Глава 3. Прогул и списывание

«Молитва девы», как и следует из названия, — это робость и надежда, смешанные с невинностью и наивностью юности, с тем самым смутным, едва зарождающимся волнением. Словно девушка, впервые познавшая любовь, прекрасная и застенчивая, жаждущая, чтобы на неё обратили внимание, но в то же время боящаяся всего, что за этим последует.

На старом военном заводе уже стемнело. Ма Дабэнь стоял, прислонившись спиной к дереву. Он уже не слышал ни стука лопаток о сковородки, доносящегося из соседних квартир, ни фальшивого пения соседей, пытающихся подражать сычуаньской опере из радиоприёмника. Только эта фортепианная мелодия тихо сопровождала его в течение следующих нескольких минут.

Каждый день примерно в это время с третьего этажа доносились звуки фортепиано. Конечно, играли не только это произведение, но Ма Дабэню оно нравилось больше других. Он много раз слышал эту мелодию в других местах, но больше всего ему нравилось именно то, как она звучала с третьего этажа.

Вернувшись домой, Ма Дабэнь молча съел еду, приготовленную бабушкой и дедушкой. Взглянув на отца, Ма Дунфана, который, выпивая, смотрел телевизор, развалившись на диване, Ма Дабэнь убрал посуду, подмёл шелуху от арахиса, которую отец набросал на пол, и заперся в своей комнате.

Примерно через две недели после этого в классе, где учился Ма Дабэнь, провели первую контрольную работу с начала семестра. Несмотря на то, что Ма Дабэнь обычно вёл себя как сумасшедший и часто попадал в неприятности, из-за чего давно уже был известен в школе как "плохой ученик", его успеваемость всегда была неплохой. Учителя, помимо его поведения и характера, придраться особо не могли.

Но для Ли Мана всё было иначе. Он учился усерднее большинства одноклассников, но очень медленно. Каждый экзамен был для него настоящим испытанием. Поскольку это была небольшая контрольная, за классом следили их же учителя. Ма Дабэнь и Ли Ман были проблемными учениками в глазах учителей, поэтому к ним было особое внимание.

Ма Дабэнь знал, что Ли Ман провалится на экзамене, поэтому перед контрольной они договорились, что напишут на своих работах имена друг друга, а во время экзамена, пока учитель не видит, просто обменяются тетрадями.

Но учителя в старшей школе были намного строже, чем в средней, и все они были опытными педагогами, повидавшими всяких учеников. Уловка Ма Дабэня была для них детским лепетом.

Поэтому попытка обменяться работами во время экзамена была тут же пресечена учителем. Учитель только и ждал повода наказать Ма Дабэня и Ли Мана, и вот, наконец, такая возможность представилась. Ведь списывание для ученика, какими бы ни были причины, — это серьёзный проступок, вопрос не оценок, а честности и моральных качеств. Учитель тут же забрал у них работы, велел выйти из класса и стоять у двери, обдумывая своё поведение, до конца экзамена.

Ли Ман, расстроенный, тихо спросил Ма Дабэня: — Дабэнь, что теперь делать? Нас не исключат?

Ма Дабэнь ответил: — Вряд ли. Подумаешь, экзамен. Но наказания не избежать. Манцзы, ну ты и правда дурак! Когда ты бросал мне свою тетрадь, неужели нельзя было сделать это потише? Вот и попались оба, доволен?

"Манцзы" — это прозвище Ли Мана, так Ма Дабэнь называл его с детства. В местном диалекте слово "ман" обычно означает "большой", "глупый", "медлительный". Так что прозвище Манцзы вполне подходило Ли Ману.

Ма Дабэнь был немного зол, потому что списывал не в первый раз. Раньше, благодаря своей ловкости и знанию привычек учителей, он почти никогда не попадался, а тут подвёл Ли Ман. Хотя он и злился, но, глядя на жалкий вид Ли Мана, Ма Дабэню оставалось только смириться с неудачей.

Поэтому Ма Дабэнь сказал Ли Ману: — Манцзы, всё равно в класс нам уже не вернуться, а до конца экзамена ещё долго. Может, свалим отсюда и пойдём поиграем в автоматы? Ли Ман испуганно замахал руками: — Нет, Дабэнь, нельзя! Мы и так наказаны, а если уйдём, то учитель потом неизвестно что с нами сделает.

Ли Ман был не только немного глуповат, но и трусоват. Поэтому Ма Дабэнь, похлопав его по плечу, сказал: — Манцзы, ты же мужчина, а мужчина должен быть смелым! Если ты боишься, то люди будут думать, что тебя легко обидеть, и будут издеваться над тобой. Ты должен быть сильным! Подумаешь, экзамен, чего ты боишься?

Ли Ман по-прежнему молчал, только качал головой, и в его глазах читался отказ. Хотя Ли Ман в большинстве случаев слушался Ма Дабэня, но учителя и, особенно, отца, он боялся больше. Если школа сообщит об этом родителям Ли Мана, то ему не избежать взбучки. Отец Ли Мана бил его, как собаку.

Видя, что Ли Ман не двигается, Ма Дабэнь подошёл ближе, посмотрел ему в глаза и попытался убедить его искренним и твёрдым взглядом: — Манцзы, запомни: смелость города берёт, а трусость — удел слабаков.

Ма Дабэнь сделал паузу и продолжил: — Скажи мне, ты что, слабак?

Ли Ман снова покачал головой и отвёл взгляд. Ма Дабэнь подумал, что если уж он и так не уговорил его, то дальше и пытаться бесполезно. Поэтому он притворно вздохнул и сказал Ли Ману: — Ладно, стой тут, думай о своём поведении, исправляйся, а я, твой брат Дабэнь, пойду. Ли Ман испуганно спросил: — Да брось, Дабэнь, а что, если учитель спросит? Ма Дабэнь усмехнулся и сказал: — Да проще простого, скажешь, что у меня живот заболел, и я в туалет пошёл!

Пока учитель не видел, Ма Дабэнь, пригнувшись, прошмыгнул к туалету, а затем перелез через ограду. На верху ограды цементом были закреплены осколки стекла, чтобы никто не лазил. Но такие меры предосторожности защищают только от честных людей, а не от хулиганов. Ма Дабэнь накрыл осколки своей одеждой и легко перелез.

Выйдя из школы, Ма Дабэнь всё ещё ругал Ли Мана за трусость. Пошарив в карманах, он обнаружил, что у него осталось совсем немного карманных денег. Если он купит жетоны для автоматов, то на обед не останется. Но Ма Дабэнь сбежал с уроков именно для того, чтобы поиграть и развеяться, поэтому он решился и купил в закусочной недалеко от школы две белые булочки, которые съел просто так. Он подумал, что если запить их водой из-под крана, то булочки разбухнут в животе, и он не будет чувствовать голод.

Ма Дабэнь порадовался своей "сообразительности" и, напевая песенку, зашёл в зал игровых автоматов.

Во время уроков в зале игровых автоматов играли в основном бездельники. Ма Дабэнь хорошо играл, а в файтингах был особенно силён, и однажды даже установил рекорд, пройдя всю игру на одном жетоне. В тускло освещённом и прокуренном зале игровых автоматов мастерство Ма Дабэня быстро привлекло внимание других игроков. Некоторые, переоценив свои силы, бросали ему вызов, но все проигрывали.

После череды побед Ма Дабэнь не мог скрыть своего довольного вида. Но один парень, постоянно бросавший ему вызов, никак не мог смириться с поражением. После более чем десяти проигранных подряд партий он, наконец, сдался. Он встал из-за автомата рядом с Ма Дабэнем. Ма Дабэнь, сияя от гордости, подумал, что этот парень, наверное, проиграл слишком много и уходит. Но парень, поднявшись, схватил табуретку, на которой сидел, и со всей силы ударил Ма Дабэня по затылку.

Раздался глухой звук "бум!". Ма Дабэнь почувствовал, как у него потемнело в глазах, в ушах зазвенело, а боль в шее пришла с запозданием. У него закружилась голова, он инстинктивно потянулся рукой к шее, но его схватили за волосы и стащили с табурета.

Проигравший парень, которому на вид было лет двадцать с небольшим, был одет в рубашку с широким воротником и обтягивающую кожаную куртку, а волосы его были выкрашены в золотистый цвет. Рядом с ним стояли ещё двое-трое парней примерно того же возраста. Обычно так одеваются либо парикмахеры, либо мелкие хулиганы. Очевидно, этот парень относился ко второй категории.

Он схватил Ма Дабэня за волосы и злобно сказал: — Щенок, ты что, берега попутал? Выиграл у меня больше десяти раз, думаешь, Лун Ге бесхребетный? Бей его!