Фэн Чжао пронзала ломота во всем теле, горло саднило и першило, а грудь словно придавило стокилограммовым камнем, затрудняя дыхание. Она беспомощно смотрела на роскошный полог кровати, украшенный вышитыми пионами.
Она ведь умерла. Но вместо того, чтобы отправиться в преисподнюю, как гласят легенды, она переродилась в незнакомом месте, в незнакомой эпохе, став Фэн Чжао, знатной дамой, женой маркиза Аньлэ, всего семь дней назад вышедшей замуж.
В пятницу вечером соседка сказала: «Мы с дядей Чжан купили путевку и уезжаем за границу на две недели. Сяо Чжао, я вижу, как Цзинцзин к тебе привязалась, не могла бы ты присмотреть за ней, пока нас не будет?»
Цзинцзин — золотистый ретривер, которого соседка завела после выхода на пенсию. Супруги заботились о собаке как о собственном сыне, скрашивая ею свои дни.
В субботу вечером Фэн Чжао выгуливала Цзинцзин. Увидев на лотке у дороги свежие фрукты, она остановилась, чтобы купить немного. В этот момент Цзинцзин сорвалась с поводка и бросилась через дорогу. Фэн Чжао кинулась за ней, но не успела — ее сбила потерявшая управление Ferrari. Она погибла на месте, слыша лишь пронзительный крик продавщицы фруктов и испуганные возгласы прохожих.
Сильный кашель сотрясал Фэн Чжао, отзываясь болью в груди, словно все внутренности разрывались на части. Это мучительное ощущение вызывало странное чувство дежавю. В ее памяти не было ни одной настолько тяжелой простуды с такими симптомами.
Фэн Чжао обессиленно откинулась на спинку кровати, разглядывая старинную обстановку комнаты. Долгое время она не могла вымолвить ни слова. В руке она держала небольшое круглое бронзовое зеркальце с ромбовидной ручкой. В нем отражалась миловидная девушка, пусть и не писаная красавица, но весьма привлекательная: классические брови-ивовые листочки, красивые миндалевидные глаза, аккуратные губы, уголки которых были слегка приподняты, придавая лицу выражение легкой сладости. Прямой нос, чуть вздернутый подбородок и овальное, близкое к форме сердечка, лицо делали ее из тех, на кого приятно смотреть, и чем дольше смотришь, тем больше она нравится.
Возможно, из-за болезни под глазами залегли тени.
Глядя на свое отражение, Фэн Чжао вдруг вспомнила отрывок из чужой жизни: женщина средних лет, очень похожая на нее, лежит в постели, измученная кашлем, укрытая роскошным, но тонким шелковым одеялом. За окном кружится снег, и она все плотнее кутается в одеяло…
Уже три дня ее преследовали странные обрывки воспоминаний, иногда это были отдельные фрагменты, иногда целые сцены. Они не принадлежали ей, но в то же время казались ее собственными. Она ведь только-только вышла замуж, откуда у нее воспоминания зрелой женщины?
Фэн Чжао не могла понять, что происходит.
Закрыв глаза, она погрузилась в водоворот воспоминаний, словно проживая последние дни той несчастной женщины: старший сын маркиза, Ван Чаншэн, успешно сдал экзамены и, отличившись при ликвидации последствий стихийного бедствия, получил должность помощника министра работ. Он обратился к императору с просьбой пожаловать его матери, наложнице Ху, почетный титул.
Глава семьи, ее муж, был очень рад, назвав это большой удачей для дома. Старший сын получил высокий пост, а наложница Ху, благодаря заслугам сына, удостоилась такого же титула госпожи, как и сама Фэн Чжао. Более того, императрица даже добилась для госпожи Ху статуса «равной жене».
Скрывая свою горечь, Фэн Чжао, несмотря на недомогание, занялась подготовкой к торжеству. Но, не дождавшись начала праздника, она слегла. Ван Чаншэн и госпожа Ху, сославшись на большое количество гостей, забрали всех ее слуг, чтобы те помогали с организацией.
Наверное, они были рады уйти?
За тридцать лет, прошедших с момента ее замужества, Фэн Чжао лишь однажды, на третий год брака, забеременела, но ребенка не сохранила. Она наблюдала, как ее муж брал одну наложницу за другой. К этому времени у него было четверо сыновей и шесть дочерей, причем двое сыновей и дочь родила госпожа Ху — больше всех остальных наложниц.
И хотя она, законная жена, сохранила свой статус хозяйки дома, у нее не было собственных детей.
Это было послание от прежней Фэн Чжао? Или ее настоящие воспоминания? А может, это знак свыше, предупреждение?
Фэн Чжао чувствовала себя совершенно потерянной, но обрывки воспоминаний, сливаясь воедино, начинали складываться в цельную картину.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|