забрать меня домой. Я не хотела становиться небожительницей. Я просто хотела быть с ними. Шанс стать бессмертной был ничтожно мал. И даже если бы я стала небожительницей и жила бы вечно, какой в этом смысл, если рядом нет родных?

Но это были лишь мысли. Мне и так пришлось пройти через многое. Мои родители больше не выдержат моих капризов. Это было бы несправедливо по отношению к ним.

Поэтому первое время я жила как в тумане, просто существовала. Я ничего не хотела делать, но бесконечные обязанности и испытания не давали мне передышки.

Иногда я думала, что лучше покончить с собой. Может, так я смогла бы стать бессмертной. Но… я все еще не теряла надежды.

Мне стало грустно. Я тоже взяла кувшин и, обняв его, начала пить, слушая ее рассказ.

— В горах время течет незаметно, поэтому я не знала, сколько лет прошло. Когда я, наконец, вознеслась, мои раны еще не зажили, и я даже не успела доложить о своем прибытии на Небеса, как радостно полетела домой, чтобы сообщить родителям радостную весть.

Я увидела, как по ее щеке скатилась слеза, а затем из ее глаз полились слезы, как жемчужины с разорванной нити. Я протянула руку и вытерла ей слезы. Мой голос был едва слышен:

— Сы Мин… — Смертным нелегко достичь бессмертия. На это уходят тысячелетия. Наверное, ей уже некому было сообщать радостную весть.

Она смахнула слезы, закрыла лицо руками и, казалось, засмеялась:

— Меня уже тысячи лет называют Сы Мин, что я даже забыла свое настоящее имя.

Я онемела. Я действительно знала ее только как Сы Мин и никогда не задумывалась, что это всего лишь ее титул. У нее должно быть имя.

Она убрала руки и улыбнулась улыбкой печальнее слез:

— Я была единственной дочерью у своих родителей. Поэтому, когда они умерли, их похоронили соседи. И не знаю, кто из потомков этих соседей отвел меня на могилы родителей, чтобы я могла возжечь благовония. Благодаря им, трава на могилах еще не выросла мне по пояс.

Вино в ее кувшине закончилось, и она потянулась к моему.

— Дальше я плохо помню. Когда я попала в Небесный Двор, то опоздала с регистрацией и получила должность обычной служанки. Конечно, я не понимала, почему так произошло. Я покинула родные места, столько лет терпела одиночество, а в итоге стала всего лишь служанкой. Но на этот раз я недолго унывала. Мне повезло встретить Учителя.

Я не знала, что Сы Мин прошла через столько испытаний, чтобы стать Сы Мин. Я не знала, как ее утешить. С моим положением любые мои слова прозвучали бы как издевательство. Я могла только молча смотреть на нее.

Вдруг она спросила:

— Тебе, наверное, странно, что я, прожив на Небесах столько лет, и зная тебя больше тысячи лет, вдруг решила рассказать тебе все это?

Я кивнула, потом покачала головой, потом снова кивнула. В конце концов, она махнула рукой:

— Ладно. Когда я, наконец, получила должность Сы Мин, я узнала, где находятся души моих родителей, и как сложились их последующие жизни. Ты же видела, что в моей книге судеб они отмечены. Я, пользуясь своим положением, могла лишь немного улучшить их судьбу, чтобы они в каждом воплощении были вместе.

Все было хорошо, но сегодня утром я получила сообщение, что моя мать, когда перерождалась, случайно упала в Реку Забвения. А отец, увидев это, бросился ее спасать.

Река Забвения… какие же они глупые… — Сы Мин закрыла лицо руками, задыхаясь от рыданий.

Мое сердце сжалось. Даже для небожителей падение в Реку Забвения опасно. Если их вовремя не спасти, река высосет всю их жизненную силу, и они превратятся в высохшие трупы. А смертные превращаются в прах в одно мгновение. Это конец.

Сы Мин долго плакала, потом села, всхлипывая:

— Скажи, зачем… зачем я… стала… небожительницей? Какой в этом… смысл? Когда родители были живы, я не могла… заботиться о них. А когда они умерли, их пришлось хоронить… чужим людям. Я даже… не смогла защитить… их души.

Я погладила ее по спине:

— Может, есть какой-то другой способ?

Она посмотрела на меня пустыми глазами. По ее щекам все еще текли слезы.

— Когда я пришла к Реке Забвения, там уже ничего не было. Какой еще способ?

Я обняла ее за плечи и посмотрела на Дворец Гуанхань вдали. Сегодня он казался каким-то неполным.

— На самом деле, способ есть.

Она резко подняла голову, и в ее глазах вспыхнула надежда, которая тут же погасла. Вся она словно увяла.

— Если ты говоришь об *этом*, то лучше не надо.