Глава 11. Мне нужно триста человек

В лагере союзных войск Юань Шао расхаживал по шатру, заложив руки за спину.

Лица военачальников были мрачны. Лю Бэй казался относительно спокойным, но сжатые кулаки и тяжелые вздохи выдавали его внутреннее напряжение и беспокойство.

В шатер вбежал гонец.

— Какова ситуация на поле боя? — тут же спросил Юань Шао.

— Генерал Гуань Юй вернулся, но…

Не дав гонцу договорить, Лю Бэй вскочил на ноги и возбужденно взмахнул кулаком.

— Ха-ха-ха! Как я и говорил, мой брат не имеет себе равных! Он непременно одолел вражеского генерала!

Лю Бэй потрогал стоящее на столе подогретое вино и, обращаясь к Юань Шао, сказал:

— Ха-ха-ха, вино еще теплое!

— «Подогретое вино у ворот Хулаогуаня» — об этом подвиге сложат легенды!

Лю Бэй был искренне рад и горд. Сегодня Гуань Юй сделал ему честь. То, что не удалось другим, совершил его брат, и это возвышало Лю Бэя в глазах всех присутствующих. Все прошлые обиды казались теперь ничтожными.

Лю Бэй уже представлял, как получит награду от императорского двора. Его запросы были скромны: для начала получить должность губернатора, затем — наместника, а потом… весь мир.

Однако следующие слова гонца разрушили все его мечты.

— Генерал Гуань Юй вернулся… но конь принес лишь обезглавленное тело.

— После двух столкновений генерал Гуань Юй начал уступать противнику и решил отступить. Но во время отступления вражеский генерал метнул копье, пронзив ему плечо, а затем, выхватив меч, одним ударом отсек ему голову.

— Теперь солдаты Дун Чжо в Хулаогуане ликуют. А боевой дух наших войск…

Не дослушав гонца, Юань Шао ударил по столу и вскочил.

— Лю Бэй, ты виновен!

Юань Шао не хотел ссориться с Юань Шу, Чжан Яном и Ван Куаном, ведь у них были большие армии и влиятельные покровители. А вот у Лю Бэя было всего пятьсот с лишним человек. Если бы не заступничество Лу Чжи и Гунсунь Цзаня, он бы даже не попал в этот шатер.

Поэтому Юань Шао решил выместить всю свою злость на Лю Бэе, переложив на него ответственность за провал поединка.

Тем более что Лю Бэй сам напросился.

— Я поверил тебе и позволил твоему брату Гуань Юю выйти на бой. Теперь он убит, а боевой дух нашей армии подорван. Какое наказание, по-твоему, ты заслуживаешь?

Лю Бэй еще не успел оправиться от известия о гибели Гуань Юя, как услышал слова Юань Шао. Он испугался и хотел было объясниться, но тут вмешался Цао Цао.

— Победы и поражения — обычное дело на войне. Лю Бэй, конечно же, не желал своему брату такой участи.

Лю Бэй был тронут: наконец-то кто-то заступился за него. Он с благодарностью посмотрел на Цао Цао, но тот продолжил:

— Лю Бэй дал письменное обязательство. Пусть получит восемьдесят ударов палками, как и обещал.

— Остальное обсудим после битвы.

У Лю Бэя потемнело в глазах, и он чуть не упал. Восемьдесят ударов! Он ведь ляпнул это не подумав. Его тело не выдержит такого наказания. Если он выживет, то пролежит как минимум полгода. А это значит, что он не сможет отличиться в походе против Дун Чжо.

— Повелитель, мой брат проиграл, и я готов понести наказание, но…

— Приведите сюда Лю Бэя и дайте ему восемьдесят ударов палками! — крикнул Юань Шао, не дав ему договорить. — И объявите всем солдатам, что сегодняшнее поражение — результат его ошибки!

— Сегодня отступаем. Через два дня, когда боевой дух армии восстановится, снова атакуем Хулаогуань.

Несколько солдат двинулись к Лю Бэю. Чжан Фэй, сверкая глазами, встал перед ним, держа наготове копье.

— Сегодня было четыре поединка. К первым трем мой брат не имел никакого отношения! Мой второй брат проиграл лишь один раз. Почему вы обвиняете во всем моего брата?

— Если вы посмеете тронуть моего брата, я всех вас проткну своим копьем!

— Хлоп!

Как только Чжан Фэй закончил говорить, Лю Бэй ударил его по лицу. Удар был такой силы, словно Лю Бэй выплеснул на него всю свою ярость.

Чжан Фэй, держась за щеку, с обидой спросил:

— Брат, за что?

— За то, что несешь вздор!

— Я…

— Я несу ответственность за поражение своего брата и готов принять наказание, — обратился Лю Бэй к Юань Шао. — Но я прошу отложить его до конца битвы. Я хочу служить империи Хань.

Гунсунь Цзань со вздохом поднялся.

— Повелитель, Лю Бэй действительно виноват в поражении, но прошу вас, ради меня, отложите наказание. Дайте ему еще один шанс.

— Хорошо, — махнул рукой Юань Шао, глядя на Гунсунь Цзаня. — Ради вас я отложу наказание. Но когда боевой дух армии восстановится, Лю Бэй должен будет возглавить атаку на Хулаогуань.

Лю Бэй с облегчением выдохнул.

— Благодарю, повелитель!

В Хулаогуане Дун Сун, весь в крови, въехал в крепость на Читу под взглядами Дун Чжо и других военачальников. Солдаты, увидев его, невольно отступали.

Дун Чжо, оглядев сына с ног до головы, хотел было отчитать его, но, вспомнив, как тот разорвал Фан Юэ и вырвал сердце Му Шуня, промолчал.

Видя неловкость ситуации, Хуа Сюн подошел к Дун Суну.

— Молодой господин, вы сегодня сразили четырех генералов союзных войск, подняв наш боевой дух. Я восхищен вашей доблестью.

— Я велел приготовить для вас горячую ванну. Отдохните как следует.

Дун Сун улыбнулся Хуа Сюну и протянул ему подобранный Зеленый Дракон.

— Неплохой клинок. Возьмите себе.

Хуа Сюн взял клинок, осмотрел его и сказал:

— Странное ощущение… Я чувствую от него исходящую угрозу… Словно он может ранить меня.

— Если не нравится, верните.

— Нравится! — Хуа Сюн крепче прижал к себе клинок. — Благодарю за щедрый дар!

— Не стоит благодарности, — отмахнулся Дун Сун. — Раз уж вы приняли мой подарок, окажите мне услугу. Мне нужно триста человек из авангарда. Завтра утром мы с ними ворвемся в лагерь союзников и застанем их врасплох.