Закрытие деревни (Часть 1)

Закрытие деревни.

Только убедившись, что она исчезла, я осмелилась вылезти из-под кровати. Подняла с пола дневник, закрыла его и прошептала про себя последние слова.

Теперь мне стало ясно: мой сон был вещим. В этом доме обитает призрак, и этот призрак — предыдущая хозяйка.

Но я заплатила за этот дом, и я не могу просто так уйти.

Я посмотрела на время на телефоне — 3:30 ночи.

Черныш мяукнул несколько раз и запрыгнул на подоконник открытого мной перед сном окна.

Это окно было странным: оно открывалось только на четверть, ровно настолько, чтобы Черныш мог свободно пролезть. Моя голова туда не пролезала.

Я в страхе умоляла его остаться: — Не уходи! Мне страшно одной! Я угощу тебя вкусной едой! Ты придёшь завтра? Я буду заботиться о тебе!

Несмотря на мои мольбы, Черныш решительно повернулся, вылез в окно, прыгнул на ветку дерева за окном и быстро растворился в ночной темноте.

Остаток ночи я не сомкнула глаз, боясь, что этот внезапный ужас повторится. Моё сердце этого бы не выдержало.

Дожидаясь рассвета, я включила свет, закуталась в одеяло, открыла дневник на странице с закладкой и продолжила читать.

Оказалось, Черныш был её котом.

Автор дневника была жизнерадостной, любила жизнь, умела находить радость в мелочах. Это была явно добрая девушка.

Я вдруг вспомнила слова старосты о ней: «Пропала без вести, как сквозь землю провалилась».

А что, если она не уехала, а умерла? Умерла так, что никто не заметил.

Это могло бы объяснить странности, которые я заметила, когда впервые вошла в дом.

Вещи первой необходимости, не имеющие никаких следов переезда, мебель, без каких-либо дефектов, но почему-то оставленная в доме.

Но почему её призрак здесь? Может, это что-то вроде «прах к праху»?

Душа вернулась домой? Нет, она не была местной.

Она умерла здесь?! Её душа заточена в этом месте?!

В Деревне Благоденствия происходят такие сверхъестественные вещи? Но если она умерла в деревне, почему староста и жители ничего не знают?

Тело бы разложилось, начало бы пахнуть, привлекло бы животных. Кто-нибудь бы обязательно заметил.

Тут мне в голову пришла одна смелая мысль, от которой у меня мурашки побежали по коже. А что, если в этом доме…

Но я быстро отбросила эту идею. Когда я приходила смотреть дом, староста водил меня повсюду, мы всё тщательно осмотрели, не пропустив ни одного уголка. Кроме обычного запаха плесени, который бывает в давно нежилых домах, никаких других неприятных запахов не было.

Может, с ней произошёл несчастный случай? Например, во время прогулки в горах оборвалась верёвка, она упала и сломала ногу, оказавшись в безлюдном месте, где её никто не мог найти, и она умерла в полном одиночестве.

Я покачала головой. Эта версия тоже не подходила. Судя по её дневнику, два года назад жители деревни были такими же гостеприимными, как и сейчас. Они часто заходили в гости, приносили овощи со своих огородов.

Она с благодарностью описывала в дневнике каждый свой день в Деревне Благоденствия.

Например: «Сегодня такой-то принёс стручковую фасоль», «Сегодня такой-то принёс люффу», «Сегодня такой-то принёс баклажаны».

Каждый день в дневнике было около десяти записей про овощи, чаще всего про люффу. В какой-то момент она получала почти десять люфф в день.

Если сначала она подробно всё описывала, то потом записи стали короче: «Такой-то, люффа».

Честно говоря, читая это, я почувствовала её отчаяние, но всё равно рассмеялась.

Однако мой смех быстро прекратился. Во-первых, я боялась, что она всё ещё где-то рядом, и не хотела смеяться слишком громко. Во-вторых, вчера днём жители деревни тоже принесли мне много люфф.

На следующий день вечером она с отчаянием писала о еде: «Сегодня ужинаю одна, немного роскошно: три блюда и суп. Конечно же, это всё люффа! У меня осталось двадцать семь люфф, которые принесли жители. До конца закрытия деревни мне придётся питаться только ими. Что делать? Перетерпеть. (Или тайком съесть корм Хопа. Он не узнает.)»

«Буду молиться, чтобы завтра дядюшки, тётушки, братья и сёстры не принесли мне больше люфф. Я очень, очень, очень жалею, что не купила продукты перед закрытием деревни. Больше никогда в жизни не хочу видеть люффу. От одного её вида у меня темнеет в глазах, а от запаха меня тошнит. Если я съем ещё хоть одну, то точно буду отбирать корм у Хопа! Это просто ужасно!!! Хочу умереть!!!»

Тут я не выдержала и, упав на кровать, расхохоталась до слёз.

Когда я наконец-то успокоилась, меня охватила необъяснимая грусть.

На этой записи дневник обрывался. Никаких записей за следующий день, ни за последующие.

Её последнее шутливое «хочу умереть» оказалось правдой.

Она не дождалась окончания закрытия деревни. Что-то случилось с ней во время изоляции.

Закрытие деревни? Никто не может выйти из деревни, и никто не может войти.

У меня возникло ещё более смелое предположение.

Убийство.

Может быть, жители деревни вместе убили её?!

Меня бросило в дрожь. Если это правда, то многое становится понятным.

Какое там исчезновение! Они просто сговорились стереть её существование.

Лёжа в кровати, я начала размышлять. В голове прозвучал её душераздирающий крик: — Беги!

— Они все плохие.

Кто такие «они»? Может быть, жители деревни?