Глава 3.2

— Уже третья, — Мэн Юаньгэ толкнула Чэн Ли локтем, ее голос звучал тихо, но с ноткой удивления.

Чэн Ли, отвлеченная на свои переживания и погрузившаяся в мысли, вздрогнула и спросила:

— Что?

Мэн Юаньгэ кивнула в сторону Жун Ци:

— Сегодня уже третья девушка, которая подошла к нему. Но я заметила, что он довольно принципиален — ни одной не дал свой WeChat.

Чэн Ли слегка улыбнулась, но в ее глазах мелькнуло что-то, что можно было принять за легкую зависть или удивление.

Она посмотрела на Жун Ци, который сидел, словно неприступная гора, его холодность и уверенность притягивали взгляды, но в то же время отталкивали.

— Ну, не зря ты стала журналисткой, очень наблюдательная, — Чэн Ли усмехнулась, пытаясь скрыть свое смущение.

— Эти девушки, наверное, даже не знают, кто он. Просто подходят из-за его внешности, — продолжила Мэн Юаньгэ, ее голос звучал слегка иронично.

Чэн Ли с этим согласилась, но не нашла в этом ничего предосудительного.

Жун Ци всегда был признанным красавцем. Его черты лица были идеально пропорциональны, с четкими линиями скул и выразительными глазами, уголки которых слегка приподнимались, придавая ему холодноватый и слегка дерзкий вид. С годами его юношеская дерзость превратилась в спокойную уверенность, но в уголках глаз все еще читалась тень былого бунтарства.

Каждый раз, когда он появлялся в СМИ, это вызывало бурные обсуждения. Для обычных людей он был словно шедевр, созданный богиней Нюйвой*, — настолько совершенный, что даже зависть казалась неуместной.

П.п.: В китайской мифологии Нюйва — богиня-творец, которая, согласно легендам, создала человечество из глины. Сравнение с «итоговым проектом Нюйвы» подчёркивает его исключительную внешность и талант, делая его настолько совершенным, что обычные люди не могут даже позавидовать ему, чувствуя себя на совершенно ином уровне.

— Ладно, хватит переживать за такого человека, как он. Лучше подумай, какую девушку такой победитель по жизни мог бы выбрать, — Чэн Ли потянулась к вискам, чувствуя, как голова раскалывается от выпитого.

Она редко пила, особенно из-за работы, где не было необходимости в алкоголе. Сегодня уже после несколько бокалов алкоголь дал о себе знать.

После того как певица на сцене исполнила еще две песни, Чэн Ли взглянула на время на телефоне:

— Половина двенадцатого. Пора домой.

— Что? Так рано? — удивилась Мэн Юаньгэ. — Я уже настроилась провести с тобой ночь до утра, пока не упадем от усталости.

— Завтра мне на работу, — Чэн Ли взяла сумку, стоявшую рядом.

Мэн Юаньгэ с жалостью посмотрела на нее:

— Может, возьмешь выходной? Нет ничего важнее отношений, а расставание из-за измены — большой удар по гордости.

Чэн Ли уставилась на нее:

— Сегодня Жэнь Куан сказал мне, что наш главный инженер уходит, а я…

Она ткнула пальцем в свою грудь, но ее ноги подкосились, и она слегка пошатнулась.

— Я следующая в очереди на его место. Так что, пока Земля не взорвется, я не возьму выходной. Пока Вселенная не перезагрузится, я не успокоюсь и не отдохну.

Мэн Юаньгэ поспешила поддержать ее, чтобы та не упала.

Чэн Ли под воздействием алкоголя начала терять контроль над собой. Ее обычно стойкая и холодная аура начала пропадать.

— Поэтому завтра я обязана быть на работе. Я должна хорошо работать.

Мэн Юаньгэ, полная сочувствия, продолжала поддерживать ее и уговаривать:

— Хорошо, хорошо, мы будем хорошо работать, а этот мерзавец пусть катится куда подальше.

Чэн Ли кивнула с решимостью.

— Мерзавец может уйти, но повышение я не упущу!

С этими словами она резко шагнула вперед, но в этот момент ее туфля на шпильке слетела с ноги, описав в воздухе идеальную дугу.

— Ах!

Мэн Юаньгэ вскрикнула от неожиданности.

Чэн Ли рассеяно посмотрела по сторонам, ища внезапную потерю.

Недалеко от них Жун Ци слегка наклонил голову, одной рукой ловко поймав туфельку. Он лениво посмотрел в ее сторону, их взгляды встретились.

Воздух в баре наполнился неловкостью.

Жун Ци спокойно смотрел на нее, его черные глаза были полны безмятежности, без тени осуждения.

«Помогите…»

«Помогите!»

Осознав, что произошло, Чэн Ли даже в полумраке бара почувствовала, как ее лицо заливается краской со скоростью, видимой невооруженным глазом. Она застыла на месте, даже ее уши горели от стыда.

А Жун Ци стоял напротив, невозмутимо глядя на нее и держа в руке ее туфельку, словно это было доказательство ее оплошности.

— Может, я помогу тебе забрать туфельку?.. — начала Мэн Юаньгэ, но не успела закончить фразу, как Чэн Ли развернулась и побежала.

Побежала.

— Твоя Золушка сбежала, не пора ли вернуть ей туфельку? — повернувшись, Цзян Чжэ заметил убегающую в панике Чэн Ли и, громко рассмеявшись, начал уговаривать друга.

Жун Ци опустил глаза, посмотрел на туфельку в руке и не удостоил его ответом.

— Она не Золушка, — его тихий шепот утонул в шумной обстановке бара.

***

Чэн Ли стояла у входа в бар, и ночной ветерок слегка освежил ее сознание, развеивая алкогольный туман в голове.

Через некоторое время Мэн Юаньгэ выбежала за ней и наконец нашла ее.

После пробежки она, слегка запыхавшись, сказала с недоумением:

— Ну и зачем ты убежала? Даже туфельку оставила.

— Между смертельным стыдом от социальной смерти и одной туфлей я решила, что туфлей можно пожертвовать, — спокойно ответила Чэн Ли.

Мэн Юаньгэ протянула ей туфельку:

— Это же Jimmy Choo. Если бы ты ее потеряла, цена за твой стыд была бы слишком высока.

Из-за сегодняшнего свидания в честь Циси Чэн Ли надела свои самые лучшие туфли.

Но, видимо, слишком давно не носила каблуки, и вот результат.

— Поэтому я, твоя подруга, в такой стыдной ситуации решительно встала на защиту твоей собственности и вернула тебе туфлю, — с гордостью заявила Мэн Юаньгэ.

Чэн Ли надела обувь и похлопала подругу по плечу:

— Хорошая подруга, самая лучшая и на всю жизнь.

— Не за что. В конце концов это не я опозорилась, — усмехнулась Мэн Юаньгэ.

Чэн Ли: «...»

— Ну как ты так точно попала? — Мэн Юаньгэ наконец не выдержала и разразилась громким смехом. — Если бы у нашей сборной по футболу была хотя бы половина твоей точности, мой папа бы не ругался каждый день.

Они, конечно, друзья, но Мэн Юаньгэ часто испытывает судьбу… и терпение подруги!

***

На следующее утро Чэн Ли разбудили на работу.

Мама, госпожа Лин, увидев ее, выходящую из комнаты, испугалась:

— Что с твоим лицом? Оно так опухло!

Чэн Ли почти не спала всю ночь, ворочаясь в постели.

Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней возникала картина, как Сюй Цзихэн целует ту женщину.

Когда она собралась и вышла из дома, госпожа Лин с любопытством спросила:

— Для чего тебе коробка с утра пораньше? И что внутри?

Чэн Ли, подумав, что после сладкого ужина Сюй Цзихэн, возможно, отправился в заранее заказанный отель, почувствовала тошноту. Она всю ночь собирала вещи, которые он ей дарил.

Она долго собирала. Сюй Цзихэн не был скупым человеком.

Он подарил ей много дорогих подарков.

— Мусор, — без эмоций ответила Чэн Ли. — Нужно выбросить это.

Придя на работу, она сразу вызвала курьера и отправила коробку в компанию Сюй Цзихэна.

Затем она погрузилась в работу, но время от времени поглядывала на телефон.

Наконец, около трех часов дня ее телефон зазвонил. Это был Сюй Цзихэн.