Имя

После ухода Ли Вэя Лункодо снял свой плащ и бережно накинул его на Ли Сысы. Окутанная незнакомым мужским ароматом, Ли Сысы невольно вздрогнула.

Это была ее первая настоящая встреча с Лункодо. Днем, в коридоре, она не осмелилась поднять голову и, конечно же, не разглядела его лица.

Они с Лункодо были совершенно чужими людьми. Ли Сысы не верила, что он действительно влюблен в нее, не говоря уже о какой-то глубокой привязанности.

Она не понимала, почему Лункодо пришел ей на помощь, но одно было ясно наверняка: она точно не была его возлюбленной.

Лункодо застегнул плащ на Ли Сысы, затем поднял ее на руки и направился к выходу.

Стоявшая у дверей матушка все еще пыталась их остановить, но Лункодо, холодно взглянув на нее, не оборачиваясь, сказал:

— Передай своей хозяйке, что я, Лункодо, забрал ее.

Повозка мерно стучала колесами по тихим улицам.

В безмолвном экипаже Ли Сысы сидела на руках у Лункодо. Он держал ее так с самой посадки, словно она была его вновь обретенным сокровищем.

Но с момента встречи они не обменялись ни единым словом.

Лункодо молчал, и Ли Сысы, естественно, тоже не решалась заговорить. Она все еще не понимала, что он собирается с ней делать.

Этот мужчина выглядел слишком пугающе.

Лункодо был высокого роста, с грубыми чертами лица, густыми бровями и большими выразительными глазами, которые смотрели с какой-то тяжелой силой.

В его объятиях Ли Сысы чувствовала себя так, словно ее обнимала каменная стена.

Еще хуже было то, что на ней было слишком легкое платье. Хотя Лункодо и укутал ее плащом, но плащ — это не одежда, и он не мог полностью скрыть ее тело.

Сейчас, сидя у него на коленях, она чувствовала, как плащ сползает с груди, открывая взгляду ярко-красный край нижней рубашки сквозь тонкую ткань платья. Юбка же, из-за согнутых ног, задралась, обнажая часть ее белых, как нефрит, икр.

Раньше Ли Сысы бы совершенно не обратила внимания на такую незначительную оголенность, но сейчас все было иначе. Ее обнимал мужчина с грозным видом, и то, что она не дрожала от страха, уже говорило о ее силе воли.

Ли Сысы напряглась, боясь пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы поправить плащ или одернуть юбку.

Так прошло неизвестно сколько времени, пока один из слуг не спросил тихонько у входа в экипаж:

— Господин, куда мы сейчас едем? Обратно в резиденцию?

Голос слуги, казалось, прервал раздумья Лункодо. Ли Сысы почувствовала, как сильная рука, обнимавшая ее, сжалась. Казалось, он только сейчас вспомнил, что держит на руках человека.

Лункодо пристально посмотрел на Ли Сысы, а затем медленно ослабил хватку.

— За город, в усадьбу Сяотаншань, — сказал он.

— Господин, городские ворота уже закрыты.

Лункодо помолчал, затем отпустил Ли Сысы, поднял занавеску окна экипажа и, увидев слугу, ехавшего рядом с повозкой, спросил:

— Ху Ань, у твоей семьи есть дом в Переулке Цветов?

— Да, господин. Мой отец и старший брат сейчас управляют лавками в Пекине, поэтому наша семья купила небольшой дом в Переулке Цветов.

Вся семья Ху Аня была из домашних рабов. Его отец пользовался большим доверием господина и был назначен управляющим пекинскими лавками. Ху Ань был младшим сыном в семье, и отец специально отправил его служить к господину в качестве доверенного лица.

Господин знал все это, и сейчас он спрашивал лишь для подтверждения, поэтому Ху Ань ответил честно.

Выслушав его, Лункодо приказал ехать в Переулок Цветов.

Пока они разговаривали, Ли Сысы успела поправить плащ, плотно укутавшись в него, и забилась в угол повозки.

Лункодо обернулся и увидел в углу девушку, которая съежилась, как испуганный кролик.

Его суровое выражение лица немного смягчилось. Он протянул руку к Ли Сысы и сказал:

— Иди сюда.

В его тоне не было места для возражений. Ли Сысы не осмелилась испытывать его терпение и, сжимая край плаща, медленно шагнула к нему.

Как только она подошла ближе, он взмахнул рукой и снова усадил ее к себе на колени.

Ли Сысы тихонько вскрикнула, но не стала сопротивляться.

К счастью, на этот раз она крепко держала плащ, и, несмотря на то, что снова оказалась у него на коленях, он не раскрылся, как в прошлый раз.

Лункодо не обратил внимания на ее осторожность. Он взял ее за руку и спросил:

— Как тебя зовут?

Ли Сысы смотрела, как ее маленькая белая рука покоится в большой, грубой и крепкой руке мужчины. Ее рука была вдвое меньше его, как у ребенка. Дрожащим голосом она ответила:

— Я… Сыэр. Меня зовут Ли Сыэр.

Хотела она того или нет, сейчас ей приходилось быть Ли Сыэр. По крайней мере, Ли Сыэр проживет еще много-много лет, а вот Ли Сысы — не факт.

— Сыэр. Прекрасное имя, — Лункодо обнял ее, положив подбородок ей на голову, и, словно успокаивая ребенка, похлопал ее по бедру. — Отныне ты — моя Сыэр.

Дом семьи Ху находился в городе, и они добрались туда очень быстро.

Сумерки сгущались. Старина Ху с семьей уже собирались ложиться спать.

С появлением Лункодо вся семья быстро собралась в передней зале и поклонилась ему.

После приветствий встревоженный старина Ху спросил:

— Господин, что привело вас к нам так поздно? Какие-то распоряжения?

Лункодо сидел во главе стола с ледяным выражением лица. Помолчав, он наконец произнес:

— Это госпожа Ли, моя женщина. Завтра, как откроются городские ворота, ты возьмешь людей и сопроводишь госпожу Ли в усадьбу Сяотаншань. Пусть пока поживет там.

Сделав паузу, он добавил:

— Отныне ваша семья должна верно служить госпоже Ли.

Как только Лункодо закончил говорить, все семейство Ху на мгновение замолчало. Лишь видавший виды старина Ху первым пришел в себя и заверил Лункодо, что они непременно позаботятся о госпоже Ли. Затем он вместе с семьей поклонился Ли Сысы.

За все эти годы после перерождения Ли Сысы впервые кто-то кланялся ей. На мгновение ей захотелось отступить, но она все же взяла себя в руки.

Что бы ни случилось, ей нужно было сохранять спокойствие. Она не хотела снова оказаться в борделе.

Отношение Лункодо к ней было очень важным, от этого зависел уровень ее жизни в будущем.

Лучше, когда кланяются тебе, чем когда кланяешься ты.

Семья старины Ху была преданными людьми Лункодо. Они управляли его личным имуществом, а младший сын служил у него доверенным лицом. Теперь, когда он поручил им заботиться о Ли Сысы, семья Ху сразу поняла, какое место эта госпожа Ли занимала в сердце их господина.

Среди домашних рабов семьи Тунцзя они считались людьми уважаемыми. Кто же такая эта госпожа Ли? Судя по всему, господин хотел, чтобы они относились к ней как к хозяйке. Это означало, что их дальнейшая судьба теперь зависела от этой госпожи Ли.