Глава 2 (Часть 1)

У Не Линьфэна были резко очерченные черты лица, а темные зрачки, полуприкрытые веками, напоминали обнаженный меч. Его взгляд заставлял Лянь Иньляня съеживаться.

Ему казалось, что Не Линьфэн пришел не убить его, а разрубить на куски.

— Ч-что я мог устроить? — голос Лянь Иньляня звучал неуверенно, а взгляд забегал по сторонам, словно у нашкодившего ребенка.

Но когда его взгляд упал на Систему, тихо сидевшую рядом и притворявшуюся птичкой, он немного воспрял духом. Ведь это не он убил человека, чего ему нервничать? Сухо кашлянув, он медленно произнес:

— Князь пришел по делу?

Не Линьфэн слегка нахмурился и бросил взгляд за дверь. Он ничего не сказал, но его намек был очевиден.

— Ох... это... это не я сделал... — при воспоминании об увиденном Лянь Иньлянь снова сник. Вообще-то, в оригинальной книге император-тиран нередко доводил людей до смерти, но к наложницам относился неплохо.

Тем более, ему показалось, что кто-то назвал имя «Вань Цзецзы». Он помнил, что она, кажется, попала во дворец во время отбора наложниц, устроенного тираном некоторое время назад, и позже пользовалась его благосклонностью. Если бы ее не погубили другие наложницы, она прожила бы еще долго. Что же здесь произошло?

Однако выражение лица Не Линьфэна не изменилось, словно он был уверен, что это дело рук проклятого императора. Он смотрел на Лянь Иньляня, как хищник на добычу, готовый молниеносно броситься и перегрызть ему горло при малейшем движении.

Оба молчали, атмосфера становилась напряженной. Наконец, снаружи торопливо вошел стражник. Отдав честь, он подошел к Не Линьфэну и что-то прошептал ему на ухо. Только тогда лицо Не Линьфэна немного смягчилось, приобретя странное выражение. Он посмотрел на Лянь Иньляня как-то по-особенному.

Лянь Иньляню стало еще более не по себе от этого взгляда. Но потом он подумал: «Я же вроде император, почему я должен его так бояться?»

Сделав пару неглубоких вдохов, он собрался с духом, выпрямил шею и спросил:

— Что случилось?

Не Линьфэн заложил руки за спину, слегка повернулся боком, но голову по-прежнему держал высоко. Было видно, что он уступает дорогу, но ни капли почтения в этом не чувствовалось:

— Почему бы Вашему Величеству не посмотреть самому?

Самому посмотреть?

На что?

Слова Не Линьфэна сейчас походили на предложение засунуть руку в непрозрачный ящик: внутри мог оказаться как мягкий кролик, так и ядовитая змея, готовая укусить в любой момент.

Но будь что будет. Лучше раньше умереть и переродиться, тогда он сможет вернуться в современный мир на пару дней раньше.

При этой мысли Лянь Иньлянь почувствовал себя увереннее, гордо вскинул голову и заявил:

— Посмотрю так посмотрю! Думаешь, я тебя боюсь?

С этими словами он встал, огляделся, его взгляд упал на разбросанную одежду. Он подошел и наклонился, чтобы поднять ее, но в нос ударил смешанный с пудрой запах алкоголя. Он поморщился, а пальцы, коснувшиеся ткани, отдернулись, словно обжегшись.

Евнух, который разговаривал с ним ранее, оказался расторопным. Увидев это, он тут же принес чистый парчовый халат с цветной вышивкой и накинул ему на плечи, тонким голосом произнеся:

— Ваше Величество, берегитесь простуды.

Лянь Иньлянь взглянул на темную одежду, которая ему не понравилась, но сейчас было не до привередливости. Он небрежно поправил воротник, чтобы не выглядеть как псих, разгуливающий голышом средь бела дня, и направился к Не Линьфэну:

— Пойдем.

При виде его неопрятного вида у Не Линьфэна запульсировало в висках. Он нахмурился и несколько мгновений пристально смотрел на него. Однако Лянь Иньлянь совершенно не понял намека и даже вопросительно хмыкнул: «Мм?». Его светлые, словно стекло, глаза смотрели на регента. Этот невинный вид заставил Не Линьфэна нахмуриться еще сильнее.

Светлые зрачки обычно придают хищный вид, как у животных, но Лянь Иньлянь был исключением. Когда он смотрел на кого-то, его глаза сияли, словно чистый источник, отражающий луну, и блестели влагой, делая его вид безобидным. Но только те, кто общался с ним, знали, что этот человек был невероятно развратен, и такая пара чистых, красивых глаз досталась ему зря.

Не Линьфэн не смог больше на это смотреть и рявкнул на евнуха, стоявшего позади Лянь Иньляня:

— Лю Фу! Почему ты до сих пор не помог Его Величеству привести себя в порядок?

Лю Фу отозвался: «Слушаюсь!», но лишь подобострастно обратился к Лянь Иньляню: «Ваше Величество», — и не сделал ни малейшей попытки помочь ему одеться. Это показалось Лянь Иньляню странным. Какое им дело до его одежды, когда тут такое творится?

Он же не голый бегает!

Ему было лень препираться. Еще раз запахнув халат на груди, он вышел наружу, не забыв бросить Не Линьфэну:

— Ты идешь или нет? Если нет, я пошел.

Руки за спиной сжались крепче. Не Линьфэн больше ничего не сказал и последовал за ним.

Лянь Иньлянь только что думал, что же там стряслось — стражник так торопился, да и реакция Не Линьфэна была странной. Но когда он вышел и увидел лежащее у двери тело, то мгновенно понял, почему у Не Линьфэна было такое выражение лица. Шок и недоумение смешались на его лице, порождая лишь странную гримасу.

Тело по-прежнему было одето в то же яркое красное платье. Воротник был распахнут, обнажая большой участок мертвенно-бледной кожи, словно клочок снега, тающий в море крови.

Раньше Лянь Иньлянь, вероятно, возмутился бы: хоть человек и мертв, но это все-таки девушка, так поступать слишком жестоко. Но сейчас, глядя на грудь, плоскую, как пустыня на Северо-западе, он не мог вымолвить ни слова.

Что происходит?

Мужчина?

Разве это не наложница?!

В изумлении он смутно расслышал тихие перешептывания вокруг. Люди говорили вполголоса, боясь быть слишком дерзкими, но Лянь Иньлянь все же уловил пару фраз: что-то вроде «оказывается, у Его Величества склонность к мужчинам», «а может, есть и еще что-то». От этих слов у него загудело в голове. Сколько же еще неизвестных ему подробностей о нем самом существует?!

— Что такое? — раздался за спиной голос Не Линьфэна, холодом проникая в уши Лянь Иньляня. — Ваше Величество не помнит Вань Цзецзы, которая прислуживала вам ночью?