Глава 12 (Часть 1)

Глава 12

Но как извиниться? Когда она была лотосом на Западном Озере, то не могла двигаться и никому не могла навредить. Фужун никогда ни перед кем не извинялась, не говоря уже о том, чтобы кому-то угождать. С чего же начать?

— А ты как извиняешься, когда делаешь что-то не так? — спросила Фужун.

— Обычно мы оставляем у входа в жилище того, кого обидели, самую дорогую нам вещь, — задумавшись, ответил Чжу Цин. — Но…

— Но что? — спросила Фужун.

— Но люди поступают иначе, — сказал Чжу Цин. — А бессмертные очень похожи на людей, можно сказать, они — улучшенная их версия. Возможно, стоит попробовать человеческий способ. Почему бы тебе не спросить Ши Ханя?

— Если Ши Хань узнает, что я общаюсь с Лу Цзэ, он точно расстроится, — нахмурилась Фужун. — Я не хочу его расстраивать, так что лучше не спрашивать.

— Ты можешь его обмануть, — предложил Чжу Цин. — Тебе же не обязательно называть имя Почтенного Бессмертного.

— Он обязательно спросит, а я не могу лгать, — ответила Фужун.

Чжу Цин покачал головой. Разве ложь — это не врожденный навык? Почему нельзя солгать? Эх…

— Дай подумать, — Чжу Цин погрузился в раздумья. — Однажды я рассердил сестру и подбросил ей в кровать мышь. Она сказала: «Мы теперь люди, а не животные. В следующий раз, чтобы извиниться, просто скажи „прости“». Может, тебе тоже просто сказать ему «прости» и посмотреть, сработает ли это? Но пока не упоминай сутру. И не говори Почтенному Бессмертному обо мне.

— Хорошо, я попробую, — согласилась Фужун.

Фужун вернулась в свой маленький дворик. Наступил вечер, луна повисла в небе, а лотосы в пруду закрыли свои лепестки.

Она снова тихонько толкнула дверь во двор. На этот раз Лу Цзэ не появился, и она беспрепятственно переступила порог. Оглядевшись по сторонам, она не увидела Лу Цзэ.

Затем она посмотрела на дом, где он жил. Внутри горел яркий свет, а на окнах виднелись силуэты.

Фужун подошла к двери, высунула голову и, увидев Лу Цзэ, сидящего за столом, сказала:

— Лу Цзэ, прости.

Лу Цзэ как раз обсуждал что-то с Вэнь Ичжоу. Неожиданный голос заставил его вздрогнуть. Подняв глаза, он увидел в дверях Фужун. Ее круглое лицо светилось улыбкой, словно распустившийся цветок, колышущийся на ветру. Гнев, накопившийся за вчерашний и сегодняшний дни, как рукой сняло.

— Что ты здесь делаешь так поздно? Не спится? — спросил он, сохраняя холодный тон.

— Пришла извиниться, — улыбнулась Фужун. — Я сказала не то, что нужно. Не следовало говорить тебе «пойду с Ши Ханем».

Ее слова прозвучали двусмысленно. Разве извиняются не за плохие поступки, а не за слова? Очевидно, она не понимала, в чем ее ошибка. Они провели вместе несколько сотен лет в мире смертных, а с Ши Ханем она знакома всего несколько дней. Если другие думают, что он хочет использовать ее для создания лекарства, значит, так оно и есть?

Утихший было гнев Лу Цзэ снова начал разгораться.

— И это все, что ты хотела сказать? — с иронией спросил он.

— Да, — кивнула Фужун, глядя на Лу Цзэ большими глазами и ожидая, что он примет ее «извинения». Она вела себя так, словно все было само собой разумеющимся, а он был злодеем.

— Кто научил тебя говорить эти слова? — спросил Лу Цзэ. Глупышка сама не стала бы извиняться, она никогда не считала себя виноватой.

— Я не могу тебе сказать, — плотно сжав губы, ответила Фужун.

— Ладно, иди спать, — нетерпеливо сказал Лу Цзэ. Она умела выводить его из себя. С глаз долой — из сердца вон.

— Хорошо, — ответила Фужун.

Она развернулась, чтобы уйти, но Вэнь Ичжоу остановил ее.

— Фужун, вы пришли к Почтенному Бессмертному по важному делу? Проходите, — сказал он, ввел Фужун в комнату и подтолкнул к столу. — Почтенный Бессмертный, разве вы не хотели поговорить с Фужун? Я пойду, поговорите спокойно.

Уходя, Вэнь Ичжоу закрыл за собой дверь.

В комнате остались только Фужун и Лу Цзэ. Фужун подошла к правой стороне стола, присела на корточки, подперев голову руками, и спросила:

— Ты хотел мне что-то сказать? Говори скорее.

О чем ему говорить с той, кто только и делает, что спит? Это был всего лишь предлог Вэнь Ичжоу, но Лу Цзэ почему-то согласился. Лучше отправить ее спать.

Однако, глядя на круглое лицо Фужун, он неожиданно для себя спросил:

— Тебе удобно здесь?

— А? — Фужун не поняла, но потом догадалась, что он спрашивает о новом месте. С тех пор, как она очнулась, у нее не было времени подумать об этом. Когда ее перевели в другой двор? И когда Ши Хань ушел? Она не то чтобы не знала, просто ее восприятие внешнего мира было немного замедленным, а покладистый характер позволял ей относиться ко всему с безразличием.

— Удобно, главное, чтобы была вода, — с этими словами она энергично кивнула, но тут же начала клевать носом и зевнула. Взгляд ее упал на каменную чашу на столе, наполненную водой. — Лу Цзэ, я хочу в чашу. Преврати меня в лотос, тогда ты сможешь говорить со мной сколько угодно.

На лице Лу Цзэ появилась мягкая улыбка.

— Хорошо, — сказал он, взмахнул рукой, превратил Фужун в лотос и поместил в чашу.

Оказавшись в воде, Фужун словно ожила. Покачивая лепестками, она сказала:

— Говори, Лу Цзэ, я слушаю.

Что он мог ей сказать? Сотни лет назад они болтали о диковинках мира смертных. Сотни лет каждый день говорил он. Тогда слов было так много, что сейчас, вспоминая это, ему казалось, будто его жизнь в образе золотого карпа была сном. Иначе откуда у него было столько слов?

— После моего вознесения на Западном Озере появлялись еще золотые карпы? — спросил Лу Цзэ.

Не дождавшись ответа, он поднял голову и посмотрел на лотос в чаше. Цветок был прекрасен, но по его форме невозможно было понять, бодрствует Фужун или спит.

Лу Цзэ покачал головой и тихо засмеялся. Взмахом руки он погасил свет в комнате, а затем создал рядом со столом кровать. Лу Цзэ лег. Лунный свет проникал сквозь окно, падая на лепестки лотоса и на лицо Лу Цзэ.

Ему вдруг показалось, что он вернулся на Западное Озеро. Листья лотоса покачивались в лунном свете, и сквозь их шелест до него донесся нежный голос:

— Сяо Юй, Сяо Юй, ты, наверное, не любишь лунный свет? Прячься под моими листьями.