Глава 1. Ни рыба ни мясо (Часть 1)

Меня зовут Лай Ван. Лай — как в слове «приходить», Ван — как в слове «уходить».

Как говорил некий безымянный гурман Лай Цуншань, повара бывают трех видов: первые утоляют голод, вторые ублажают вкусовые рецепторы, а третьи успокаивают душу.

Произнеся эту фразу, которая заставила меня задуматься, Лай Цуншань пустился во все тяжкие. Не то чтобы он был каким-то злодеем, просто, как сейчас говорят, зазвездился. Десять лет назад мой отец, Лай Цуншань, прославился в городе R и получил титул «Бога Кулинарии». На самом деле он был всего лишь поваром, но после получения титула в его окружении появилось много знаменитостей и богачей. Это создало у него иллюзию собственного богатства, и он начал повторять за ними: они спекулировали недвижимостью — и он тоже, они делали ставки на скачках — и он тоже, они курили марихуану — и он тоже.

Они остались целы и невредимы, а он угодил за решетку.

Говорят, Лай Цуншаня поймали с поличным: в мешках с мукой в кладовой ресторана нашли несколько пакетиков с подозрительным порошком. Позже, когда я навестил его в тюрьме, он сокрушался и клялся в своей невиновности: «В тот день Де Е принес небольшой чемодан и попросил оставить его у меня на пару дней».

— И вы согласились?! — Я многое подозревал в своем отце, но в тот момент впервые усомнился в его интеллекте.

— Ты должна понимать, что раз Де Е обратился с такой просьбой, то, согласившись, я рисковал на пятьдесят процентов, а отказавшись — на все сто. И тогда мне пришел бы конец.

Азартная игра, да? Что ж, проиграл — не жалуйся. Ни слова больше.

Перед уходом я дала ему совет: «Раз уж так вышло, отложите на время нож и займитесь самообразованием. Напишите автобиографию, расскажите о своих кулинарных секретах. Когда выйдете, найдете издателя. В глобальном смысле это принесет пользу обществу, а в частном — может быть, поможет немного поправить наше финансовое положение».

После стольких нелестных слов о Лай Цуншане, стоит упомянуть и о его хороших качествах. Когда-то он женился на красавице и произвел на свет меня, благодаря чему я не уродилась. Он также передал мне свою интуицию в отношении еды. Говорят, в три года я отказалась есть рисовую кашу, приготовленную мамой, потому что в ней было слишком много сахара — буквально на кончике мизинца.

Когда с Лай Цуншанем случилась эта история, я училась в Америке, приехала туда всего полтора года назад. Услышав новости, я посмотрела на календарь и подумала, не первое ли апреля. Нет. Тогда я молниеносно позвонила в службу поддержки и отменила заказ 3D-принтера за три тысячи долларов. В то время я изучала архитектуру.

В следующие несколько дней я забронировала билеты на самолет и отпросилась с учебы. Билеты были в эконом-классе — по той же причине, что и отмена заказа принтера: я остро предчувствовала финансовое положение нашей семьи на ближайшие десять лет.

Но беда не приходит одна. Только я придумала, как утешить маму, как она сообщила мне, что хочет снова выйти замуж.

Постойте, мой отец еще жив! Но госпожа Ван Яжу заявила, что она современная женщина с идеалами и стремлениями и не хочет провести лучшие годы своей жизни в роли живой вдовы.

Я не стала просить ее пересмотреть значение «лучших лет», мне показалось, что она немного неправильно понимает этот термин. Но это неважно. Важно то, что, по ее словам, мое обучение архитектуре в Америке обходится невероятно дорого, и она, домохозяйка, даже продав все, что есть, не сможет меня обеспечить. Только повторный брак поможет мне оплатить учебу.

Я тоже подсчитала: если буду подрабатывать официанткой и экономить, то, возможно, смогу покрыть расходы на проживание, но обучение в частном архитектурном колледже мне все равно не потянуть. Что ж, пришлось отпуск заменить на отчисление. С тех пор я бросила учебу.

Мой уход из университета не поколебал решения Ван Яжу выйти замуж, значит, меня обманули. Не беда, мне все равно нужно было чем-то заняться, чтобы не сидеть на шее у отчима.

И тут мой отец, Лай Цуншань, произнес еще одну фразу, которая заставила меня задуматься.

Он сказал, что повар, как и архитектор, занимается строительством. Только второй строит из стали и бетона, а первый — из вкусовых ощущений, создавая баланс между человеком и природой с помощью ингредиентов. Творения архитектора видны невооруженным глазом, а хороший повар незаметно меняет мир.

Вот это да!

Одна фраза превратила то, чем я не хотела заниматься, в нечто возвышенное и загадочное. Я решила открыть небольшой ресторан и стать поваром.

Ладно, оставим эти неприятные воспоминания.

Сейчас мой седьмой год в качестве повара. Я начинаю рассказ с этого дня, потому что, оглядываясь назад, понимаю: именно тогда я впервые узнала о существовании человека по имени Шан Вань. До этого мы, возможно, пересекались в толпе, возможно, я слышала ее интервью по радио в такси, возможно, смотрела на ее огромный рекламный щит на стеклянном фасаде небоскреба Шангу, но все это было абстрактно.

Позже я спрашивала себя: если бы на обложке журнала, который Сяо Цзыянь оставила на столе в тот день, была изображена непривлекательная и суровая женщина средних лет, стала бы я месяц спустя искать «живую» сушеную зелень для ее булочек, разъезжая на своем старом фургоне без кондиционера по деревням в тридцатиградусную жару?

Не знаю…

Возможно, и нет. Но первое впечатление — вещь поверхностная. Как булочка, от которой откусываешь кусочек: рот наполняется ароматом, на губах — приятное послевкусие. Кто в этот момент будет задумываться, откуда берется этот вкус — от спор анаэробных молочнокислых бактерий или от взаимодействия свободных аминокислот с ферментами слюны?

Некоторые вещи, такие как любовь и еда, теряют свою прелесть, если слишком много о них думать.

В тот день в полдень, ровно в двенадцать, зазвонил будильник. Я встала, приняла душ и собиралась проверить продукты на вечер, когда зазвонил телефон. Звонила А Ю.

— Хозяйка «Игры»! Ты сегодня вечером свободна? Я могу зайти к тебе в девять?

Я догадалась, что она снова переживает разрыв отношений.

— Сегодня закрываюсь раньше, в девять уезжаю домой.

— Ну пожалуйста, прими еще одного клиента! Я не задержусь, всего полчаса, как тебе?

— Полчаса — пятьсот.

Не поймите меня неправильно, у меня вполне приличный ресторан.

— Ну не будь такой! У меня тут горе любовное! Тогда я приду пораньше, в пять? Или в шесть?

Я пожала плечами.