Глава 5. Кража

— Ну вот и славно, — Мужун Цзинъи взяла нефритовый кулон. — Хозяин, отдайте статуэтку этому господину.

— Слушаюсь, — с улыбкой ответил хозяин, но в душе у него все сжалось. «Кто же эти люди? Они знакомы с первым министром, и не просто знакомы, а называют его по имени! Кто он такой, этот первый министр? Один из высших сановников империи! А этот юноша обращается с ним, как со слугой. Должно быть, он очень влиятельный человек».

Когда гости ушли, хозяин с облегчением вздохнул и вытер пот со лба. Вдруг он в ужасе воскликнул: — Боже мой! А что, если… Зачем ему понадобилась статуэтка? Всего на полдня… Неужели… они из дворца? Точно! Почему я сразу об этом не подумал?!

Хозяин застыл на месте, а затем закричал: — Беда! А-Фу! Быстро позови господина Чэна! Скажи, что случилось что-то ужасное!

— Слушаюсь! — А-Фу понял по тону хозяина, что дело серьезное, и выбежал из лавки.

***

В управлении евнухов императорского дворца.

Евнух сидел за столом, лениво помешивая листья чая в чашке.

Он отставил чашку и, взглянув на мужчину средних лет, стоящего перед ним, насмешливо спросил: — Чэн Ихай, как ты посмел явиться ко мне? Не боишься?

— Господин Юй, там… случилось несчастье, — испуганно прошептал Чэн Ихай.

— Что такого могло случиться? Ты до смерти перепуган, — равнодушно ответил Юй Жун, покручивая нефритовый перстень на пальце.

Чэн Ихай огляделся по сторонам и тихо сказал: — Сегодня в лавку господина Ли пришли трое и хотели купить статуэтку Белой Гуаньинь. Но ее уже заказала семья Мужун. Один из юношей попросил госпожу Мужун одолжить ему статуэтку на полдня, оставив в залог кулон из маслянистого кровавого нефрита.

— И что с того? — Юй Жун равнодушно посмотрел на Чэн Ихая, который продолжал дрожать от страха.

— Перед уходом он сказал госпоже Мужун, что если она ему не верит, пусть обратится к Сыту Хаю в резиденцию первого министра.

— Что? — Юй Жун нахмурился. — Как выглядел этот юноша? И какое отношение он имеет к Сыту Хаю?

— Их было трое. Старшему было лет семнадцать, одет он был в белое, в руках держал веер. Очень вежливый и статный. С ним был еще один, помоложе, похоже, слуга. И третий, лет четырнадцати-пятнадцати, хрупкого телосложения, но держался очень уверенно и даже… дерзко, — подробно рассказывал Чэн Ихай.

Не дослушав его, Юй Жун вскочил со стула, лицо его выражало ужас. — Ты имеешь в виду князя Сюаньяна и принцессу Чанъяо? Сегодня утром я видел, как принцесса Чанъяо тайком следовала за князем Сюаньяном. Неужели они сбежали из дворца? Как выглядела та статуэтка? — резко спросил он, впившись взглядом в Чэн Ихая.

Чэн Ихай, видя ужас на лице Юй Жуна, еще больше испугался. Его голос дрожал: — Господин Юй, статуэтка была вырезана из белого нефрита, работа очень тонкая, она как живая…

— Эта статуэтка Белой Гуаньинь — из дворца Куньюнь! Ее сделали по заказу князя Сюаньяна и принцессы Чанъяо к прошлогоднему дню рождения императрицы! Это был их подарок! Как они могли ее не узнать?! Как эта вещь могла оказаться за пределами дворца?! — закричал Юй Жун, не дав ему договорить.

— Господин Юй, это… это евнух Чэн передал ее мне, — пролепетал Чэн Ихай.

— Хватит искать виноватых! — пронзительно закричал Юй Жун и обратился к молодому евнуху: — Сяо Чуньцзы, быстро приведи ко мне Сяо Чэнцзы!

— Слушаюсь! — Сяо Чуньцзы бросился выполнять приказ.

— А ты немедленно отправляйся из дворца и выполни одно мое поручение, — Юй Жун прошептал что-то на ухо Чэн Ихаю и сурово добавил: — Не смей ошибиться! Иначе нам всем головы не сносить!

— Слушаюсь! Слушаюсь! — Чэн Ихай поспешно поклонился и вышел вслед за евнухом, который его привел.

Юй Жун ударил кулаком по столу, прищурившись. — Князь Сюаньян… Прости меня. Ты слишком умён. Знать слишком много — опасно.

Во дворце Куньюнь никого не было. Чанъяо радостно вбежала в покои.

— Матушка! Матушка! — позвала она.

— А где матушка? Ее нет во дворце? — удивленно спросила Чанъяо, оглядываясь по сторонам.

— Наверное, она в императорском саду, — задумчиво произнес князь Сюаньян, нахмурившись.

— Тогда пойдем скорее! — Чанъяо потянула его за руку.

— Подожди, Чанъяо! Мы еще не знаем всей правды. Нельзя действовать опрометчиво. Если отец узнает… будет большой скандал, — князь Сюаньян покачал головой. У него было нехорошее предчувствие.