Глава 4. Ци Чун — сын Императрицы

Гун Аньго вернулся с ночного банкета почти в хайши (с 21:00 до 23:00).

Он не пошёл к Ло Ши. Обычно, будучи навеселе, он отправлялся в покои Лянь Ши, но теперь, когда её отослали, а две молодые наложницы были беременны, он вернулся в свою комнату.

Слуга помог ему вымыться и переодеться. Лёжа в постели, Гун Аньго быстро уснул.

Ночью его разбудил женский плач. Накинув халат, Гун Аньго встал и увидел у окна женщину.

Она была одета в простое белое платье, украшенное лишь веткой белой сливы в волосах. Однако это не скрывало её красоты, она была подобна небесной фее, спустившейся с луны. Её прекрасные глаза покраснели:

— Где мой ребёнок? Что с ней? Мне приснилось, что её забили до смерти.

Гун Аньго вздохнул:

— Лань Цзи, это моя вина. Я не позаботился о твоём ребенке.

Лань Цзи закашлялась, прикрывая рот рукой. На её губах выступили капельки крови, окрашивая белую одежду:

— Пока А Чжэнь страдает в этом мире, я не обрету покоя в могиле.

Пока она говорила, её ногти вдруг стали длиннее, а глаза налились кровью:

— Я заберу А Чжэнь с собой. Тогда она больше не будет страдать.

— Нет!

Мин И-Сюн вскрикнул и резко открыл глаза.

Его нижняя рубашка промокла от пота. Он понял, что это был всего лишь сон.

Да, это был всего лишь сон. Только во сне он мог увидеть слёзы Лань Цзи. Надо же, за все свои годы он впервые увидел её во сне.

Говорят, что сны — это отражение наших мыслей. Наверное, он увидел этот сон, потому что днём видел, как страдает Мин Чжэнь.

Он встал с постели, больше не в силах заснуть.

Стоявший на страже телохранитель услышал шум:

— Господин, Вам нужно выйти?

Мин И-Сюн успокоился:

— Юй Чжу, войди.

В комнату вошёл телохранитель лет тридцати, одетый в тёмно-синий халат.

Юй Чжу был одним из доверенных людей Мин И-Сюна. Хотя он служил ему недолго, он был предан и пользовался большим доверием.

Юй Чжу поднял глаза на Мин И-Сюна:

— Господин, что Вы хотели?

Мин И-Сюн был весь в холодном поту, как будто ему приснился кошмар.

В молодости он был отважным генералом, прошедшим через горы трупов и реки крови. Он повидал немало кровавых сцен и убил немало людей.

Юй Чжу подумал, что ему, наверное, приснился злой дух, пришедший забрать его душу.

— Ты помнишь Девятую Госпожу? — спросил Мин И-Сюн.

Юй Чжу кивнул:

— Помню.

Девятая Госпожа Мин Чжэнь была очень красива, не похожа на других госпожей из Резиденции Аньго. Несмотря на юный возраст, она была очень запоминающейся.

Мин И-Сюн немного подумал:

— Через некоторое время я отправлю её в загородную усадьбу. С ней поедут няня и служанки. Ты тоже поедешь с ними. Следи, чтобы с госпожой ничего не случилось.

Лицо Юй Чжу слегка изменилось:

— Господин, но...

— Ты не хочешь?

Юй Чжу упал на колени:

— Вы спасли мне жизнь, Господин. Я готов выполнить любой Ваш приказ. Но госпожу могут защитить и другие. Я хочу остаться рядом с Вами и охранять Вас.

— Я поручаю тебе защищать госпожу именно потому, что ценю тебя. Запомни, с ней ничего не должно случиться.

Юй Чжу, помедлив, ответил:

— Слушаюсь.

...

У нынешнего императора было семь сыновей. Первый и второй принцы родились от наложниц низкого ранга. Они были посредственных способностей и не имели влиятельных родственников. Получив свои уделы, они занимали незначительные должности.

Третий сын, Ци Чун, был сыном Императрицы и единственным законным наследником. Он был одарённым юношей, хорошо разбирался как в военном деле, так и в науках. Ему полагалось стать наследным принцем, но император благоволил к своей Благородной Супруге и всё откладывал решение о престолонаследии. Чтобы успокоить сторонников Ци Чуна, после смерти Императрицы император пожаловал ему титул Цинь Вана.

Ци Чуну было всего тринадцать лет, когда он покинул дворец и получил свой собственный дом, а также занял важную должность при дворе.

И вот теперь Юй Чжу, доверенный телохранитель Гуна Аньго Мин И-Сюна, находился в Резиденции Цинь Вана.

Ли Фу вошёл, чтобы доложить:

— Ваше Высочество, прибыл наш человек из окружения Мин И-Сюна.

Три года назад Ци Чуну было всего десять, он ещё жил во дворце и не мог иметь своих людей в окружении влиятельных чиновников.

Однако теперь Юй Чжу действительно был человеком Ци Чуна, но это уже другая история.

— Пусть войдёт.

Юй Чжу, как обычно, встал на колени перед ширмой:

— Приветствую Ваше Высочество.

Ци Чун, одетый в повседневные чёрные одежды, отдыхал на кушетке с закрытыми глазами. Несмотря на юный возраст, он обладал властной аурой, которая заставляла людей невольно склоняться перед ним. Не открывая глаз, он холодно спросил:

— Что делает Гун Аньго?

— Гун Аньго отправил меня в загородную усадьбу, — ответил Юй Чжу.

Зная характер Мин И-Сюна, если бы он узнал, что Юй Чжу — предатель, он бы не просто перевёл его на другую должность, а пытками выведал бы, кто за ним стоит.

Юй Чжу был правой рукой Мин И-Сюна. Что же такого случилось, что заставило его вдруг отправить Юй Чжу прочь?

Служить правителю — всё равно что спать с тигром. Ци Чун, хоть и не был ещё императором, наверняка станет им в будущем. Ли Фу, мастерски читавший мысли других, взглянул на лицо Ци Чуна и обратился к Юй Чжу:

— Что произошло? Расскажи всё подробно.

— У Гуна Аньго есть младшая дочь, — начал Юй Чжу. — Её мать умерла при родах, и девочку воспитывала наложница, которая плохо с ней обращалась. Госпожа Аньго — тоже не подарок, и Гун Аньго боится оставлять дочь у неё, поэтому решил отправить её в деревню.

Ли Фу не смог сдержать смеха. Он посмотрел на Цинь Вана:

— Этот Мин, который постоянно спорит с императором и советниками, не может даже защитить свою любимую дочь?

— Не похоже, что он её очень любит, — честно ответил Юй Чжу. — Кхм, эта юная госпожа… она не совсем здорова, немного… не от мира сего.

Ли Фу с любопытством наклонился вперёд:

— Да что ты говоришь? Расскажи подробнее Его Высочеству.

Юй Чжу изо всех сил пытался подобрать слова, чтобы описать девочку. Он был простым человеком, малограмотным и не умел говорить красиво. Поэтому он смог лишь сказать:

— Она такая красивая, что не похожа на дочь Гуна Аньго. Кожа у неё белая, как прошлогодний снег.

Наступила тишина.

Всем было известно, что Гун Аньго Мин И-Сюн был смуглым и крепким мужчиной, которого можно было назвать разве что статным.

— Судя по описанию, — спокойно сказал Ци Чун, — это та девочка, которую мы видели в Резиденции Старшей Принцессы.

Ли Фу, вспомнив девочку, улыбнулся:

— Если это она, то она действительно не похожа на Мин И-Сюна. Он выглядит как стражник у ворот, откуда у него такая красивая дочь? Может, и правда неродная.

Все эти годы Мин И-Сюн сохранял нейтралитет. Сторонники Благородной Супруги хотели перетянуть его на свою сторону, но и Цинь Ван тоже хотел видеть его в числе своих союзников.

Возможно, это и было слабое место Мин И-Сюна.

— Юйчи Цзин займётся этим делом, — сказал Цинь Ван. — Юй Чжу, ты будешь выполнять приказы Гуна Аньго и оставаться рядом с девочкой.

Юй Чжу сложил руки в почтительном жесте:

— Слушаюсь.

Прошло две недели, прежде чем Цинь Ван получил известия от своих людей.

Ли Фу вскрыл письмо, пробежал его глазами и, покачав головой, сказал:

— Ваше Высочество, это сложное дело. Даже Юйчи Цзин не смог узнать все подробности.

— Вот как? — задумчиво произнёс Ци Чун.

— Шесть лет назад, — продолжил Ли Фу, — император отправил Мин И-Сюна с инспекцией в семь северных провинций. Вернувшись из Миньчжоу, Мин И-Сюн привёз с собой женщину. Её происхождение установить не удалось. Чиновники из Миньчжоу ничего о ней не знают, говорят лишь, что однажды утром она появилась в доме Мин И-Сюна.

Из-за её красоты многие считали её лисой-оборотнем, а некоторые — даже богиней.

Сам Мин И-Сюн говорил, что её фамилия Бай и что она — девушка из дома удовольствий, попавшая в беду.

Почерк Юйчи Цзина был неразборчивым, и Ци Чун не любил читать его письма.

Ли Фу, обладая даром красноречия, обычно пересказывал их содержание.

Видя, что Цинь Ван заинтересовался этим делом, Ли Фу продолжил:

— В письме говорится, что эта Бай Ши была неземной красоты, словно божество с горы Гушэ. Мин И-Сюн привёз её в столицу, и через три месяца она родила дочь и умерла…

Тут Ли Фу заметил неладное и, прикинув сроки, сказал:

— Они были вместе меньше шести месяцев, когда Бай Ши родила.

Ци Чун усмехнулся:

— Я и не знал, что Гун Аньго такой добрый, что готов воспитывать чужого ребёнка.

— Если бы он был очарован красотой Бай Ши, это ещё можно было бы понять, — сказал Ли Фу. — В конце концов, Гун Аньго известен своей любовью к женщинам, и у него много наложниц. Но, вернувшись в столицу, он ни разу не ночевал у Бай Ши. Казалось, что они не были близки. После смерти Бай Ши Гун Аньго приказал сжечь её тело, а когда прах был захоронен, он даже не поставил надгробный камень.

Ци Чун вертел в руках печать из голубого нефрита. Его узкие глаза опасно сузились:

— Наше расследование не привлекло его внимания?

Ли Фу заглянул в конец письма:

— Все чиновники, которые что-то знали, получили от Гуна Аньго взятку за молчание. Юйчи Цзин с большим трудом разузнал всё это. Возможно, Гун Аньго что-то заподозрил. Но даже если он знает, что кто-то проводит расследование, он не знает, что это Вы.

— Этот Гун Аньго интересный человек, — сказал Ци Чун, слегка сжав пальцы. Нефритовая печать рассыпалась в пыль. Его красивое лицо с резкими чертами немного смягчилось в свете лампы. — Не нужно больше искать информацию о Бай Ши. Пусть Юйчи Цзин теперь разузнает всё о самом Гуне Аньго.

Ли Фу удивился:

— Семья Мин — знатный род. Все в столице знают о них, кроме, разве что, каких-то домашних дел. Неужели у них есть какие-то большие секреты?

Хотя Ци Чун был молод, Ли Фу не смел принимать его слова за шутку. Это было серьёзное дело, и Ли Фу, колеблясь, сказал:

— Мин И-Сюн — не мелкая сошка. Даже император его побаивается. Ваше Высочество, если он узнает, что Вы за ним следите, это может привести к конфликту…

— Юйчи Цзин действует осторожно и не оставляет следов.

Приказ был отдан, и Ли Фу оставалось лишь передать его Юйчи Цзину.

Юйчи Цзин тоже был одним из людей Ци Чуна. Несмотря на молодость, Цинь Ван мастерски умел привлекать на свою сторону талантливых людей.

Сам Ли Фу раньше служил Императрице, а потом добровольно перешёл к Ци Чуну.

Он последовал за Ци Чуном, потому что видел в нём задатки императора.

Хотя положение Ци Чуна в последние годы было непростым, Ли Фу ни разу не пожалел о своём решении.

Ци Чун был рассудителен не по годам, умел скрывать свои мысли, был жесток и решителен — прирождённый правитель.

Дай ему время, и через несколько лет он превзойдёт не только никчемного Четвёртого Принца, сына Благородной Супруги, но и самого императора.

— Завтра я отправлюсь в Резиденцию Гуна Аньго, — сказал Ци Чун. — Ли Фу, передай это Юй Чжу.

— Слушаюсь, Ваше Высочество.