Глава 16: Пьяница

Елюй Цинэ, хоть и был непобедимым богом войны, проводящим на коне в несколько раз больше времени, чем пешком, всё же не смог выдержать мощного отката, вызванного тем, что Бог Грома перешёл на сторону врага.

Маленький конюх шатался, прислонившись к голове Бога Грома, лаская и целуя его, в позе, полной нежности и двусмысленности.

— Эй… эй… здоровяк… Молодец! — похвалила она.

Затем, повернувшись, она указала на главу злодеев под луной, того, что был одет в дорогой чёрный соболиный плащ, и злорадно усмехнулась: — Воз… возмездие!! Чертов злодей… Что за дерьмовый генерал… Все… все ублюдки…

Она трясла пальцем, один, два, три…

— Зырите на меня?! Вы… вы ещё… не покорились! Ладно… Ждите… Я… позвоню… в полицию… Пусть полиция… вас… всех арестует! Арестует!!

Её тело пошатнулось, она споткнулась, и Бог Грома незаметно поддержал её своим крепким чёрным телом.

Пьянство не означало, что она полностью потеряла сознание. Когда тот генерал с железным лицом, которого она видела голым, шаг за шагом приблизился к её зоне комфорта, Мэй Лянчэнь оказалась быстрее обезьяны, спрятавшись за спину Бога Грома.

— Ты… не… не подходи! У меня… есть пистолет… очень… очень мощный!

Сказав это, она сложила руки, имитируя хватку пистолета, и из-под шеи лошади направила их на Елюй Цинэ.

— Тра-та-та… Тра-та-та-та… Не… не подходи!

— Низкий раб, как ты смеешь оскорблять генерала, выходи и прими смерть! — Агула не выдержал, бросился вперёд, чтобы вытащить Мэй Лянчэнь и лично отрубить ей голову, чтобы преподнести её Великому Генералу.

Но как только он двинулся, его остановил Елюй Цинэ.

Леденящий душу голос из преисподней, пронизанный ледяной жаждой убийства, произнёс:

— Он мой!

Что значит "мой"? Это было очевидно. Добыча, враг, объект для первобытной расправы. Маленький конюх, на этот раз тебе действительно конец…

— Ш-ш-ш! — Кнут, пропитанный степной росой, с сокрушительной силой обрушился на шею Бога Грома.

— И-го-го… И-го-го… — Бог Грома от боли вытянул шею и заржал, его копыта безостановочно кружились.

Из-под чёрной шерсти проступила кровь, и едкий запах крови быстро распространился вокруг.

Мэй Лянчэнь сохраняла прежнюю позу, её разум был в полубессознательном состоянии, она ещё не совсем пришла в себя, но подсознательно знала, что этот дьявол снова совершил зло.

Бог Грома свернул голову, отстранился от маленького конюха и приблизился к генералу.

— И-го-го… и-го-го… — Он тихо заржал, в его тёмных глазах отразился страх.

Такой гордый и величественный здоровяк, но он боялся фашистского генерала, который только и умел, что хвастаться силой, размахивая кнутом.

Мэй Лянчэнь разозлилась.

Пьяному море по колено.

Она, держа "пистолет", бросилась прямо на Елюй Цинэ, который уже вскочил на коня.

— Я тебя тра-та-та… Чертов… генерал… Уб… ублюдок… Здоровяк… Сбрось… сбрось его! Сбрось… фашиста… сбрось его!

Язык заплетался, голова кружилась, тело болело. Она смотрела на генерала, подобного богу, который из одного превратился в трёх, потом в пять, а затем их стало так много, что невозможно сосчитать.

— Ой, ты умеешь… магию Сунь Укуна… Он… он Будда-победитель в битвах… А ты… фа… фашист… Чертов… победитель в битвах… Генерал… ах!

Мэй Лянчэнь вдруг почувствовала, как её тело стало лёгким, её подняли с земли и бросили на седло.

Подробнее