Глава 5.2

Тем временем внизу…

Чэн Ли болтала с бабушкой Сян. Внешность девушки — мягкая, добрая — сразу располагала к себе. А терпеливость в общении с пожилыми людьми делала её идеальной собеседницей для одиноких бабушек.

Старушка всё не отпускала её, рассказывала, делилась воспоминаниями, смеялась.

Старушка только что заметила, что, оказывается, Жун Ци с ними не живёт постоянно.

Чэн Ли и подумать не могла, что он сегодня дома.

Поэтому, когда он появился в дверях, она едва не поперхнулась водой.

Несколько минут назад бабушка ещё говорила ей: «Ты заходи почаще, мы тут вдвоём — скучно ведь». Тогда Чэн Ли решила, что он и впрямь не появляется. А вот и нет — сейчас стоит прямо перед ней на лестнице.

Взгляды молодых людей встретились. И в этот миг Чэн Ли вспомнила, зачем пришла. Она подняла бумажный пакет:

— Я пришла вернуть тапочки.

Жун Ци на секунду посмотрел на неё, кивнул — едва заметно, одним движением подбородка.

Но раз он молчал, повисла лёгкая неловкость. Чэн Ли чуть сжала губы, потом всё-таки решилась:

— Я их хорошо отмыла… Спасибо тебе.

Он дал ей свои шлёпки в тот день — это, конечно, мелочь, но всё равно было по-человечески приятно.

Она решила не тянуть:

— За то, что дважды выручил… Может, как-нибудь поужинаем? Я угощаю.

Повисла тишина. Он смотрел на неё пристально. Долго. Слишком долго.

От этого взгляда у неё внутри что-то сжалось — не от страха, а от странного чувства, будто он видит её насквозь. Она на секунду даже задумалась: не слишком ли много лишнего ляпнула?

Всё же искренне, вежливо, уважительно — она постаралась.

— Чэн Ли? — в голосе Жун Ци появилась тень улыбки, в уголке глаза появился едва заметный изгиб.

Она моргнула.

«Что это значит? Неужели только сейчас вспомнил, как меня зовут? Ну, спасибо и на том».

— Да, я, — сдержанно, но тепло отозвалась она.

Он, всё ещё с лёгкой усмешкой в голосе, добавил:

— А я уж подумал, что обознался. С такой официальной вежливостью сложно узнать бывшую одноклассницу.

Что ж, по его логике, с одноклассниками полагается обращаться по-свойски, без всех этих «вы».

Чэн Ли пару секунд помолчала, потом просто спросила:

— Так что, сходим поужинать?

Жун Ци : «...»

В этот момент бабушка Сян подошла с вазой в руках. Увидев Жун Ци, сразу же скомандовала:

— Как раз спустился — сходи в супермаркет, купи белой редьки.

— Редьки? Зачем? — удивился он.

Бабушка строго взглянула на него:

— Конечно, чтобы сделать пирожки для Лили. Она же всегда любила мои пирожки. Помнишь, когда вы учились в старшей школе: дедушка приболел, я пару дней не выходила торговать — она тогда даже домой пришла, так хотела их поесть.

Чэн Ли: «……»

Чэн Ли: «Спасибо, бабушка. Это точно можно было не вспоминать…»

— Бабушка Сян, не стоит так утруждаться, я только тапки вернуть зашла, — поспешно отказалась Чэн Ли.

Но бабушка только рукой махнула:

— Ты столько лет не ела моих пирожков, дай посмотреть, осталась ли у меня прежняя сноровка!

Чэн Ли снова хотела отказаться, но тут неожиданно вмешался Жун Ци:

— Пошли.

— А? — она обернулась. — Куда?

Он взглянул на неё сверху вниз:

— В супермаркет за редькой. Или ты хочешь, чтобы я один шёл?

Ну… вообще-то… стоп. Это вообще не она предложила их готовить!

Но Жун Ци уже повернулся к выходу, и ей ничего не оставалось, как последовать за ним.

На улице Чэн Ли сдержанно улыбнулась:

— Прости, опять доставила тебе хлопот.

Он не ответил сразу, лишь медленно шагнул за калитку. А потом, будто между прочим, ответил:

— Если уж так переживаешь…

Она обернулась, ожидая продолжения.

— …тогда поешь побольше.

— А?

— Бабушка давно не готовила. Хочет порадовать тебя.

— А, вот как… — кивнула она.

Хотя внутри стало немного странно: Жун Ци обычно вёл себя отстранённо, холодно… а вот ведь — заботливый, как ни крути.

До супермаркета было недалеко, и найти белую редьку — не проблема, независимо от сезона.

Купив овощи, они вышли наружу, и тут прямо перед ними оказалась бабушка с корзиной цветов: белые гардении* были сплетены в браслеты, а белоснежные орхидеи — в маленькие бутоны-броши на булавках.

Девушку встретил освежающий аромат.

П.п.: фото внизу страницы

— Молодой человек, купи цветочек девушке, пусть порадуется, — с улыбкой предложила бабушка-продавщица.

Чэн Ли не возражала бы взять цветок, но поспешила объяснить:

— Мы не пара.

Жун Ци взглянул на неё искоса, ничего не сказав.

— Сколько стоит одна веточка? — Чэн Ли, не желая продолжения неловкой темы, тут же спросила цену.

Бабушка назвала цену, и Чэн Ли наклонилась, чтобы выбрать.

— Молодой человек, ну выбери для своей девушки, — подмигнула бабушка Жун Ци.

Чэн Ли: «……»

— Бабушка, мы действительно не пара. Мы оба — одиноки, — сдержанно пояснила она.

— Ой, так это же замечательно! Вы как раз подходите друг другу! — бабушка захлопала в ладоши.

Нельзя винить бабушку за чрезмерный энтузиазм, они действительно, стоя вдвоем рядышком, красивые и статные, выглядят словно с обложки журнала… и слыша, что они не пара, люди испытывают к ним некоторую жалость.

Чэн Ли уже готова была снова всё объяснять — ей-то ладно, но вдруг Жун Ци решит, что она «навязывается»?

Но тут он неожиданно произнёс:

— Всё берём.

Она повернула голову и в шоке посмотрела на него.

— Что?

— Всё. Мы всё покупаем, — спокойно повторил он, обращаясь к бабушке.

Вот это да. Так выглядит богатство — лаконично и без лишних слов.

Неужели это каприз богачей?

Видя, как лицо бабушки озарилось радостью, Чэн Ли больше не возражала. Иногда доброта не нуждается в объяснении.

Они шли обратно, неся полный пакет цветов. Чэн Ли обернулась:

— Знаешь, ты сегодня удивительно добрый.

Возможно, в этой продавщице он увидел черты бабушки Сян — как когда-то она стояла с тележкой и торговала на жаре.

Некоторые люди, обретя деньги, сразу задирают нос. Но он, похоже, не из таких.

Хотя он выглядел довольно холодным, но, может, просто… не привык подпускать посторонних близко?

Жун Ци молча шёл рядом. И вдруг спросил:

— Ты только что сказала, что тоже одна?

Что-то в его голосе показалось ей… странным.

То ли ей самой почудилось, то ли он и правда сказал это с ноткой иронии, будто намекал: «О, так ты все еще одинокая собака, как и я».

Мог он, кстати, слышать, что в тот раз наговорила её подруга Мэн?

— Ты что, презираешь одиноких? — с неуверенностью спросила она.

— Нет, — спокойно ответил мужчина.

А уголки его губ приподнялись в лёгкой улыбке.

Чэн Ли только хмыкнула про себя: «Ага, конечно нет. Улыбка у тебя до ушей — хоть признай, что нелепо!»