Глава 23: Стимул. (2)

"Да, так и думал, что не застану ее здесь. Пожалуй, я надеялся на слишком многое и слишком скоро".

Габриэль стоял перед ветхим зданием и бормотал что-то себе под нос. В деревянной лачуге было довольно много дыр. Большинство из них едва прикрывала какая-то ткань, которая развевалась при каждом дуновении ветра. Это было не такое место, где можно было жить. Даже сиротский приют, в котором вырос Габриэль, был лучше этого дома.

Но возможно, этого и следовало ожидать. В конце концов, он сейчас находился в месте, которое обычно называют трущобами. За тридевять земель от престижного района ряды за рядами домов, плотно прижатых друг к другу, словно служили щитом, который скрывал неприглядную природу этого заброшенного района.

Большинство горожан могли бы прожить всю свою жизнь, ни разу не ступив ногой в эту часть города. Да никто из них никогда и не хотел попасть сюда. Нежелательные элементы, мелкие людишки, те, кого отвергло общество – такие люди селились здесь.

"Думаю, мне придется вернуться за ней в будущем, она все равно окажется здесь. Однако Алтаре… Все еще вызывает у меня головную боль".

Да, этот район, где царит беззаконие, однажды станет домом того, кого он ищет. Девушка, пытающаяся защитить своих трех братьев, слугу с непоколебимой решимостью и преданностью, до такой степени, что она могла с улыбкой на лице выпить чашку отравленного чая ради своего хозяина.

Тереза, горничная главной героини первоначального сериала. В том сериале она умерла ради главной героини из-за одного из замыслов Элис. Но в этой жизни он хотел бы, чтобы она была горничной Элис, она бы хорошо подошла на эту должность.

А потом был он… Алтаре, позже получивший фамилию Де Виашин, когда он стал дворянином. Еще один человек, погибший из-за интриг Элис, еще один человек на стороне главных героев. По сюжету он был алхимиком, который смешивал магию и натуральные ингредиенты для приготовления снадобий и изделий с полезными или вредными эффектами. И он был чертовски хорош в этом. Он добился дворянского титула благодаря своим достижениям в этой области.

Проблема была в том, что Габриэль понятия не имел, где найти Алтаре. В сериале всплыло прошлое Терезы, когда главная героиня впервые встретилась с ней, поэтому он знал, что в конечном итоге она окажется в этих трущобах. Но Алтаре этого не удостоился. Он был архетипическим таинственным союзником, которого главный герой встретил в какой-то момент в столице. Но Алтаре уже тогда был странником. Он постоянно перемещался между городами, переходя от одной мимолетной фантазии к другой. Ничего не упоминалось о его жизни до того, как он встретил главного героя, и он пробыл в столице всего несколько дней, когда они впервые встретились.

"Какая досада!"

То, что Габриэль хотел сделать больше всего, Дымовую свечу для маны, Алтаре изобретет в будущем. Это было революционное изделие, которое позволяет поглощать ману в три–семь раз легче и быстрее. Достать составляющие, необходимые для ее приготовления, было не так уж сложно, но способ его приготовления не был детально описан в сериале. Таким образом, лучшее, что он мог сделать, после того, конечно, как найдет Алтаре, было бы дать ему приблизительное описание и надеяться, что благодаря его абсолютной гениальности на него найдет озарение. Даже если он сразу не сможет воспроизвести подлинное изделие, он, по крайней мере, сможет сделать менее мощную версию.

Габриэль шел через трущобы, возвращаясь тем же путем, которым пришел. Солнце уже клонилось к горизонту, так что ему пора было возвращаться. Новые простыни, которые он купил, были упакованы в аккуратный бумажный пакет. Он держал его под мышкой. У него не было зарплаты, поэтому единственные деньги, которые он мог потратить, были те, что дала ему Элис, деньги, которые она, несомненно, взяла непосредственно из своих собственных сбережений.

"Хм, она получит это на следующей неделе? Нет, я заплатил довольно хорошо, а потом одурачил его людей, так что он, вероятно, поторопится, чтобы мы могли встретиться снова. Возможно, завтра?" – размышлял Габриэль про себя, покидая трущобы и направляясь домой. Журнал учета, который он передал Ночной стае, он хотел придать огласке не просто для того, чтобы шантажировать или навредить Леонардо. Нет, утечка информации из журнала произошла и в первоначальном сериале, просто там это случилось несколько лет спустя.

Вообще это было довольно важное событие в первоначальном сериале. Это событие добило Элис. И в то же время это открыло в ней способность с головой погружаться во тьму и занять положение злодейки. Или, возможно, было бы правильнее сказать, последующие события повлияли на Элис.

Надо сказать, все было довольно просто. Поскольку всплыли грязные делишки Леонардо, особенно его опиумный бизнес, ему пришлось провести несколько тайных встреч со своими инвесторами и партнерами. Об одной такой встрече стало известно, и, когда он ехал на нее, было совершено покушение на убийство. Он выжил, но был довольно тяжело ранен и изуродован. В результате он стал вымещать свой гнев на Элис, окончательно разрушив ее мечты о семье.

И способности погружаться во тьму, которые открылись в связи с этой разбитой мечтой, достались ей от семьи, которую она бросила. Они хотели замять это дело. Они хотели отвлечь простых людей от темы опиумного бизнеса, дав им другой повод посплетничать. И они решили накормить толпу таким событием как Церемония пробуждения духа Элис.

Они откладывали это многие годы и внезапно подняли из-за этого шум, пригласив людей со всех уголков империи в качестве зрителей. Надеялись ли они, что родословная Вритары позволит ей пробудить великий дух, который привлечет всеобщее внимание? Что ж, по крайней мере, в этом она преуспела.

Лежа в Пруду Духов, она плакала и молила дать ей силы сокрушить тех, кто все время причинял ей страдания. Она молила о чем-нибудь, что могло бы облегчить ее боль. И дух огня класса Бедствия откликнулся на ее призыв и поджог весь дворец, в котором собралась эта толпа. В тот день погибло чуть более трехсот человек из-за "сбоя в магической формации, содержащей энергию духа". Элис впервые почувствовала вкус могущества, а семья Вритара столкнулась с трагедией, которая отвлекла всех.

"Хммм… Когда придать это огласке..."

В этот момент в будущем Габриэль собирался дать этому ход. По крайней мере, частично. Он определенно не позволит Леонардо вымещать свой гнев на Элис, и уж точно он не позволит ей устроить трагедию, которую семья Вритара могла бы использовать как отвлекающий маневр. Ему сначала надо рассказать ей немного больше о духах, просто чтобы она точно не вызвала такого, который опять мгновенно взбесится.

Второе было бы проще простого. Люди привыкли считать духов великими и неумолимыми существами, но на самом деле они довольно просты. Они обычные существа со своими собственными предпочтениями и желаниями. На самом деле они во многих отношениях довольно похожи на людей.

Но вот первое с предотвращением… Он все еще размышлял о том, как с этим справиться. Принимать удары за Элис могло зайти слишком далеко, и он мог принимать их только столько раз, пока это не оставит шрам на ее сердце. У него были соображения, что с этим делать. Проблема была только в том, как Элис примет это.

"Я сейчас прям ничего не могу предпринять. Остается только ждать и смотреть, как там все будет. Надеюсь, Леонардо не настолько глуп, чтобы сделать ход первым."

Все, до чего он додумался, так это потереть переносицу и вздохнуть. Он предпочел бы действовать после того, как увидит реакцию Элис. Но если Леонардо настолько глуп, чтобы трепыхаться, когда все взгляды обращены на него, это может вынудить Габриэля действовать раньше, чем он того хотел, просто чтобы не дать ситуации выйти из-под его контроля.

Что ж, все это было завязано на надежде, что семья Вритара будет вести себя так же, как в сериале, даже если событие наступит немного раньше, чем предполагалось. Если они решат что-то изменить… что ж, тогда Габриэлю придется импровизировать. Он не был гением в составлении резервных планов для каждой ситуации. Чаще всего ему просто приходилось действовать по обстоятельствам.

"Ах, извините, можно мне два таких?" 

Он в момент остановился, когда проходил мимо одного из продавцов, открывших лавку на площади, куда он зашел в первый раз. Он не продавал ничего особенного. Были только деревянные бутылки с разбавленным фруктовым соком и льдом. Но Элис приходила в восторг, даже когда получала уже подпорченные яблоки и персики, так что ей, вероятно, понравилось бы что-нибудь подобное.

Он заплатил за бутылки последними деньгами, которые дала ему Элис, и продолжил свой обратный путь. Он убирал одну бутылку пока держал другую в руках и время от времени отхлебывал на ходу. Габриэль поднялся на холм к боковому входу, предназначенному для слуг, и вернулся в поместье Вритара, как раз когда солнце опустилось за горизонт.

Когда он шел по мощеной дороге, ведущей к особняку, послышался приглушенный шум. Казалось, что все поместье мягко жужжит. Вскоре стало понятно, почему.

Со стороны особняка к нему приближались двое охранников, а чуть впереди них шаткими шагами шел еще один человек. Он разглядел их лучше, когда они подошли ближе. Зачесанные назад каштановые волосы, мутно-голубые глаза, бледные губы и, наконец, острый нос. Шеф-повар Лорелай, одна из подчиненных Леонардо и та самая, которая постоянно давала Элис полусгнившую еду.

Ее выводили из поместья двое охранников. Они шли позади нее. Судя по багажу, который был при ней, скорее всего, это было навсегда. Она дрожала, едва не спотыкаясь при каждом шаге. Ее лицо было бледным как снег. На нем застыло выражение, близкое к исступлению.

Ей повезло, что Марион вмешалась после того, как Леонардо поднял такой шум. Вероятно, она не хотела, чтобы ее брат наделал еще больше шума, убив одного из их работников. Это плохо отразилось бы на семье. Что ж, увольнение и клеймо воровки, а также долг, который она никогда не сможет выплатить при жизни, могут оказаться не лучше. Вскоре она, вероятно, окажется в трущобах.

Ее взгляд остановился на Габриэле. Они приближались друг к другу, так что это было неизбежно. Она выглядела, как потерянный ребенок с этим безучастным взглядом. Она едва узнавала Габриэля. Он поднял деревянную бутылку, которую купил для себя, и медленно выпил, так что осталось около трети. Когда их пути пересеклись, он поставил бутылку поверх багажа, который она несла с собой. До нее донеслись слова Габриэля: 

"Вот, сладости, которые я обещал".