Глава 5 (Часть 1)

Как и его отец, Бо Чуньшань, подрастая, становился всё большим хулиганом, настоящим сорванцом.

Репутация семьи Бо в переулке Сицзин была ужасной. Все семьи старались держаться от них подальше, но при этом любили обсуждать их дела. Соседи часто ссорились, и хотя мать Бо Чуньшаня, Цю Ши, была женщиной бойкой, в спорах с мужчинами ей часто приходилось терпеть обиды и унижения.

В то время Бо Чуньшаню было ещё нет и десяти лет, но его уже прозвали маленьким сорванцом.

Однажды Цю Ши поссорилась с соседкой. Та не смогла ей ответить, и за неё вступился муж. Мужчина, ругаясь с женщиной, не стеснялся в выражениях, наговорил ей много грубостей, и Цю Ши вернулась домой в слезах.

На следующий день Бо Чуньшань отправился к дому обидчиков.

Он ничего не делал, просто сидел у их ворот и рассказывал всем про их семейные тайны: о конфликтах между свекровью и невесткой, о разногласиях между жёнами братьев. Большая семья, хоть и разделившая имущество, жила под одной крышей. Откуда он узнал все эти подробности, оставалось загадкой. Он даже выболтал, что у второго сына есть любовница на стороне, чем вызвал в семье настоящий переполох.

Разве можно ударить ребёнка?

К тому же он не говорил ничего неправдивого, только то, что было на самом деле. После нескольких подобных случаев репутация маленького сорванца закрепилась за Бо Чуньшанем окончательно, и соседи больше не осмеливались связываться с семьёй Бо.

Позже пошли слухи, что Бо Чуньшань, едва достигнув подросткового возраста, связался с компанией мелких хулиганов и бездельников.

Сегодня говорили, что он кого-то избил, завтра — что вымогал деньги у уличных торговцев. Одним словом, от него не приходилось ждать ничего хорошего. Он не раз дрался с соседями, которые плохо отзывались о его семье. Потом поползли слухи, что он работает вышибалой в одном из домов терпимости и выбивает долги для игорного дома, всегда носит с собой нож и готов покалечить любого.

Всё это Гу Юйжу слышала от других.

Поэтому для такой добропорядочной семьи, как Гу, семья Бо была словно яд — чем дальше от них, тем лучше.

Гу Юйжу смутно помнила, что в прошлой жизни, после того как Бо Чуньшань «приставал» к ней, а она его отчитала, он больше не появлялся перед ней.

Она помнила, как тогда вздохнула с облегчением. Потом у её отца случились неприятности, она вышла замуж за Ци Юннина, и ей стало не до Бо Чуньшаня. Лишь изредка, приезжая к матери, она слышала обрывки сплетен о нём: что он снова что-то натворил, что попал в тюрьму.

Тогда она думала, что соседи были правы: яблоко от яблони недалеко падает. Бо Чуньшань пошёл по стопам отца. Но лучше уж тюрьма, чем смерть. Она надеялась, что он извлечёт урок и исправится.

Он снова появился перед ней только во время нападения японских пиратов на город.

Именно тогда она узнала, что Бо Чуньшань всё это время был в неё влюблён.

Бо Чуньшань вернулся в игорный дом «Юншэн».

Ночь была черна как смоль. Улица, на которой располагалась большая часть городских ресторанов, игорных домов и домов терпимости, гудела от шума и веселья. Даже издалека чувствовалась царившая здесь атмосфера возбуждения.

Бо Чуньшань вошёл через чёрный ход, никем не замеченный.

В одной из комнат, примыкающих к заднему двору игорного дома, Бо Чуньшань сидел, обнажив торс, в одних штанах.

В тусклом свете лампы его мускулистое тело блестело, словно намазанное мёдом. Ху Ва разматывал окровавленную повязку на его груди. Под руками Ху Ва играли мышцы Бо Чуньшаня, выдавая его волнение, которое он старался скрыть.

— Босс, куда ты ходил? Снова дрался? — спросил Ху Ва, снимая пропитанную кровью ткань.

Под повязкой открылась рана на груди Бо Чуньшаня.

Это был порез, расположенный чуть ниже ключицы.

Судя по расположению раны, будь она чуть глубже, могла бы стать смертельной. Но раз Бо Чуньшань сидел здесь, значит, всё обошлось.

— Босс, что с тобой творится последние дни? В тот раз тебе не нужно было вмешиваться, а ты сам бросился в драку и получил удар ножом. Бао Гэ велел тебе залечивать раны, а ты опять куда-то убежал и разодрал порез. Что ты делал?

Ху Ва, не переставая ворчать, ловко обрабатывал рану. Он щедро сыпал на грудь Бо Чуньшаня лечебный порошок, а когда кровотечение остановилось, перевязал рану чистой тканью.

Дао Лю помогал ему, не говоря ни слова.

Дао Лю знал, куда ходил Бо Чуньшань, ведь перед уходом босс рассказал ему о девушке из семьи Гу.

Но почему, отправившись к ней, он усугубил свою рану, Дао Лю не понимал. Неужели босс решил под покровом ночи поцеловать девушку, а его за это побили?

Но, представив себе скромное лицо Гу Юйжу и её хрупкую фигурку рядом с мощным телосложением босса, Дао Лю покачал головой и отбросил эту мысль.

Бо Чуньшань промолчал. Он посмотрел на новую повязку на груди, убедился, что она достаточно тугая, и взял рубашку.

Одеваясь, он вдруг спросил: — Сколько детей завербовал Чэнцзы в последнее время?

Ху Ва, не ожидая такого вопроса, опешил.

— Выбери двоих самых смышлёных. Пусть они следят за Гу Юйжу. Больше ничего делать не нужно.

— Босс?

— Как только она выйдет из дома, пусть следуют за ней. И докладывают мне обо всём.

— Босс, что случилось? — Ху Ва был совершенно сбит с толку.

Взгляд Дао Лю стал настороженным, но он промолчал.

— Делай, что говорят, и не задавай лишних вопросов! — раздражённо бросил Бо Чуньшань, нахмурившись.

Ху Ва тут же замолчал.

Он знал характер босса: если тот захочет, то сам всё расскажет, а если нет, то спрашивать бесполезно.

— Ладно, занимайтесь своими делами. Я пойду.

Бо Чуньшань вышел через чёрный ход, так же незаметно, как и вошёл.

Гу Юйжу всю ночь не сомкнула глаз, и утром проснулась с головной болью.

К счастью, Чжао Ши накануне сказала ей, чтобы она не приходила утром, а зашла к дядюшке после обеда. Поэтому Гу Юйжу не стала вставать и решила ещё немного поспать.

— Что-то случилось с нашей девочкой, — с беспокойством сказала Сунь Ши, обращаясь к Гу Сюцаю.

— Может, вчерашнее происшествие её напугало?

— Не похоже. Я спрашивала, но она сказала, что ничего не случилось.