Глава 5. Часть 2. Происхождение

Выражение лица Е Чжоу Шуй на мгновение стало непредсказуемым. Если бы не эта катастрофа, закончившаяся благополучно, она, возможно, никогда бы не узнала о талантах Е Лянь и всегда оберегала бы ее в абсолютно безопасном месте.

Е Чжоу Шуй отослала Хун Е и Цин Е, стоявших за дверью, и закрыла ее.

— А Сюэ, мы с твоей сестрой должны рассказать тебе кое-что очень важное, — Е Жоучжи пристально посмотрела на свою младшую дочь. Она и не заметила, как та из озорной девчонки превратилась в стройную юную девушку, в чьем взгляде уже чувствовалась нешуточная острота.

Е Лянь посмотрела на тщательно подбирающую слова Е Жоучжи и на Е Чжоу Шуй, которой было трудно говорить, и спокойно улыбнулась.

— Я знаю. Я не родная дочь А-нян.

При этих словах Е Жоучжи и Е Чжоу Шуй изумленно уставились на нее. В свете лампы лицо девушки было мягким, а улыбка — непринужденной.

— Но какая разница? В сердце Е Лянь вы всегда будете моими А-нян и А-цзе.

— Дитя мое, мы чувствуем то же самое, — Е Жоучжи улыбнулась сквозь слезы, сжала ладони и крепко взяла прохладные руки Е Лянь. — Но сегодня я хочу рассказать о твоем происхождении.

«О ее происхождении?»

В прошлой жизни она случайно узнала, что Е Жоучжи не была ее родной матерью, но Усадьба Взирающая на Ночь была уничтожена слишком рано, и у нее не было возможности узнать о своем рождении. Теперь, когда об этом зашла речь, она не могла не волноваться.

— А Шуй, — тихо позвала Е Жоучжи.

Е Чжоу Шуй достала из потайного отделения книжной полки заранее подготовленную деревянную шкатулку и передала ее Е Жоучжи. Хотя она знала, что этот момент рано или поздно настанет, на душе все равно было немного тоскливо.

— А Сюэ, матушка дала тебе это имя потому, что шестнадцать лет назад мы нашли тебя на Северной ледяной равнине, — Е Жоучжи положила шкатулку на ладонь Е Лянь. — Ты ведь знаешь, что мы с твоей сестрой бежали с северных земель в Цзяннань. В тот день бушевала метель, нас неотступно преследовал Демон Таоте. Мои ноги были обморожены, я не могла далеко убежать. Мы уже думали, что неминуемо погибнем, как вдруг из заснеженного дупла дерева донесся плач младенца.

— Все это было просто невероятно. Увидев плачущую девочку, Демон Таоте развернулся и убежал. Так мы с А Шуй чудом спаслись и вынесли из снежной равнины таинственную девочку… Это была ты, А Сюэ. Ты спасла жизнь мне и твоей сестре.

Е Лянь открыла рот, не в силах вымолвить ни слова от потрясения.

— А то, что в этой шкатулке, было тогда на тебе, — Е Жоучжи медленно сняла крышку. Внутри лежал кусок белого нефрита, подобного баранину жиру, в форме куколки. Нефрит был теплым и блестящим, с мельчайшими деталями, обладая какой-то странной красотой.

— А Сюэ, знаешь, почему под землей Усадьбы Взирающей на Ночь можно добывать золото?

Рука Е Лянь, словно по волшебству потянувшаяся к нефритовой куколке, на мгновение замерла. По взгляду Е Жоучжи она уже поняла ответ. Ощущая гладкую, теплую поверхность кончиками пальцев, она почувствовала, что не может выпустить ее из рук.

— А-нян, эта вещь может превращать камень в золото? Отдав ее мне, вы разве не лишили Цзинь Цзэ источника богатства? — Кто не знал, что Усадьба Взирающая на Ночь была неприлично богата потому, что десять с лишним лет назад под ней внезапно обнаружили золотой рудник. Но кто бы мог подумать, что все это благодаря маленькой нефритовой куколке, и что эта куколка связана с ее происхождением.

— Е Лянь, она изначально твоя, — Е Чжоу Шуй посмотрела на нее со сложным выражением лица. — Мы с А-нян смогли получить приют у главы Усадьбы Взирающей на Ночь только благодаря ей, но брать чужое без спроса неправильно. Теперь влияние старого главы усадьбы сошло на нет, Усадьба Взирающая на Ночь встала на правильный путь, и пришло время вернуть вещь законному владельцу. Однако сегодня с нефритовой куколкой произошла какая-то странность, она больше не может производить золото. Я беспокоюсь, что это связано с тобой…

Е Лянь на мгновение потеряла дар речи. Ее сестра была хороша во всем, вот только слишком много беспокоилась. Старый глава усадьбы формально был их дальним родственником, дядей, но на самом деле являлся мелким корыстолюбцем, не признающим родства. Она была рада, что сестра смогла использовать нефритовую куколку, чтобы обрести место в жизни в Усадьбе Взирающей на Ночь.

Е Лянь спрятала шкатулку за пазуху, встала, взяла одной рукой руку Е Жоучжи, а другой — руку Е Чжоу Шуй. Их три руки легли одна на другую.

— А-нян, А-цзе, куда бы я ни отправилась в будущем, это место всегда будет моим домом. Я хочу на время покинуть Цзинь Цзэ. Есть дела, которые я должна сделать. Это ради меня, ради Усадьбы Взирающей на Ночь и ради всех.

— А Сюэ? — Е Чжоу Шуй смутно почувствовала скрытый смысл в словах Е Лянь и с беспокойством посмотрела на нее.

Е Жоучжи же улыбнулась:

— Хорошо. Мы будем ждать твоего возвращения здесь. Береги себя.

Е Лянь моргнула и, глядя на них, удовлетворенно улыбнулась.

Ночь за окном уже сгустилась. Цин Е везла кресло Е Жоучжи в сторону спальни. Е Лянь шла следом, уплетая пирожные с цветами с тарелки так, что весь рот был в крошках, и даже облизала пальцы, словно ей было мало.

Она посмотрела на два последних ароматных пирожных на тарелке и вдруг, что-то вспомнив, остановилась.

— Цин Е, ты знаешь, где сейчас Ли Хуай?

— Ли Хуай? А кто это? — Цин Е тоже остановилась и растерянно посмотрела на нее.

Е Жоучжи, услышав это, улыбнулась:

— Это тот юноша, которого ты спасла? Твоя сестра оставила его в зале предков, он так и не очнулся.

— Я пойду к нему, — Е Лянь вытерла руки о плащ, взяла тарелку и быстро убежала.

— Кхм-кхм… — Е Жоучжи смотрела вслед исчезающей фигуре Е Лянь, и сдавленный кашель начал вырываться из ее горла.

— Госпожа, похолодало, я сейчас же отвезу вас в комнату отдохнуть, — Цин Е поспешно укрыла ее шерстяным одеялом и ускорила шаг к ярко освещенной боковой комнате.