Глава 1. Расторжение помолвки и угроза уничтожения семьи

Деревня Диких Цветов, дом семьи Линь.

— Расторгнуть помолвку?

Бабушка Линь холодно посмотрела на мужчину перед собой.

— Даже не думай об этом! Ты, Чу Ван, в своё время умолял принять тебя в семью Линь. И что же, теперь, когда окреп, решил разорвать помолвку? Даже не мечтай!

Несмотря на преклонный возраст, бабушка Линь была полна энергии, и её громкий голос привлёк внимание прохожих.

Под взглядами односельчан Чу Ван смутился.

— Не с тобой говорить хочу. Позови Линь Цзиньгэ.

— Ха! Ты из тех, кто задирает слабых и боится сильных, рассчитывая на мягкосердечие моей внучки, — бабушка Линь усмехнулась, преграждая Чу Вану путь к дому.

— Бабушка Линь, я помню вашу доброту и заботу обо мне все эти годы. Но чувства — дело тонкое, их нельзя принуждать. Тем более я всегда считал её сестрой…

— Пф! Как ты смеешь такое говорить?! — Бабушка Линь, возмущённая бесстыдством Чу Вана, тяжело дышала.

— Ты обещал, что, как только достигнешь совершеннолетия, станешь частью нашей семьи. Брачный договор скреплён клятвой! Ты и так постоянно откладывал свадьбу, а теперь ещё и осмеливаешься просить о расторжении помолвки?!

Бабушка Линь кипела от гнева, не сводя глаз с Чу Вана.

Чувствуя на себе осуждающие взгляды окружающих, лицо Чу Вана помрачнело.

В этот момент плотно закрытая дверь дома Линь распахнулась.

Из-за двери вышла молодая женщина с прекрасным, но бледным лицом. Несмотря на простую одежду из грубой ткани, её красота была неотразима.

— Бабушка, если Чу Ван хочет расторгнуть помолвку, пусть так и будет. Насильно мил не будешь, — тихо произнесла Линь Цзиньгэ. В её голосе звучала печаль, а взгляд, обращённый к Чу Вану, был полон сложных чувств.

Она выглядела так, словно готова пожертвовать собой ради любимого.

После этих слов Линь Цзиньгэ побледнела ещё сильнее, а в её глазах заблестели слёзы.

Этот вид заставил сердца наблюдающих сжаться от сочувствия к брошенной девушке.

Никто не догадывался, что в этот момент Линь Цзиньгэ не только не чувствовала боли, как все думали, но и была невероятно взволнована!

«Наконец-то эта ужасная часть сюжета закончилась! Наконец-то я избавлюсь от этого подонка!» — думала она.

Линь Цзиньгэ была одной из немногих женщин-механиков в межзвёздной армии. Талантливая и способная, она сразу после выпуска отправилась на фронт. В отпуске её единственным развлечением было чтение романов в звездной сети.

Прочитав новеллу «Зять-Бессмертный» и оставив пару критических комментариев, она вдруг потеряла сознание. А когда открыла глаза, то обнаружила, что переродилась младенцем.

Только встретив Чу Вана, она поняла, как ей не повезло: она стала невестой главного героя этой книги.

Да, той самой второстепенной героиней, которую использовали, а потом довели до гибели всей семьи.

Линь Цзиньгэ хотела сразу же бросить Чу Вана, но всякий раз, когда она пыталась отклониться от сюжета, её начинало лихорадить.

Её бледность была вызвана не душевной болью, а противодействием Небесного Дао её попыткам изменить ход событий.

Очнувшись от своих мыслей, Линь Цзиньгэ хотела что-то сказать, но почувствовала резкую боль в груди и закашлялась кровью.

Давление Небесного Дао было слишком сильным. Даже небольшие изменения в сюжете едва не стоили ей жизни.

Увидев это, бабушка Линь забыла о Чу Ване и бросилась к внучке, поддерживая её.

— Цзяоцзяо, не пугай меня! Почему ты кашляешь кровью? — взволнованно спросила она, невольно назвав внучку ласкательным именем.

— Бабушка, отдай ему брачный договор, — прошептала Линь Цзиньгэ, едва держась на ногах.

Сказав это, она почувствовала, что задыхается, и потеряла сознание.

Когда Линь Цзиньгэ очнулась, на улице уже стемнело.

Она почувствовала, что давление мирового порядка исчезло, и ей стало легче дышать.

— Цзяоцзяо, ты наконец-то проснулась! — Бабушка Линь вошла в комнату с чашкой отвара, ускорив шаг, когда увидела, что внучка открыла глаза.

— Тебе лучше? — спросила она, протягивая чашку.

Линь Цзиньгэ взяла чашку и залпом выпила горький отвар, от которого у неё чуть не свело челюсть.

Она потёрла ноющую от долгого сна голову, вернула чашку бабушке и спросила: — Бабушка, сколько я проспала?

— Два дня.

— Что? Два дня?! — Линь Цзиньгэ резко села на кровати.

Если она не ошибалась, сегодня её семья должна была погибнуть!

Не успела она обдумать это, как в дверях появилась тёмная фигура и быстро захлопнула дверь.

Бабушка Линь, услышав шум, бросилась к двери.

Хотя её уровень развития был одним из самых высоких в Деревне Диких Цветов, она не смогла остановить незнакомца.

Дверь захлопнулась с громким стуком. Бабушка Линь попыталась открыть её, но безуспешно.

Раньше она могла бы выбить такую дверь одним ударом ноги, но сейчас, даже используя всю свою духовную силу, не могла сдвинуть её ни на дюйм. Более того, отскочив от двери, бабушка Линь упала на пол и закашлялась кровью.

На прежде обычной деревянной двери проступили золотистые узоры.

— Формация Жёлтого ранга средней ступени! — воскликнула бабушка Линь, глядя на мерцающие золотые линии.

На всём континенте Цанлань мастера формаций были чрезвычайно редки, но сейчас она столкнулась с формацией Жёлтого ранга средней ступени в крошечной Деревне Диких Цветов!

— Бабушка! — Линь Цзиньгэ, увидев, как бабушку отбросило от двери, вскочила с кровати, не обращая внимания на то, что босая, и бросилась к ней.

Не успела она помочь бабушке подняться, как снаружи вспыхнул огонь.

Пламя, стремительно охватывающее дом, было необычным.

— Кто там?! Наша семья Линь всегда лечила людей и никогда не творила зла! За что вы хотите нас уничтожить?!

Нападавшие молчали.

Огонь разгорался всё сильнее, а золотая формация прочно удерживала их внутри.

Золотистое пламя, словно живое, мгновенно добралось до балок, и висевшая рядом занавеска, загоревшись, упала прямо на Линь Цзиньгэ.

— Осторожно! — В последний момент бабушка Линь оттолкнула внучку.

Но странное пламя коснулось её руки, оставив большой ожог.

— Бабушка! — Густой чёрный дым застилал глаза Линь Цзиньгэ, слёзы текли по её щекам.

— Бабушка, ты как?! — Она быстро обогнула упавшее в огонь полотно и подбежала к бабушке, чтобы помочь ей встать.

Но бабушка Линь оттолкнула её.

Она достала из-за пазухи фарфоровый флакон и проглотила таблетку.

Сквозь огонь Линь Цзиньгэ увидела, как кожа на лице бабушки начала трескаться.

— Цзяоцзяо, я попытаюсь сломать формацию. Я задержу их, а ты беги, не оглядываясь!

Сказав это, бабушка Линь направила руки к двери. Вокруг них замерцал зелёный свет.

Она снова ударила по формации. Непробиваемая до этого преграда дала трещину.

— Бабушка, нет! — закричала Линь Цзиньгэ.

Она не знала, что за таблетку приняла бабушка, но, судя по всему, это было что-то опасное.

Это была её бабушка, которая вырастила её! Как она могла спокойно смотреть на её смерть?!

Линь Цзиньгэ хотела броситься к бабушке, но с потолка упал ещё один сноп странного пламени, загоревшись прямо на полу и преградив ей путь.

Видя, как у бабушки, продолжающей атаковать формацию, из носа и рта течёт кровь, Линь Цзиньгэ почувствовала, как у неё звенит в ушах, а ноги подкашиваются.

Она вдруг ощутила такую ненависть! Ненависть к своей беспомощности и к собственной беспечности. Если бы она проснулась раньше, возможно, всего этого удалось бы избежать?

Или же Небесный Дао неумолим, и его правила нельзя нарушить? Если кому-то суждено умереть, то так тому и быть?

Её взгляд затуманился, вокруг неё начала клубиться тёмная энергия. Ей показалось, что она вернулась на поле боя, где сражалась с полчищами насекомых, и в ушах снова зазвенел пронзительный крик королевы зергов.

«Динь! Обнаружена угроза эмоционального срыва хозяйки. Принудительная активация Источника. Сяоши активируется…»