Сокрытое (Часть 1)

Когда Тянь У прибыла в резиденцию Чжэньго Гуна, солнце уже стояло высоко в небе. Ее бережно помогли спуститься с императорской кареты, и она с достоинством приняла приветствия домашних.

Слугам, сопровождавшим княжну, указали место для отдыха, предложили чай и вручили подарки. Тянь У, оказавшись дома, наконец, смогла расслабиться и вести себя так, как ей хотелось.

Каждый визит домой сопровождался долгими приготовлениями и тщательным выбором наряда. Тянь У чувствовала, что в таком виде она сама себя не узнает.

Сначала она отправилась в верхние покои, чтобы поприветствовать мать и других жен отца, а также родственников. Затем она поспешила в свою комнату, чтобы снять пышный наряд и переодеться в легкое весеннее платье бледно-желтого цвета.

Юная княжна, уставшая от раннего подъема, велела служанке Лин Дан разбудить ее, как только отец вернется с утренней аудиенции, и крепко уснула.

Национальным цветком Ситана был пион. В этом году весна выдалась теплой, и пионы в резиденции Чжэньго Гуна расцвели раньше обычного.

Чжэньго Гун, занимая высокое положение и дорожа своей репутацией, принимал в дар только пионы, отказываясь от любых других подношений. На первый взгляд, это правило казалось несколько странным, но в нем чувствовалась изысканность. Благодаря этому обычаю, с апреля по май резиденция утопала в море пионов.

Даже во сне Тянь У, казалось, наслаждалась их благоуханием.

Из сладкой дремы ее вывела старшая служанка Сицюэ, сообщив, что пора обедать.

Тянь У протерла глаза. Служанки раздвигали кораллово-красную жемчужную занавеску, за которой открывался вид на прекрасные, цветущие пионы.

Тянь У соскользнула с кровати и босиком подошла к окну, подперев щеку рукой и любуясь цветами. Лин Дан расчесывала ее волосы нефритовым гребнем.

— Госпожа, надеть вам те девять кистей с подвесками, что лежат в шкатулке?

— Не стоит. Я дома, так что обойдемся без церемоний.

— А мне кажется, они совсем не тяжелые, очень красивые и изящные.

— Да, не тяжелые, но что, если они потеряются? Этот комплект называется «Золото и нефрит полны палат». Все подвески сделаны из редчайших драгоценных камней, каждый из которых стоит целое состояние, а их целых девять! Дядя-император сказал, что это символ долголетия. Но, по-моему, чтобы они прослужили долго, их нужно как можно реже носить.

— Император так щедр к нашей семье! Даже у Тринадцатой принцессы, любимицы императора, нет ничего подобного вашему «Золоту и нефриту»!

— Правда? — Тянь У, подперев подбородок рукой, безразлично смотрела на цветущий сад.

— Госпожа, во дворце вы такая сообразительная, а дома становитесь задумчивой. И сколько раз я вам говорила, не подпирайте щеку рукой, кожа станет морщинистой и сухой!

— Лин Дан, Лин Дан, динь-динь-дан, как откроет рот — целый короб слов, высыпала все, оставив только динь-дан, — Тянь У, покачивая головой, напевала свою придуманную песенку.

Для Тянь У главное отличие между дворцом и домом заключалось в том, что дома вся семья обедала вместе.

Во дворце она всегда ела в одиночестве за маленьким столиком, даже если Тринадцатая принцесса сидела рядом. Это было совсем не то, что обедать за одним столом со всеми. А на больших дворцовых пирах она сидела так далеко, что даже не могла разглядеть лицо императора.

— Тянь У, попробуй карася в стиле фужун. Косточки уже вынули, не бойся.

— Тянь У, щечки совсем похудели, что случилось? Опять играла и забыла поесть?

— Наша Тянь У такая прилежная ученица, какие игры? Наверное, много уроков. Быть принцессой-компаньонкой — нелегкая работа. Ешь овощи, Тянь У.

Блюдца перед Тянь У быстро наполнились едой, образовав целую гору. Чжэньго Гун был немногословен и не накладывал дочери еду, лишь погладил ее по голове и мягко сказал: — Ешь помедленнее, не подавись.

Тянь У, опустив голову, ела и ела, с грустью думая о том, что потом ей придется пить отвар из боярышника для улучшения пищеварения.

После обеда, в тишине послеполуденного отдыха, Чжэньго Гун занимался своим любимым делом — ухаживал за редким сортом пиона «Купание Ян Гуйфэй». Тянь У стояла рядом с маленькой бамбуковой лейкой, внимательно следя за движениями отца, готовая внести свой вклад в это важное дело.

Чжэньго Гун аккуратно поправил пышные листья и бутоны и кивнул дочери.

Получив разрешение, Тянь У радостно зачерпнула воды из кувшина и осторожно полила цветок. Закончив, она поставила лейку и с облегчением вздохнула. Она помнила, как в прошлый раз слишком сильной струей размыла землю у корней пиона.

Отец был очень добр к ней, раз позволял помогать, несмотря на прошлые промахи.

— Любай вчера говорил, что хочет зайти сегодня в час шэнь (15:00-17:00), чтобы сыграть со мной в го.

Тянь У отряхнула руки от земли, и Сицюэ тут же подала ей шелковый платок.

Любай — это имя Дунфан Любая. Тянь У не удивилась, услышав, что отец говорит о господине Тинвэе, ведь он жил совсем рядом.

Дом всеми уважаемого Великого историографа, любимца императора, находился напротив, через дорогу, а господин Тинвэй был его внучатым племянником. Искусству игры в го Дунфан Любай обучился у своего деда и даже превзошел его. Отец Тянь У любил играть с ним.

Тянь У никак не могла понять, что интересного в постоянных поражениях. Эта страсть отца к игре в го оставалась для нее загадкой.

— Хорошо, — ответила Тянь У.

Чжэньго Гун с любовью посмотрел на младшую дочь, потом улыбнулся и покачал головой, после чего, заложив руки за спину, направился к беседке для игры в го.