Глава 7. Часть 1

Глава 7

Вернувшись к родителям, Ши Юньлинь сразу почувствовала себя намного спокойнее.

В комнате Императрица выпроводила всех мужчин и лично осмотрела дочь.

Увидев синяк на пояснице и следы от пальцев на предплечье, она не смогла сдержать слез, глаза ее покраснели.

— Моя Юньлинь никогда не терпела таких обид… — Императрица отвернулась, вытирая слезы платком.

Даже с дочерью из обычной семьи так не обращаются, не говоря уже о принцессе, девушке благородных кровей.

Ши Юньлинь прислонилась к подушкам на кушетке.

Она улыбнулась матери: — Это пустяки. Главное, что я вернулась целой и невредимой.

Сколько людей не смогли вернуться. Хорошо, что я смогла…

Те дни роскоши и неги в золотых залах дворца казались такими далекими, словно из прошлой жизни. Ши Юньлинь редко вспоминала о них и не хотела возвращаться к этим воспоминаниям.

Императрице стало еще горше на душе. Ведь это она должна была утешать свою младшую дочь, а вышло наоборот — дочь утешала ее.

Она поспешно вытерла слезы.

— Подожди минутку, — Императрица погладила Ши Юньлинь по голове, пригладив ее растрепавшиеся волосы.

Она вышла, чтобы принести лекарство от ушибов.

Ши Яньтун и Ши Цзин ждали во дворе. Увидев ее, они тут же подошли, расспрашивая о состоянии Ши Юньлинь.

Императрица не хотела их волновать и сказала: — Небольшие ушибы, ничего серьезного. Не беспокойтесь.

Идите оба отдыхать. Я смажу раны Юньлинь и поговорю с ней немного. Если хотите что-то ей сказать, подождите до завтра.

Взяв лекарство от синяков и боли, Императрица быстро вернулась в комнату Ши Юньлинь. Нанося мазь, она подробно расспросила дочь о сегодняшних событиях.

Это была еще одна причина, по которой она выпроводила мужчин: она боялась, что в присутствии отца и брата Ши Юньлинь будет неудобно говорить о некоторых вещах.

Хотя она, конечно, потом все перескажет Ши Яньтуну, но для Ши Юньлинь было менее неловко рассказывать матери, чем отцу.

Ши Юньлинь ничего не скрывала и подробно рассказала обо всем, что произошло сегодня.

Слушая ее, Императрица несколько раз чуть не плакала, но каждый раз с трудом сдерживалась.

Нанеся лекарство, Императрица опустила одежду Ши Юньлинь и укрыла ее одеялом.

Она не находила слов утешения, лишь снова и снова нежно гладила руку дочери.

Затем Императрица вкратце рассказала Ши Юньлинь о том, что происходило здесь после того, как ее увезли.

— Гора Цишань слишком далеко, к тому же за городом. Разве твой отец в его нынешнем положении осмелится выйти из города? Да и стража у ворот его бы не выпустила. Он просил слугу из резиденции поехать на гору Цишань и найти человека, давал деньги прохожим за воротами, но никто не согласился помочь…

Ши Юньлинь слушала с болью в сердце, представляя, как тяжело было ее отцу.

— Неожиданно Волк с горы Цишань сам приехал. Должно быть, у него есть свои информаторы, — Императрица с облегчением вздохнула. — К счастью, он успел вовремя, и к счастью, приехал сам.

Императрица нежно погладила Ши Юньлинь по плечу, все еще испытывая запоздалый страх.

У нее были опасения, о которых она не хотела говорить дочери. Она предпочитала думать, что это лишь ее домыслы.

— Спи, тебе нужно хорошо отдохнуть сегодня ночью, — Императрица поднялась.

— Матушка, принесите мне, пожалуйста, еще одно одеяло. В Ци так холодно, — мягко попросила Ши Юньлинь, лежа ничком на подушке.

Будь у нее силы встать самой, она бы ни за что не стала просить об этом мать.

Но ей было так больно, она чувствовала слабость во всем теле, и голова была тяжелой.

Императрица принесла одеяло, укрыла ее, тщательно подоткнув края. Подняв голову, она увидела, что Ши Юньлинь уже спит.

Она тихонько вышла.

Ши Яньтун уже отправил Ши Цзина спать, но сам все еще одиноко стоял под деревом, глядя на окно комнаты младшей дочери.

Императрица подошла к нему, потянула за рукав и сказала: — Юньлинь уснула, пойдем и мы в свою комнату. Все хорошо, ничего серьезного, не волнуйся.

Ши Яньтун не двигался. Она снова потянула его за рукав.

Он еще раз взглянул на комнату дочери и только тогда позволил жене увести себя.

— Столько хлопот до поздней ночи, а ты даже крошки не съел. Так нельзя. В нашей семье все больны, нельзя, чтобы еще кто-то слег, — Императрица сняла с печки кашу и поставила перед Ши Яньтуном.

Сидя за столом, Ши Яньтун вдруг обнял жену за талию и уткнулся лицом ей в живот.

Его руки постепенно сжимались. Императрица стояла неподвижно, позволяя его слезам падать на ее одежду.

Прошло много времени, прежде чем Ши Яньтун наконец отпустил ее. Выражение его лица стало обычным. Он взял ложку и принялся за кашу.

Но съев всего ложку, он выплюнул ее.

Императрица посмотрела и увидела в каше два маленьких камешка.

Ши Яньтун снова помешал ложкой в миске с белой кашей и выловил еще много песка и мелких камешков.

— Заставили кухню варить кашу так поздно, вот они и недовольны, нарочно напакостили! — вздохнула Императрица. — Ваше Величество… подождите, я пойду сварю вам новую порцию.

— Не нужно, — Ши Яньтун остановил ее. — В древности люди спали на хворосте и пробовали желчь. Что значат песок и камни в сегодняшней каше?

Он долго ковырялся в миске, стараясь выбрать все камни и песок, а затем принялся аккуратно есть. Попадавшийся мелкий песок он просто проглатывал.

— Вэньдань, впредь давай изменим обращения. Неважно, как нас называют снаружи, но здесь, в нашем доме, мы больше не должны называть друг друга императором и императрицей, — сказал Ши Яньтун.

— Хорошо, — без колебаний кивнула Фу Вэньдань. Ей и раньше не была важна честь быть императрицей, а тем более сейчас.

Ши Яньтун открыл окно и посмотрел на юг — туда, где была их родина.

В юности он сочинял стихи и музыку, путешествовал с любимой женой по горам, рекам и озерам. Фу Вэньдань не могла иметь детей, и он даже считал это благом — одна пара на всю жизнь, дети были бы лишними.

Но судьба распорядилась иначе: внезапная смерть отца и братьев, грозный враг у ворот — его возвели на трон.

Он отказался от всех увлечений своей прежней жизни, создал гарем и учился быть достойным императором.

По ночам ему снились неоконченные стихи, места, где он так и не побывал.

Но люди всегда идут вперед, пути назад нет.

Когда-то он бесчисленное множество раз тяготился бременем власти, а теперь, глядя в сторону родины, он был полон гнева и хотел лишь одного — вернуть растоптанную отчизну.

Посреди ночи Фу Вэньдань снова пошла проведать Ши Юньлинь и обнаружила, что у нее жар.

К счастью, Фу Вэньдань предвидела это. Она разбудила Ши Юньлинь и дала ей заранее приготовленное лекарство от простуды.

— Матушка, не нужно сидеть со мной… — не договорив, Ши Юньлинь слабо откинулась на подушки и снова уснула.

Фу Вэньдань смочила платок в ледяной воде и приложила ей ко лбу, время от времени меняя компресс.

Вошла Шэнь Таньси и сказала: — Вы так долго сидите, идите отдохните. Я посижу с Юньлинь.