Глава 3 (Часть 1)

Поговорка «язык мой — враг мой» оказалась чистой правдой. Лянь Иньлянь теперь жалел, очень сильно жалел. Неужели у него мозги отказали, раз он предложил Не Линьфэну вместе переворачивать таблички?

Он хотел отказаться, но не успел и слова вымолвить, как стоявший перед ним человек быстро кивнул в знак согласия:

— Хорошо, я приду вечером.

Лянь Иньлянь: «…» Можно мне загрузить сохранение?

Не успел он ничего добавить, как Не Линьфэн уже приказал унести тело и сам ушел следом. Люди, до этого толпившиеся неподалеку и перешептывавшиеся, тут же разбежались кто куда, и во дворе мгновенно воцарилась тишина.

Лянь Иньлянь некоторое время рассеянно смотрел вслед Не Линьфэну. Лишь когда косые лучи солнца согрели его руку, он повернулся и вернулся в спальные покои.

Хотя это было «его» жилище, в комнате все еще витал неуловимый, легкий аромат пудры и румян. Можно было только догадываться, скольких людей император-тиран приводил сюда в обычные дни.

Тихо вздохнув, Лянь Иньлянь снова огляделся по сторонам. Убедившись, что внутри действительно никого нет, он сделал шаг вперед и позвал вглубь комнаты:

— Система.

Едва он закончил говорить, как послышался шелест крыльев. Звук приближался, описав дугу, и наконец на его плечо опустилась красивая птичка. Из ее клюва раздался все тот же резкий, но не неприятный голос:

— Ну как?

— Да никак. Хочу загрузить сохранение, — Лянь Иньлянь не удержался и снова вздохнул. Он вкратце пересказал Системе то, что только что произошло, а затем спросил: — А что будет, если я не дотяну до обмена на предмет или Не Линьфэн убьет меня чем-то другим?

Система любезно объяснила:

— Это будет провальное сохранение. Ты вернешься в какой-то день из прошлого и продолжишь выполнять задания, повторяя все до тех пор, пока сюжет не будет завершен. Если повезет, ты можешь вернуться сразу к сохранению первого дня. Поэтому тебе нужно действовать осторожно: нельзя доводить его до ручки до того, как обменяешь очки на предмет, но и нельзя слишком сближаться с ним, чтобы он не отказался тебя убивать.

Услышав это, Лянь Иньлянь помрачнел. Если он с таким трудом накопит 500 очков, а потом потерпит неудачу и вернется к первому дню… Это же кошмар!

Получается, ему теперь придется постоянно балансировать на грани терпения Не Линьфэна.

Вот уж действительно захватывающе.

— Но прежде чем это делать, мне, наверное, стоит сначала выполнить задания? — спросил Лянь Иньлянь. — Какие у меня ежедневные задания?

Система продолжила объяснять:

— Все очень просто: каждый день нужно присутствовать на утренней аудиенции — выходные дни засчитываются автоматически, — утверждать доклады и переворачивать таблички. — Заметив, что Лянь Иньлянь молчит, она любезно добавила: — Нужен наследник, чтобы было кому передать трон. Это твоя обязанность как императора.

Лянь Иньлянь: «…» Черт бы тебя побрал.

Однако он был всего лишь слабым, жалким и беспомощным попаданцем и не смел возражать Системе, поэтому поленился вступать с ней в словесную перепалку.

Заставить кого-то себя ненавидеть, возможно, довольно просто, но контролировать уровень неприязни — нет. Он мог немного поиграть на нервах, а когда Не Линьфэн будет на грани взрыва, сбавить обороты и быть готовым умереть в любой момент.

Но проблема была в том… где предел терпения Не Линьфэна?

Лянь Иньлянь позвал Систему:

— Шуньцзы, как думаешь, где у Не Линьфэна предел терпения?

Система подавилась от такого прозвища:

— Я не евнух, почему ты дал мне такое имя? — Видя, что Лянь Иньлянь притворяется, будто не слышит, она мысленно обозвала его мелочным, но все же нехотя выполнила свою работу системы и ответила: — Откуда мне знать? Ты же понимаешь, публикация оригинала прервалась, иначе не пришлось бы звать тебя для завершения сюжета.

Услышав это, Лянь Иньлянь расстроился. Это усложняло дело. Неужели ему придется самому искать этот предел, прощупывать почву?

— Но ты же должна знать, что ему не нравится? — снова спросил Лянь Иньлянь, хотя в его голосе не было особой надежды. Ему казалось, что его Система — настоящий скупердяй, нет, возможно, даже хуже, чем известный скряга Чжоу Бапи, тот хотя бы подавал милостыню.

Как и ожидалось, Шуньцзы снова покачала головой:

— Не знаю. Я всего лишь выдаю задания.

Лянь Иньлянь потерял дар речи. Он не ошибся в своих подозрениях.

Почувствовав его презрение, Шуньцзы и сама немного смутилась. Повертев головой из стороны в сторону, она наконец остановила взгляд на Лянь Иньляне и сказала:

— Можешь спросить у придворного историографа. У него записываются все мелочи, может, что-то и найдется.

Только тут Лянь Иньлянь вспомнил об этом. Заодно он мог бы посмотреть Дневник деяний императора — хотя никто и не посмел бы его контролировать, даже если бы его характер резко изменился, все же лучше быть осторожнее.

Он немедленно приказал принести Дневник деяний и исторические анналы. В первом записывались слова и поступки императора — он мог посмотреть на себя со стороны.

В анналах же описывались государственные дела и жизнь народа. История его мало интересовала, он в основном искал упоминания о Не Линьфэне — возможно, это помогло бы ему что-то понять.

Он просидел за чтением до самого вечера. Когда вошел Лю Фу, он подумал, что тот пришел спросить насчет ужина, но, подняв голову, увидел вошедшего следом Не Линьфэна.

Тот уже переоделся в темно-сине-зеленый вышитый халат-дои, подпоясанный тканым поясом с узором благоприятных облаков. Он выглядел не так сурово, как утром, но из-за выражения лица все равно казался холодным, будто весь мир был ему должен.

Лянь Иньлянь знал, зачем он пришел, и не стал задавать лишних вопросов.

Не Линьфэн тоже не собирался много говорить. Он вошел в комнату и сел, как у себя дома, словно это были не покои императора, а его собственные.

Впрочем, может, так оно и было?

Лянь Иньлянь скривил губы и посмотрел на Лю Фу:

— Я голоден.

Лю Фу, услышав это, украдкой взглянул на Не Линьфэна, быстро отвел глаза, ответил «Слушаюсь» и вышел.

Только тогда Лянь Иньлянь отложил исторические анналы, приказал слугам убрать все и сам сел напротив Не Линьфэна.

Не Линьфэн тоже заметил книги на полу. Он слегка нахмурился, но ничего не сказал.

С чего это проклятый император вдруг взялся за чтение?

Блажь какая-то напала, захотелось управлять делами, или он что-то услышал?

Ему казалось, что сегодня этот проклятый император ведет себя как-то странно, словно проснулся утром и решил исправиться. Вся его неприкрытая враждебность, которую он обычно выказывал, исчезла, и он почти не шел наперекор. Он вел себя так послушно, что Не Линьфэн начал подозревать, не замышляет ли тот какую-нибудь новую пакость.

Оба молчали, атмосфера в комнате стала напряженной. Дворцовые слуги даже убирали почти бесшумно, боясь рассердить кого-нибудь из них — особенно регента.

Все говорили, что регент жесток и вспыльчив. Рассердить его — значило верную смерть.

Вскоре книги унесли, а вместо них Лю Фу со слугами принес ужин. Блюд было много, и трудно было определить какие-либо предпочтения.

Лянь Иньлянь взял палочки для еды. Протягивая руку, он невольно взглянул на Не Линьфэна. Встретившись с его изучающим взглядом, он на мгновение замер, непроизвольно отдернул руку и спросил:

— Ты ел?

Не Линьфэн не ответил, лишь покачал головой.

— Как раз кстати. Давай вместе.